Sola Fide - только верою [заметки]

1

Предшественник Христа как в естественном

2

Предшественник Христа как в естественном, так и в сверхъестественном.

3

μανία — вдохновение. Целлер (Н-1,511) во втором примечании говорит: «вообще, вдохновение религиозное, или в искусстве, греками называлось безумием».

4

«Allein Niemand verachtet ungestraft Vernunft und Wissenschaft» (Harnack. Dogmengeschichte; Ш, 869). — Никто безнаказанно не презирает разум и науку.

5

Alles religiöse — nicht nur die Religionen — ist, gemessen an der sinnlichen Erfahrung und dem exacten Wissen, Paradox. (Harnack W. d. Chr 44). (Все религиозное, не только религии, измеренное чувственным опытом и точным знанием, есть парадокс).

6

Ich kann die katholischen Kritiker sehr wohl begreifen, wenn sie in jenen Briefen einen «wahnsinnigen Hochmuth» bemerken. Es bleibt in der That nur die Wahl, diesen Luther so zu beurtheilen oder anzuerkennen, dass es mit ihm eine besondere Bewandtniss in der Geschichte der christlichen Religion hat. (Harnack. D.G III, 813). (Я могу вполне понять католических критиков, когда они видят в тех письмах «безумную манию величия» Действительно, остается только выбор: так судить этого Лютера или признать, что он представляет особое явление в истории христианской религии).

7

В мире не было еще никогда сильной религиозной веры, которая в основном, решающем моменте не ссылалась бы на внешний авторитет. Только в бледных рассуждениях религиозных философов, или в полемических доводах протестантских теологов, строится религия, которая бы черпала свою прочность исключительно в собственных внутренних переживаниях… Иисус Христос ссылался на авторитет Ветхого Завета, первые христиане — на предсказания, Августин — на церковь, Даже Лютер ссылался на писанное слово Божье.

8

Сравни Гарнак III, 507.

9

Чернь разрушает все, если она не содержится в страхе.

10

Ефтифрон 10 а.

11

Tixeront, II, 36 К

12

Ib.

13

Предшественник Христа не только в естественном, но и в сверхъестественном.

14

Власть установленная,

15

Власть неограниченная

16

Сперва жить — потом философствовать.

17

Сперва жить — потом философствовать.

18

Победа креста.

19

Нужно ли для оправдания грешника движение свободной воли? Вот его ответ: Сам Бог оправдывает грешника, как сказано в Послании к Римлянам 4,5. Бог двигает каждую вещь, считаясь с особенностями ее природы, как мы это видим в естественном порядке вещей, где Он различно двигает тяжелые и легкие тела, потому что их природа не одинакова. Подобно этому Он направляет людей к справедливости, сообразуясь с свойствами человеческой природы; но человек одарен от природы свободной волей; поэтому, когда дело касается человека, обладающего свободной волей, Бог приводит его к справедливости при содействии свободной воли.

20

Сноска в полях «Quod veritati fidei christianae non contrariatur Veritas rationis. Quamvis praedicta Veritas fidei christianae humanae rationis capacitatem excedat, haec tamen quae ratio naturaliter indita habet, huic veritati contraria esse non possunt». (Истины христианской веры не противоречат истинам, добытым разумом. Хотя упомянутые истины христианской веры превышают возможность понимания для человеческого разума, невозможно, чтобы природные свойства разума противоречили христианским истинам).

21

Мы заключаем, что человек оправдывается верой без дел закона.

22

Человек оправдывается только верой.

23

Князь схоластиков.

24

Как мы видим в естественном.

25

Предшественник Христа в естественном.

26

Предшественник Христа в естественном.

27

Предшественник Христа в сверхъестественном.

28

В естественном.

29

Естественные.

30

Как он видит в естественном.

31

άρα το οσιον οτι οσιον εστίν φιλεϊται υπο τών Θεών η οτι φιλεϊται οσιόν εστίν.

32

Не благодаря умению… но по божественному вдохновению (Ион. 534 Ь; Целлер П-1, 498).

33

Αοκεϊ δε τόιç πολλοίς περί επιστημης τοιούτον τι, ούκ ισχύρον ουδ ηγεμονικον ουδ άρχικον είναι. (Протагор 352b: Мнение толпы о знании, что в нем нет никакой силы, никакой власти и никакого авторитета).

34

Горгий, 471 а.

35

Философу, который занимался своим, свойственным ему делом.

36

Тому, кто делает, что может, Бог непременно дает благодать

37

«Я действительно видел себя подвергнутым самой большой опасности и принужденным искать всеми моими силами помощь, хотя бы не достаточную; так же, как больной, пораженный смертельной болезнью, предвидящий верную смерть, если он не прибегнет к помощи врача, принужден искать ее всеми силами, хотя бы эта помощь была сомнительна, потому что на нее вся его надежда».

