Солдат империи, или История о том, почему США не напали на СССР - [24]

— Сколько времени нужно на установку? Три? Начальник штаба, немедленно доставить в третий ангар самолеты лучших летчиков корпуса! Лейтенант Мацкевич! Немедленно отправляйтесь туда и начинайте установку станций. Помните, каждый день — это гибель наших людей!

Генерал указал мне огромный ангар на аэродроме и перечислил фамилии: командир полка Герой Советского Союза полковник Шевелев, командир полка подполковник Банников, командир эскадрильи капитан Шкодин и другие.

За одну ночь мы установили станции на девяти самолетах МИГ-15. Я научил летчиков работе со станциями, и наутро они ушли в бой. Те, кого атаковали «Сейбры», впервые услышали сигналы обнаружения и убедились, что по ним легко судить о расстоянии до приближающегося противника. Остальные нарочно подставили хвосты, чтобы своими ушами услышать сигналы предупреждения.

Вернулись пилоты страшно возбужденными и принялись делиться впечатлениями. Эта крошечка, оказывается, отличает наши самолеты от «Сейбров»! Ведь подходит МИГ — никаких сигналов. Подходит «Сейбр» — она сигналит с расстояния 8—10 километров, то есть задолго до вхождения в зону возможного ведения огня. Есть время подготовиться к маневру ухода от «Сейбра» или к залпу на его поражение.

Последним приземлился командир эскадрильи капитан Шкодин и затеял настоящий скандал: обижают, дескать, сталинских соколов, привезли всего-то 10 станций, когда им и 100 мало!

«Если бы не станция, — рассказал он, — я был бы уже сейчас покойником». И показал на левое крыло машины, изрешеченное американскими снарядами.

— Станцию толком я еще не освоил, поэтому услышал сигналы, когда «Сейбр» был уже близко — метрах в пятистах — восьмистах! А без станции, может, и вовсе не заметил бы! Что делать? Не глядя, сзади этот «Сейбр» или сбоку, делаю крутой разворот к земле, и в это время слева прошел сноп огня. Я повернул вправо, и слева тоже такой же сноп. Левую плоскость мне «Сейбр» прострелил. Но остался живым: имитировал катастрофу и до самой земли валился так, что у американца не было сомнений, что я сбит. А без станции и этого бы сделать не смог.

Под впечатлением от станции летчики скопом уселись в какую-то попутную грузовую машину и с ходу поехали на командный пункт к генералу Лобову. А я замешкался, не сообразив сразу, что и мне с ними туда надо ехать.

Примерно час искал машину. Когда я прибыл на командный пункт, ко мне навстречу с распростертыми руками и радостной улыбкой вышел генерал Лобов:

— Какой эффект! Поздравляю! Я сегодня же буду докладывать министру обороны Булганину об исключительной эффективности твоей станции.

Через три дня меня переодели в форму китайского добровольца и вновь привезли на КП к Лобову. Генерал, склонившийся над картой, распрямился:

— С добрым утром, капитан!

— Я — лейтенант, товарищ генерал.

Про себя я подумал, что по форме китайского добровольца, видимо, трудно определить звание. Лобов подошел ближе, пожал мне руку и широко улыбнулся:

— А Николай Александрович Булганин говорит, что ты капитан! Только за инициативу, только за начало он присвоил тебе звание капитана. Так что все очень хорошо, но только вот одна сложность возникла.

У меня упало сердце:

— Что такое, товарищ генерал?

— Видишь ли, Николай Александрович доложил о твоем успехе самому Сталину. А тот в свою очередь приказал в течение трех месяцев оборудовать все самолеты корпуса твоим изобретением. Это четыреста — пятьсот самолетов. Поэтому придется тебе здесь задержаться на это время.

Пока остолбенело смотрел на него, Лобов продолжал:

— Я понимаю, тебе хочется домой, у тебя жена, ребенок. О них позаботятся, уже дана команда, чтобы их там, на Чкаловской, обеспечили всем необходимым: деньги, продукты. Их перевезут из коммуналки в отдельную квартиру. Словом, твоей семье помогут. А ты помоги нам, капитан, я очень тебя прошу.

Забегая вперед, скажу, что приказ Сталина был выполнен в срок. Его выполнил прежде всего 108-й институт, институт адмирала Берга, который так сильно сомневался в эффективности моей станции. Когда я спустя несколько месяцев вернулся из Китая в Москву, за мной прибыла шикарная машина. Полковник Генерального штаба доставил меня прямо на Арбат к новому заместителю министра обороны по электронике — Акселю Ивановичу Бергу, который получил эту должность за выпуск моих электронных станций.

Адмирал встретил меня с красной коробкой в руке:

— Мне поручено наградить тебя орденом Красной Звезды за работу в Корее.

Он рассказал мне, что когда подтвердилась высокая эффективность станции, товарищ Сталин приказал в течение трех месяцев сделать 500 таких станций и установить их на самолеты МИГ-15 в Корее. Булганин собрал директоров всех крупнейших радиозаводов Москвы, Ленинграда, Горького, Киева, Воронежа, других городов и обратился к ним с призывом остановить трагедию нашей авиации в Корее, где американцы применяют новейшие электронные прицелы с очень большой дальностью действия. Министр сказал, что на наших самолетах нет станций со сравнимой дальностью обнаружения. И янки стали массово сбивать наши самолеты. Гибнут наши летчики. Но найдено решение в виде совсем небольшой РЛС, которая способна предупредить об опасности приближения «Сейбров» с расстояния 10 километров. Этим практически парализуются дорогостоящие электронные прицелы американцев. В заключение министр обороны спросил директоров, кто из них возьмется выполнить приказ товарища Сталина. В ответ они в один голос заявили, что это совершенно невозможно и что только для подготовки оснастки нужно не менее полутора лет. Только Берг взялся на опытном производстве своего института выполнить приказ и выпустить за три месяца 500 станций при условии, что ему разрешат сдвинуть планы научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. Естественно, это разрешение тут же было получено.