Солдат мафии - [45]

Наконец он добрался до стула, с грехом пополам взобрался на него и выглянул наружу. Царившее на улице оживление было плохой новостью: он прибыл на наблюдательный пост слишком поздно. Дон Ренцо уже прибыл в свою штаб-квартиру, Джонни его прозевал.

Накатила слабость, и он задремал, сидя на стуле и навалившись на подоконник.

Когда появился Марти с лимузином, Джонни спал и не видел, как дон Ренцо, сопровождаемый тремя телохранителями, вышел и отправился на деловую встречу.

Проснувшись, Джонни почувствовал себя лучше, ему было не так плохо. Даже лихорадка, казалось, отступила. У него не было ни малейшего понятия, сколько он проспал, но солнце ещё не зашло.

Неожиданно Джонни вспомнил о бинокле. Он наклонился, чтобы его поднять, и обнаружил, что тот стал невиданно тяжелым. Тем не менее, он ухитрился взгромоздить бинокль на колени. И собрал свою волю в кулак, чтобы снова не заснуть. Неожиданно помог терзавший его голод.

Когда примерно час спустя появилась машина, поначалу Джонни её не заметил. И только когда из неё появился Аккане, в задачу которого входило осмотреть улицу, до его сознания дошло, что происходит. Он едва успел навести бинокль, как дон Ренцо показался из машины.

И на нем был один из трех «заряженных» костюмов!

Миг спустя дон исчез в доме, но Джонни был совершенно уверен в том, что увидел. Он великолепно помнил этот костюм: темно серый, в тонкую черную полоску.

Бинокль полетел на пол, губы Джонни расползлись, обнажая зубы, что должно было означать довольную улыбку. Но больше походило на пугающую хищную гримасу.

Он взглянул на дверь своей крохотной квартирки. Как же далеко она была!

Джонни стиснул зубы и поднялся.

Сильно закружилась голова. Он качнулся и ударился больной рукой о стену. Шок пронизал все его существо, но на боль Джонни уже не реагировал. Он уже не обращал внимания, что из потревоженной раны снова пошла кровь. Все внимание было сосредоточенно на том, чтобы шаг за шагом пересечь комнату.

Наконец он добрался до выхода, повернул ключ в замочной скважине и открыл дверь, а потом, тяжело дыша и хватаясь за перила, начал спускаться, медленно переступая со ступеньки на ступеньку.

Телефон был внизу. Кое-как он снял телефонную трубку и нашарил в кармане монету в десять центов. Каждое движение требовало нечеловеческих усилий. Упрямо стараясь удержать перед глазами фигуру дона Ренцо, он вставил монету в щель автомата и набрал номер Министерства юстиции.

Уговаривать телефонистку соединить его с нужным человеком не пришлось. Казалось, само его имя ей что-то сказало, и через несколько секунд трубку взял Райли.

— Ваша жена ужасно беспокоится... — начал он.

— Можете арестовать Ренцо, — прервал его Джонни. — В его штаб-квартире. Он торгует наркотиками. Сейчас у него с собой уйма товара. Спрятано в пиджаке. Так что можете брать.

Он повесил трубку и вынужден был прислониться к стене, чтобы справиться со слабостью в ногах.

В желудке копилась ледяная тяжесть, он не видел лужу крови, расплывавшуюся возле ног, но понимал, что на этот раз непременно умрет, если кто-нибудь ему не поможет.

Но прежде чем кто-либо придет на помощь, он хотел увидеть. Убедиться, что план его сработал, что все кончилось.

Продолжая держаться за стену, он медленно повернулся лицом к лестнице, покачнулся, шагнул вперед и ухватился за перила.

Ступенька за ступенькой он преодолел лестницу и оказался перед дверью своей квартиры. Но это было все, на что его хватило.

Джонни рухнул на пол и больше не двигался. Кровь стекала по ступеням.

Он не видел, как перед штаб-квартирой дона Ренцо остановилась полицейская машина, не видел Райли, вошедшего внутрь в сопровождении трех агентов ФБР.

Не видел, как немного погодя они вышли вместе с Ренцо, громко протестовавшим против своего ареста...

Несколько минут спустя после их отъезда в штаб-квартиру прибыл Чарли Моран. Он привез дону Ренцо важную новость: Джонни не находится под защитой ФБР. Чиновник из федеральной полиции, которому он больше года платил за услуги, сообщил, что сегодня утром агенты получили задание начать розыски Джонни в Нью-Йорке.

Выйдя из машины, Моран заметил стоявшего на тротуаре Марти.

— Что случилось? — спросил он, видя растерянность сына дона.

Марти повернулся, слезы ярости застилали ему глаза.

— Сволочи! — закричал он. — Они прекрасно знают, что все это подстроено!

— Что происходит? — не выдержал Моран.

Марти объяснил, что произошло, и добавил:

— Это Джонни спрятал дурь в пиджак отца. Он пытался это объяснить...

— Почему именно Джонни? — перебил его Моран.

— Несколько дней назад он ограбил одного торговца и забрал большую партию товара.

— И твой отец не потрудился меня предупредить, — перебил его Моран. Он прищурился, взгляд его неожиданно стал предельно жестким.

Марти его не слушал.

— Отец все объяснил полицейским, — повторил он. — Но их это совершенно не интересовало.

— Естественно.

— Но их обвинения ничего не дадут. Корбо уже звонит отцовскому адвокату.

— Да, это крайне необходимо, — сухо согласился Моран.

Повернувшись спиной к Марти, он начал неторопливо разглядывать улицу, последовательно изучая каждое здание.

Ход его мыслей был таков: чтобы выполнить свой замысел, Джонни нужно было устроить свой наблюдательный пост в таком месте, откуда он мог видеть, что на Ренцо Капеллани именно тот костюм, который начинен наркотиками.