38

«А цели, которые преследует толпа, не только не дают средств для сохранения нашей сущности, но мешают, будучи часто причиной гибели тех, которые под их властью»

39

«Любовь вечной и бесконечной вещи питает душу одной лишь радостью, она же свободна от всякой печали, чего надо сильно желать и всеми силами искать».

40

Философу, который занимался своим, свойственным ему делом

41

Толпа не верующа (Федон 69 е).

42

На глаза

43

Так хочу, так приказываю, да первенствует воля над разумом.

44

πάντων γὰρ λόγον ἀξιοῦσιν εἶναι … λόγον γὰρ ζητοῦσιν ὧν οὐκ ἔστι λόγος: ἀποδείξεως γὰρ ἀρχὴ οὐκ ἀπόδειξίς ἐστιν.

45

̔περὶ πάντων γὰρ ἀδύνατον ἀπόδειξιν εἶναἰ

46

ἔστι γὰρ ἀπαιδευσία τὸ μὴ γιγνώσκειν τίνων δεῖ ζητεῖν ἀπόδειξιν καὶ τίνων οὐ δεῖ

47

Met. IV, 3. 1005b, 25.

48

Можно прямо сказать: философия начинается там, где человек прекращает разговор не только с другими, но и сам с собой. (Срав Софист).

49

Свойственно материи страдать и быть движимой. Действовать же и двигать принадлежит другой силе.

50

Умеренный до преувеличения.

51

Над входом академии Платона была надпись: «Вход запрещен не знающим геометрии» (μηδείς αγεωμέτρητος εισίτω).

52

Переходить от одного рода к другому.

53

Введение

54

Война всех против всех.

55

Согласие мудрецов.

56

Явно или скрытно

57

Стремление к бесконечности.

58

ούδεμία γάρ ενέργεια τέλειος εμποδιζομένη ή δ' εύδαιμονία τών τελείων διό προσδείται ό εύδαίμων τών εν σώματι άγαθών καΐ τών έκτός καΐ τής τύχης, όπως μή εμποδίζηται ταϋτα 3 οι δε τον τροχιξόμενον και τον δυστυχίαις μεγάλαις περιπίπτοντα εύδαίμονα φάσκόντες είναι, έαν ή άγαθώς ή εκόντες η άκοντες ούδεν λέγουσιν (Eth. Nic VII, 13, 2. — Zeller II-2, 620-621

59

Середина есть то, что приказывает здравая мысль.

60

Что вольно или невольно говорили вздор

61

в противоположность антисфеновскому μανείην μάλλον ή ήσθείην (Zeller Π-1, 260 — лучше мне сойти с ума, чем испытать удовлетворение)

62

Philosophia Aristotelis seu doctrina magis debet dici opinio quam scientia (Философия Аристотеля или его доктрина должна называться мнением, скорее чем наукой).

63

Евтифрон 10 а.

64

Истины христианской веры не противоречат истинам разума.

65

Сын Божий был распят: не стыдно, потому что стыдно; умер Сын Божий: еще более вероятно, потому что бессмысленно; и погребенный воскрес: достоверно, потому что невозможно. (Tertullian. De Carne Christi, V).

66

Все другое что от Бога хорошо потому, что Богу угодно, а не наборот; для Бога все хорошо постолько, посколько это соответствует Его воле, а не наоборот. Поэтому и жертва Христа была постолько хороша, посколько она была принята Богом и постолько заслугой, посколько она была признана Богом; признание Богом есть самая могучая причина и основа всякого добра.

67

Признание Богом есть самая могучая причина и основа всякого добра.

68

Почему Его воля пожелала этого, тому нет оснований, ибо именно Его воля есть Его воля.

69

Так Он (Бог) может действовать иначе; Он может объявить справедливым другой закон, который и стал бы справедливым, так как Богом установленный, так как никакой закон не может быть справедливым, если он не исходит из Божественной воли.

70

Каттенбуш (Römische Kirche, PRE т. XVII, стр. 107) даже пытается навязать католикам идею о Боге, как о воплощении произвола, для того чтобы иметь право сказать о католичестве «Durche solche Vorstellung wird die Gottesidee…des sittlichen Nervs beraubt.» (Так представленная идея о Боге лишена… своего морального нерва).

Недаром католики возмущаются этой статьей Каттенбуша. Вся характеристика католического представления о Боге сделана им совершенно неправильно. И, главное, приписываются католицизму идеи, которые с особенным пафосом возвещал Лютер, и которые наиболее противны всему укладу католической церкви. Зачем это понадобилось Каттенбушу?

71

«Es ist ein echt scotistischer Gedanke, dass der absolute göttliche Wille nicht unter das Mass unserer ethischen Denkgewohnheiten (!) gestellt werden könne» (Идея чисто скотическая, что абсолютная Божественная воля не подходит под мерило нашего этического способа мышления). Гарнак после слова Denkgewohnheit ставит от себя восклицательный знак.

72

Католическая церковь считала за истину «quod semper, quod ubique, quod ab omnibus creditum est». (Во что верили всегда, везде и все. KATTENBUSCH. Die römische Kirche. PRE ХVII, 104).

