Солдат Иван Бровкин - [8]

Не чуя под собой ног, бежит к мосту Любаша, оставив далеко позади остальных колхозников. С ужасом она смотрит на реку.

Ваня, вынырнув из воды, вылезает на берег и скрывается в высоких камышах.

Любаша бежит по мосту, спеша на другой берег, к Ване.

На мост вбегают Захар, Коротеев и колхозники.

Захар Силыч и несколько парней раздеваются на ходу. Захар показывает Коротееву на пузырьки, которые с бульканьем расходятся по сторонам. Невдалеке плавает кепка Вани.

— Полундра! Пошёл ко дну! — кричит Захар и прыгает с моста в реку.

Несколько парней, сбросив с себя одежду, прыгают вслед за Захаром.

— Утонул парень! — горестно говорит один из колхозников встревоженному Коротееву.

— Чего стоите? — набрасывается взбешённый Коротеев на остальных парней. — В воду! Скорей! Ищите его!

Парни и ребятишки, уже не раздеваясь, прыгают с моста в реку.

На поверхности воды всё больше и больше пузырьков. Вот вынырнул Захар Силыч, у него в руках… бидон от бензина.

— Тьфу! Чёрт! — Захар в сердцах сплёвывает, отбрасывает в сторону бидон и снова ныряет.

Десятки парней и ребятишек ныряют, плывут под водой, вновь показываются на поверхности.

— А ну, ещё! Пошевеливайтесь! Скорей! Куда же он мог пропасть? — кричит Коротеев, в возбуждении бегая по мосту.

У самой машины ещё раз вынырнул Захар Силыч и радостно кричит:

— Есть! — он вытаскивает за волосы одного из знакомых нам парней — конюха Никиту Козырева.

— Ты что, с ума сошел? — истошно вопит, захлёбываясь, Никита. — Утопить меня хочешь?

Захар поворачивает парня к себе лицом и, убедившись, что это не Ваня, опять сплёвывает и снова ныряет.

— Есть! Нашёл! — кричит вынырнувший из воды парень — это Николай Бухаров — и вытаскивает кого-то за ноги.

Среди камышей бежит Ваня. Его нагоняет взволнованная Любаша. Ваня, заметив её, начинает петлять и скрывается в воде.

Любаша останавливается, смотрит по сторонам, приподнимаясь на носках.

Коротеев нервничает; он не может устоять на месте, бегает по мосту и поминутно спрашивает: — Ну как? Нет? Не нашли?

Бежит Любаша по берегу.

Она присела на корточки и видит: среди стеблей камыша на земле лежит Ваня.

В отчаянии бросается к нему Любаша, теребит его, пытается перевернуть на спину, приговаривая взволнованным шёпотом:

— Ваня! Ванюша! Ты ушибся?

Ваня лежит неподвижно. Он словно прирос к земле и не отвечает на вопросы Любаши. Струйки воды стекают с него на землю.

— Что с тобой?

Любаша ловкими движениями ощупывает его голову.

— Что у тебя болит? — со слезами в голосе спрашивает она.

— Ничего не болит! — хриплым шёпотом отвечает Ваня и, с трудом приподнявшись, садится. Его мокрые волосы взлохмачены.

— Крышка! — говорит он, выжимая рубашку.

— Какая крышка? — недоумевает Любаша.

— Мне крышка. Погиб я… Потерять такого друга…

— Какого друга? Машину? — наивно спрашивает Любаша.

— При чём здесь машина! Захара Силыча, вот кого я навеки потерял, — со вздохом отвечает Ваня.

— Но с ним же ничего не случилось, — удивляется Любаша.

— Что ты в этом понимаешь? Попадёт ему за меня, — горестно машет рукой Ваня.

— А тебе, думаешь, не попадёт?

— Меня-то посадят — это факт! — безнадёжно заключает Ваня.

По дороге около камышей верхом на лошади едет человек средних лет в лёгком парусиновом костюме. Увидев в камышах Любашу и Ваню, он ласково улыбается.

Ваня, испугавшись, мгновенно наклоняет голову, чтобы его не было видно с дороги.

Любаша, которая не видит всадника, удивлённо спрашивает:

— Что случилось?

— Наш агроном… Кажется, заметил, — шепчет Ваня.

— Давай убежим! — предлагает Любаша.

— Куда бежать?

— Куда глаза глядят…

— А ну-ка, иди домой! — вдруг резким тоном приказывает Ваня.

Любаша поражена.

— Да-да, иди! А то ещё заодно и тебя заберут, — говорит Ваня и, тяжело поднимаясь, бредёт по берегу.

Любаша идёт за ним.

Коротеев, уже не владея собой, вопит:

— Что ты наделал, Захар Силыч? Погубил парня! — с этими словами он садится на мост и начинает лихорадочно снимать сапоги. — Это, по-твоему, называется хорошо водить машину? — Он сбрасывает правый сапог и продолжает: — «Шофёр что надо! Первый класс!..».

— Что поделаешь? Крылатая душа поэта, — разводя руками, отвечает ему Захар Силыч. Он сидит на крыше кабины грузовика, вокруг ныряют парни.

На мосту останавливается едущий на лошади агроном.

— Вы что, Тимофей Кондратьевич, машину моете? — с иронией спрашивает он.

— Не до шуток мне, Николай Петрович, Ваня утонул, — с огорчением говорит Коротеев.

— Какой Ваня? — удивляется агроном.

— Бровкин, — отвечает старый колхозник.

Агроном неожиданно разражается хохотом, который не может не смутить всех присутствующих.

— Ваня вон там, — агроном показывает рукой вдоль берега реки, — в камышах с твоей Любашей сидит, — и, хлестнув коня, продолжает свой путь.

Коротеев медленно поднимается. Держа в руках левый сапог, он начинает выжимать его сухое голенище, словно это мокрая тряпка, и безмолвно оглядывает присутствующих. К нему подходит Захар Силыч и мокрые, только вылезшие из воды парни и ребятишки.

К мосту подъезжает «Победа» Коротеева; на крыше её укреплены шесты и багры. Из машины выскакивают врач в белом халате, два санитара и милиционер.

— Где утопленник? — спрашивает врач.