73

Как видно в естественном

74

Тому, кто делает что в его силах, Вог непременно дает благодать.

75

От природы никто не может быть достоин вечной жизни, даже при обладании какими бы то ни было дарованиями, полученными от Бога. Только в том случае он заслуживает вечной жизни, при таких дарованиях, если это Бог свободно и милостиво повелел; ничто не может принудить Бога дать кому-либо вечную жизнь.

76

Нельзя доказать наглядно, что существует единый Бог.

77

Нельзя доказать естественным образом, что желание не может быть исполнено и успокоено никем, кроме Бога

78

Нельзя удовлетворительно доказать, что Бог есть конечная причина.

79

Он допускает и не находит непристойным, что созданная воля может ненавидеть Бога, не впадая в грех, потому что Бог может это предписать.

80

Бог может предписать разумному существу ненавидеть Бога и это повиновение будет большей заслугой, чем любовь к Богу, потому что это существо будет повиноваться с большим усилием, ибо поступает против своей склонности.

81

Является предметом веры, что Бог принял человеческую природу и не было бы противоречия в том, если бы Бог принял ослиную природу или природу камня или дерева.

82

Характеристика Оккама: Вернер, Фома Аквинский III, стр. 120

83

Никакое естественное размышление не может доказать существование нескольких лиц в Божестве; поэтому то, что есть несколько лиц, из которых одно Отец и другое Сын, и то, что Сын истинно рождается от Отца является утверждением только веры.

84

ουδέ αλλο τι των όντων … εξάγει την υπερ πάντα και λόγον καΐ νοίν κρυφιότητα της υπερ πάντα υπερουσίως υπερουσης υπερθεοτητος (De Divinis Nominibus, ХШ, 3).

85

Недостижимый свет, который ни один человек не видел и не может видеть.

86

Можно добывать сверхразумное знание через незнание (De Mystica Theologia 1,3).

87

В божественных делах знать это знать, что мы не знаем

88

Почему Вернер допускает это исключение — мне не совсем понятно. Мы помним, что Оккам допускал, что, если бы Бог заповедал ненавидеть Его, то исполняющий эту непонятную заповедь, был бы правее, чем тот, кто бы вопреки ей продолжал бы любить Бога больше всего.

89

Бога нельзя принудить.

90

Grisard III, 438–439. Так хочу, так приказываю — да первенствует воля над разумом.

91

Reuter, (38е Augustinische Studien) говорит о Пелагии и Целсетий · «Der gewohnheitsmässige Gehorsam gegen die Autorität der Kirche war auch der ihrige. Beide Männer verfolgten als gute Katholiken augenscheinlich eine kirchliche konservative Tendenz; von irgendwelchen schismatischen Neigungen finden wir bei denselben keine Spur. (Привычное повиновение авторитету церкви было и у них. Оба следовали, повиди- мому, как добрые католики церковной консервативной тенденции; мы не находим у них и следа какой-либо еретической склонности).

92

Там человек горячего темперамента, который боролся за силу и блаженство в то время, как он боролся за истину, которому возвышенные идеи неоплатоников, псалмы и Апостол Павел разрешили загадку его внутренней жизни и которого покорило познание живого Бога. Тут монах и евнух, оба без следа внутренней борьбы, оба одушевленные добродетелью, оба полные мыслью призвать морально вялое христианство к напряжению воли и привести его к монашескому совершенству; оба хорошо знакомы с учением греческих отцов и ищут общения с Востоком и сильны в антиохическом толковании св. Писания, но особенно почитают стоическую аристотелевскую, популярную философию (теорию познания, психологию, этику и диалектику), которая насчитывала много приверженцев между образованными христианами Запада.

93

Августин, который достиг добродетели, пройдя через порочность, и который вышел из своего заблуждения только благодаря чувству, что рука Божья с великим могуществом завладела им, обязан был собственному опыту глубоким чувством человеческой немощи и божественной помощи.

94

Два основных образа мысли: что стоит больше, добродетель или благодать, мораль или религия, первичная неутрачиваемая склонность человека или сила Иисуса Христа?

95

Посредством Своего учения и Своего откровения, Бог то открывает нам очи нашего сердца, то показывает будущее, чтобы мы не заняты были делами настоящего, то раскрывает козни диавола, то просвещает нас многообразным и неослабным даром небесной благодати… Кажется ли тебе, что утверждающий это отвергает благодать?

96

«Nihil potest per Sanctas Scripturas probare, quod justitia non potest tueri» (Julian, Op. imperf. 11.17, приведено Harnack 111,197). (Ничто не может быть доказано Священным Писанием, что не может быть оправдано справедливостью).

97

Поистине, да будут вознаграждены те, кто хорошо используя свободу воли, заслуживают благодать Бога и сохраняют Его заповеди.

98

Итак, Бог наперед знал, кто окажется в будущем святым и непорочным через суждение своей свободной воли, и потому избрал таких прежде сотворения мира в самом своем презнании, которое ведало наперед, что они станут такими. Следовательно, Он избрал их прежде, чем они стали такими, предназначая к сыновству тех, кого он наперед знал как будущих святых и непорочных. Во всяком случае, Он не совершил это, но предвидел то, что они станут, а не Он их сделает такими.

99

Языческие добродетели суть блистательные пороки.

100

Адам, будучи сотворен смертным, должен был умереть, грешил бы он или нет.

Потому что согрешение Адама погубило его одного, а не род человеческий.

Потому что, таким образом, закон может ввести в царство так же как Евангелие.

Потому что прежде пришествия Христова были люди без греха.

Потому что дети рождаются в том состоянии, в котором Адам был до своего неповиновения.

Потому что не из-за смерти и неповиновения Адама умрет весь род человеческий, как не воскреснет он из-за воскресения Христа.

Человек, если он хочет, может быть безгрешным.

Дети, хотя бы и не крещенные, имеют вечную жизнь.

Если крещенные богачи не откажутся от всего своего, даже хотя бы и казалось, что они делают кое-что доброе, оно не вменяется им и они не могут получить Царствия Божия.

101

Человек может быть безгрешным и легко следовать заповедям Бога, если он хочет.

102

Августин говорит о нем: «Pelagii nomen cum magna ejus laude cognovi» (Harnack, 111,172). (Я услышал имя Пелагия с большой похвалой ему). Гарнак говорит:

Der Ernst und die «Heiligkeit» des Pelagius sind vielfach bezeugt, vor Allem von Augustin selbst und Paulin von Nola (Harnack, III, 169). (Серьезность и святость Пелагия многократно засвидетельствованы, прежде всего самим Августином и Paulin von Nola.

103

Всякое добро или зло, за которые нас можно похвалить или порицать, не возникает с нами, но нами совершается. Мы восприимчивы к одному и другому, а не рождаемся с ними.

104

Свобода воли, через которую Бог дал человеку независимость, состоит в том что человек может принять грех или воздержаться от него.

105

Только тот достойно простирает руки к Богу и в добром сознании проливает молитву, кто может сказать: Ты ведаешь, Господи, сколь святы, невинны и чисты от всякой нечистоты, несправедливости и хищения руки, которые простираю к Тебе, и как праведны и свободны от всякой неправды уста, которыми приношу Тебе молитвы, чтобы Ты помиловал меня.

106

Почему Гарнак не прошел через эти большие переживания, которые открыли бы ему глаза на все объективные «чудеса»? Может быть, он никогда не был тяжело «болен». Может быть, он никогда «не стоял на краю адской бездны»; быть может, он никогда не был совершенно «ничем». Только те могут постичь недоступную Гарнаку тайну Божественного Искупления, которые не только имеют грехи Гарнака (моральные пятна «несознательности и торопливости»), но «кроваво» красные грехи, пороки, ужасы, перед которыми приходит в ужас образованный и уважаемый учитель (т. е. Гарнак).

107

единосущный.

108

ομοούσιοσ

109

См. Творения и житие святого отца нашего Афанасия Великого т. III, стр. 257 (изд. Моск. Д. Ак.): «И Сын Божий для того сделался сыном человеческим, чтобы сыны человеческие, т. е. сыны Адамовы, соделались сынами Божиими. Ибо Слово неизглаголанно, неизъяснимо, непостижимо, вечно рожденное свыше от Отца, рождается долу во времени от Девы Богородицы Марии, чтобы рожденные первоначально долу родились вторично свыше, т. е. от Бога».

110

Он говорит: Ego vero Evangelio non crederem, nisi me catholicae (ecclesiae) commoveret auctoritas (Harnack III, 79). (Конечно, я не веровал бы в Евангелие, если бы меня не подвинул к тому авторитет католической церкви).

111

Этими делами уже были пресыщены мои уши.

112

В этот сад я и удалился в своем душевном смятении как в такое место, где никто не мог помешать мне, пока не пройдет моя борьба, исход которой, конечно, виден был Тебе, Боже мой, но я его не видел Исступление мое было для меня спасительно, и смертельная тоска действовала на меня животворно. Я сознавал свое несчастное положение, но не видел, что оно служит для меня переходом к лучшему (Блаженный Августин. Исповедь, стр. 203).

113

Ты сам возбуждаешь его к тому, чтобы найти радость в Твоем прославлении, ибо Ты создал нас для себя и наше сердце неспокойно пока не покоится в тебе.

114

Мир покоя, мир субботы, мир без вечера.

115

День седьмый не имеет вечера, он бесконечен, Ты освятил его и благословил на вечное субботство (Быт. 2.3; Евр. 4.1-10). И слово Твое возвещает нам, что как Ты почил в день седьмый от всех дел Своих, так прекрасно и так дивно сотворенных Тобой, хотя Ты творил их без всякого нарушения покоя Своего; так и мы, по сотворении дел наших, которые потому и хорошие у нас, что они суть дар Твоей благодати, внидем в покой Твой и успокоимся в Тебе субботствованием вечной жизни. (Исповед Блаженного Августина. Перевод Изд. Журнала Церковь. Москва 1914).

116

Φήσας πειράσθαι το εν ημίν θείον ανάγειν προς το εν τώ παντι θείον (Porphyre, Vie de Plotin, p. 2).

117

Это находится в противоречии со всем направлением классического мышления и есть решительное приближение к восточному образу мысли, когда Плотин, следуя Филону, находит последнюю цель философии только в таком воззрении на божественное, при котором всякая определенность мысли и всякая ясность самосознания исчезает в мистическом экстазе.

118

''Οσω δ' αν είς άνείδεον ή ψυχή ΐη, έξαδυνατούσα περίλαβείν τώ μη ορίζεσθαι καί οίσον τυπουσθαι ίπο ποικίλου του τυπσΰντος εζολίσθάνει και φοβείται ουδεν εχη.

119

Прошло для Августина то время, когда он говорил себе: Mihi persuasi dicentibus potius quam jubentibus esse credentum (P.R.E. П, 262), (я убедился, что нужно доверяться учащим, а не повелевающим).

120

«Восстают невежды и похищают небо. А мы с тобою со всеми холодными знаниями своими погрязаем в плоти и крови! Неужели нам стыдно последовать их примеру только из-за того, что они исправились раньше нас? Но не стыднее ли для нас вовсе не следовать по следам их>? Я сказал ему еще несколько подобных слов, — какие сам не помню. Волнуемый борьбою мыслей и чувств, я оставил его. Пораженный удивлением, он только смотрел на меня и молчал. И действительно, я был тогда в необыкновенном волнении, и речь моя не походила на обыкновенную. Волнение духа моего выражали более мой лоб, щеки, глаза, также цвет лица, изменение голоса, нежели самые слова, произносимые тогда мной.

121

Ты же, Господи, благ и милосерд. Ты видел всю глубину моего падения и Своею могущественною десницею вывел меня из бездны, в которую я низринулся как в могилу. Я не хотел чего Ты хотел, и хотел чего Ты не хотел. Теперь же я перестал желать того, чего прежде желал, и стал желать угодного Тебе.

122

Соединение противоположностей

123

Береги единственную надежу всего мира. То, что ты уничтожаешь есть бесчестие нужное для веры. Что недостойно Бога, полезно мне. И дальше: я спасен, если не стыжусь Бога моего.

124

В русском изд. Библии 28-ой стих 73-го псалма.

125

Для человека возможно быть без греха и соблюдать заповеди Бога.

126

О, как окаянен я был юношей, окаяннее всех смертных. Еще в ранней юности своей я просил Тебя даровать мне целомудрие и взывал к Тебе: «Даруй мне целомудрие и непорочность, но не сразу». Я боялся чтобы Ты не внял тотчас же моей просьбе я не исцелил меня слишком скоро от недуга похоти, который я хотел скорее насытить, чем затушить.

127

Ничто не может быть доказано Священным Писанием, что не может быть оправдано справедливостью.

128

Справедливость, долг который заключается в воздаянии каждому своего.

129

Действительно, у человека нет иного побуждения к философствованию, кроме достижения блаженства. То, что делает его блаженным, само по себе есть достижение добра. Итак, нет иной причины философствовать, как достижение высшей степени добра. Следовательно, секта, которая не устремляется к достижению добра, никак не может быть названа философской.

130

Что же касается тех, кто почитает, что добро и зло достигаются в настоящей жизни, будь то в теле или душе, или же предполагают их в том и другом, т. е., чтобы выразиться яснее, в вожделении или добродетели, или совместно в том и другом, или же даже в покое или добродетели, если не в двух совместно, далее еще в природных началах или добродетели, или в двух вместе, то они вожделеют быть счастливыми здесь и, по поразительному с их стороны тщеславию, стать блаженными своими силами.

131

Так, до тех пор, пока нам присущи эта слабость, эта немощь, это расслабление, каким образом считаем мы, что уже спасены? Если же такого спасения еще нет, как можем мы называть себя блаженными в том конечном блаженстве? Ведь и та добродетель, имя которой есть сила души (в проявлении любой мудрости) является очевиднейшей свидетельницей человеческих несчастий, которые она вынуждена переносить с терпением.

132

И такую жизнь, состоящую в этих бедствиях, они не стыдятся называть блаженной! О, сколь блаженна такая жизнь, которая требует помощи смерти дабы ее покончить! Если она блаженна, пусть пребывают в ней, если же из-за бедствий бегут от нее, как может она быть блаженной? Каким образом не называть злом то, что побеждает силу души и побуждает эту силу не только погубить себя, но и безумствовать до того, что одну и ту же жизнь почитать блаженной и в то: t:e время убеждать человека бежать от нее. Кто же будет достаточно слепым для того, чтобы не приметить, что, если она блаженна, от нее не надо бежать. Однако, если по причине тяжести немощи, давящей эту жизнь, сознают, что должно бежать от этой жизни, то почему же, отбросив гордость, они не признают, что такая жизнь несчастна. Скажите мне, Катон убил себя по терпеливости или же по нетерпеливости? Он не совершил бы этого, если бы мог примириться с победой Цезаря. Где же здесь его сила? Она отступила, покорилась, была побеждена до того, что он оставляет свою счастливую жизнь в мире, покидает и убегает от нее. А, может быть, она не была счастливой? В таком случае, она была несчастной. Не несчастья ли были причиной того, что от этой несчастной жизни пришлось бежать?

133

Лев Шестов. Толстой и Ницше, стр. 209.

134

Я признаю, что это мнение, которое подчиняет все безразличной Божественной воле и допускает, что все зависит от Его каприза, менее удаляется от истины чем Другое, которое утверждает, что Бог действует во всем согласно добру.

135

На божественную природу Бога не простирается ни разум, ни воля.

136

Ибо воля и разум, составляющие сущность Бога, далеки от нашего разума и воли как от неба, и ни в чем кроме названья не могут быть схожими; не больше, чем схожи друг с другом созведие пса и пес, лающее животное.

137

Ничто не может быть доказано Священным Писанием, что не может быть оправдано справедливостью.

138

Безвинны движения младенцев, но их душевные свойства не невинны.

139

Которые утверждали quod ratio arguit, non potest auctoritas vindicari (Loofs, 431). — Что разум утверждает, не может быть разрушено авторитетом.

140

О, Господи Боже наш, под кровом крыл Твоих уповаем, защити нас и неси нас. Ты нас понесешь от детства до старости, так как наша сила только в Тебе, без Тебя она только слабость.

141

Вещи не могли быть созданы Богом иначе, ни в ином порядке, как так и в том порядке как они были созданы.

142

Законы и правила природы всюду и всегда одинаковые; по этому должен быть один единственный способ понимать суть вещей, какие бы они ни были.

143

Sub specie aeternitatis seu necessitatis (Eth. IV, 62) (С точки зрения вечности или необходимости).

144

Порядок и последовательность идей те же, как порядок и последовательность вещей.

145

Мысль есть атрибут Бога, иначе говоря Бог есть вещь мыслящая и: Обширность есть атрибут Бога, иначе говоря Бог есть вещь обширная.

146

Как установлено propositionibus 21, 22, 23, то действие наиболее совершенно, которое производится Богом непосредственно, и чем больше требуется посредственных звеньев между Богом и созданной Им вещью, тем вещь будет несовершеннее.

147

Один единственный способ понимать вещи, каковы бы они ни были.

148

В-четвертых, можно возразить, что если человек не поступит по свободной воле, то что же произойдет в случае, если он будет в таком положении (равновесии), как Буриданова ослица? Погибнет ли он от голода и от жажды?

149

Если мы поместим человека вместо ослицы в такое положение, его нельзя будет считать вещью мыслящею, но презренной ослицей, если он погибнет от голода и от жажды.

150

Я вполне согласен, что человек, поставленный в такое положение равновесия (то есть не чувствующий ничего другого как голод и жажду, когда еда и питье находятся от него на одинаковом расстоянии), погибнет от голода и жажды. Если меня спросят, не будет ли такой человек считаться скорее ослом, чем человеком? Я скажу, что не знаю, как я не знаю как надо оценить человека, который повесился.

151

Мы чувствуем и мы открываем, что мы вечны.

152

Deutlich ist, dass die Erbsünde der Grund alles Sündigens ist, und dass es sich mit ihr ganz anders verhält, als mit den actuellen Sünden, weil hier die schlecht gewordene Natur das ganze Wesen inficirt Dass das aber eine unerhörte Neuerung in der Kirche ist, ist unverkennbar. (Harnack, 111,211). (Ясно, что первородный грех есть основа всей греховности и с ним обстоит иначе, чем с ныне существующими грехами, потому что здесь испорченная природа заражает всё существо. Но несомненно, что это неслыханное нововведение в церкви).

153

Речь идет между прочим о следующем отрывке (см. стр. 55):

Videbam enim me in summo versari periculo, et me cogi, remedium, quamvis incertum, summis viribus quaerere; voluti aeger lethali morbo labo- rans, qui ubi mortem certam praevidet ni adhibeatur remedium, illud ipsum, quamvis incertum, summis viribus cogitur quaerere, nempe in eo tota ejus spes est sita; ilia autem omnia, quae vulgus sequitur, non tantum nullum conferunt remedium ad nostrum esse conservandum, sed etiam id impediunt et frequenter sunt interitus eorum, qui ea possident, et semper causa interitus corum, qui ab iis possidentur (Spinosa. De Intellectus Emendatione, introduc- tio 7, 9). - (Я действительно видел себя подвергнутым самой большой опасности и принужденным искать всеми своими силами помощь, хотя бы не достоверную; так, как больной пораженный смертельной болезнью, предвидящий верную смерть, если он не прибегнет к помощи лекарства, принужден искать это лекарство всеми своими силами, хотя бы эта помощь была сомнительна; потому что на нее вся его надежда. А цели, которые преследует толпа, не только не дают средств для сохранения нашей сущности, но мешают этому, будучи часто причиной гибели тех, которые ими владеют, и всегда бывают причиной гибели тех, которые под их властью).

154

Я буду рассуждать о природе привязанностей и о их силе, о власти души над ними по тому же методу, в предыдущих главах я рассуждал о Боге и о Душе, и буду рассматривать людские поступки и увлечения, как если бы вопрос ставился о линиях, плоскостях или телах.

155

Когда душа познает себя самоё и познает свое могущество воздействия, она радуется и тем более, чем яснее она познает себя самое я свое могущество воздействия.

156

Я буду рассуждать о природе привязанностей и о их силе, о власти души над ними по тому же методу, в предыдущих главах я рассуждал о Боге и о Душе, и буду рассматривать людские поступки и увлечения, как если бы вопрос ставился о линиях, плоскостях или телах.

157

Тем более, что она себе больше не представляет ясно свою немощность.

158

Если бы люди рождались свободными, они не могли бы создать никакого понятия о добре и зле, пока они оставались бы свободными.

159

Блаженство человека есть ничто иное, как внутреннее удовлетворение, которое рождается от интуитивного познания Бога.

160

Ты нас создал для Себя и наша душа беспокойна, покуда она не успокоится в Тебе.

161

Аффекты надежды и страха не могут быть хороши сами по себе.

162

Чем больше мы стараемся жить, руководимые разумом, тем больше прилагаем усилия быть менее зависимыми от надежды, свободными от страха, и, по возможности, повелевать судьбой и направлять наши поступки согласно верным советам разума.

163

Кто, руководимый страхом, поступает согласно добру, чтобы избежать зла, не руководится разумом.

164

Верую, Господи, помоги моему неверию.

165

Блаженство человека есть ничто иное, как внутреннее удовлетворение, которое рождается от интуитивного познания Бога.

166

Ты нас создал для Себя и наша душа беспокойна, покуда она не успокоится в Тебе.

167

Пробовать и испытывать то, что воспринимается помимо слов и образов.

168

Sunt omnes homines una quaedam massa peccati, supplicium debens divinae summaeque justitiae, quod sive exigatur sive donetur, nulla est iniquitas (St. Aug., De div. quest.; Loofs 380).

169

Si Adae peccatum etiam non peccantibus nocuit, ergo et Christi justitia etiam non credentibus prodest; nulla ratione conceditur, ut Deus, qui propria peccata remittit, imputet aliena (Loofs, 422). Non solum magna sed etiam minima bona esse non possunt nisi ab illo, a quo sunt omnia bona, hoc est deo (Loofs, 378).

170

Беспокойство, голод и жажда Бога, отвращение от испытанных, низменных благ нельзя задушить, потому что душа поскольку она существует исходит от Бога и идет к Богу. Но теперь он открыл что то ужасное. Воля, которая фактически не хочет того, что она хочет, или кажется, что хочет. Нет, это не есть видимость, это ужаснейший парадокс: мы стремимся идти к Богу и мы не можем; это значит, что мы не хотим.

171

и что это за необыкновенное явление? откуда оно, зачем и какая тому причина? Да осветит мне это милосердие Твое. Быть может, на эти вопросы я найду ответы в сокровенной тайне бедствий человеческих, как горестных наказаний сынов Адама. Откуда же это явление и зачем оно?

172

Пробовать и испытывать то, что воспринимается вне слов и изображений.

173

Следовательно две любви создали два града. Град, называемый земным, создала любовь к себе, доходящая до презрения Бога, и Град Божий создала любовь к Нему доходящая до презрения к себе.

174

Люди не рождаются христианами а становятся ими.

175

Добродетели язычников были блестящие пороки.

176

Они были избраны до сотворения мира, в силу предопределения, которым Бог установил заранее свои будущие деяния. Они были избраны и выделены из остального мира, согласно тому призванию, которым Бог наполнил тех, которых Он предопределил. Действительно тех, которых Он предопределил, Он их привлек к этому призванию согласно Его предначертаниям. Следовательно не других, но тех которых Он предопределил и призвал, оправдал и прославил, согласно тому предначертанию, которое не имеет другой цели, как Его самого.

177

О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы справедливости Его и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господен? Или был советником Ему?

178

Ибо, по неизреченному провидению Бога, многие из тех, которые повидимому вне церкви, находятся в ней, и которые повидимому внутри, находятся вне ее.

179

Они вышли из этого лабиринта совершенно разными путями. Лютер присоединился к учению об отпущении грехов верой в Христа, а не добрыми делами. Он понимал так священное писание, на которое он твердо опирался. Про Лойола же нельзя сказать, что он исследовал писание, что на него повлияли догмы, так как он жил только внутренними побуждениями и размышлениями, происходившими в нем самом; он считал что он был вдохновляем то добрым, то злым духом; наконец, он познал их различие. Он нашел его в том, что один радует и утешает душу, а другой ее утомляет и пугает. Однажды ему показалось, что он пробудился от сна. Он думал понять (схватить руками), что все его горести суть искушения сатаны. Он решил с этого часа кончить со всей прошедшей жизнью, не растравлять больше эти раны, никогда больше к ним не прикасаться. Это было не столько успокоение, но скорее решение, больше того — решение, которое принимают как убеждение, которому должно подчиниться.

180

В оригинале еще сильнее: у le dieron tanta confirmacione siempre de la fe.

181

После того, что он видел, он был совершенно убежден в той мысли, которая ему часто приходила; хотя никакое место в Св. Писании не учит этим тайнам веры, все же, так как он это видел, он решил, что должен умереть за них.

182

Ее (свободу воли) нельзя доказать рациональным мышлением, ибо всякое доказательство должно будет принять то, что не ясно и к тому же еще более не ясным способом. Но ее можно познать при помощи опыта.

183

Если Папа получил от Христа и от Евангельского закона такую полноту власти, то Евангельский закон был бы невыносимым рабством, еще большим, чем Моисеев закон, потому что благодаря ему все были бы рабами Папы.

184

Все духовенство не составляет ту церковь, которая не может заблуждаться в вопросах веры. И еще: Все епископы могут ошибаться в вопросах веры так же, как церковнослужители.

185

Все епископы могут ошибаться в вопросах веры, так же как церковнослужители. Если бы все прелаты и все священнослужители были заражены еретической развращенностью мира, то власть судить должна была бы по праву перейти ко всем католикам как к светским, так и к церковникам.

186

Только те истины должны почитаться католическими и нужными для спасения, которые ясно выражены или подразумеваются в уставах Библии. И еще: Но все другие истины, которые не находятся в Библии и которые нельзя вывести из ее содержания, как точное и необходимое заключение, даже если они утверждены в писаниях святых и в определениях Пап и даже, если в них веруют все, принадлежащие к церкви, — даже в этом случае они не должны почитаться католическими и не необходимо для спасения души присоединяться к ним, твердо веря в них и из-за них держать в плену человеческий разум.

187

De sola Sacra Scriptura Novi et Veteris Testamenti est illicitum dubitare, utrum sit verum vel rectum, quicquid in ea scriptum esse constiterit. Ergo de omnibus scripturis Conciliorum Generalium et similium, et quorum- cumque aliorum expositorum Scriptorae divinae ac etiam Romanorum Pontificum et quorumlibet historiographorum, post canonem confirmatum edit is, non est illicitum dubitare et discrepare, an a veritate exorbitent antequam Scripturae Novi et Veteris Testament! consona demonstretur (Denifle II, 382–383). — Только в Св. Писанин (Ветхий и Новый Завет) непозволительно сомневаться и рассуждать истино или ложно то, что содержится в этих писаниях. Итак, законно сомневаться во всех писаниях вселенских Соборов или других толкователей и даже в писаниях римских первосвященников и их историков. Все эти писания введены после уставов Библии. Если их соответствие с Св. Писанием предварительно не было доказано, то совершенно законно сомневаться в них и необходимо рассмотреть, не отступают ли они от истины.

188

Нельзя было и думать о подчинении внешнему закону, то есть закону не ими изданному и не с их согласия доверенному, и вследствие того согласиться на обязанность подчинения высшей власти. И это имеет силу не только в материальном отношении (in foro extero), в чисто правовых вопросах, но также в вопросах духовных (in foro interno), касающихся нравственных и религиозных переживаний совести. Sazerdotalismus (власть духовенства) как выражается в новейшее время Georges Tyrrell, то есть то основное учение католической церкви, по которому власть над душами дается непосредственно самим Богом свыше, также отпадает, как невозможность.

189

Когда Христос передает Петру ключи царства небесного, то Он этим передает ему полноту власти распоряжаться в церкви Христовой: допускать в церковь и исключать из нее, повелевать всеми людьми и управлять всеми вещами, издавать законы и уничтожать их, накладывать наказания и прощать, короче говоря, передает всю полноту королевской и судебной власти над всей церковью, т. е. над Своими соапостолами и верующими. Что Петр делает, как верховный носитель ключей, то одобряет Бог в небесах… Так как эта полная власть не должна была быть личной привилегией, которая прекратилась бы со смертью апостола, то в церкви должна была остаться постоянная власть прощения грехов, настоящее прощение, так что отпущение грехов на земле должно быть равноценно на небе (in foro divino)… Если бы Бог действительно не простил на небе смертный грех, который церковь справедливо отпустила на земле, то слова обетования Христа носили бы на себе печать неправды.

190

Вот в своей простоте, в своей ясности, в своем величии, в своей силе — определение непогрешимости, которое так нетерпеливо ожидалось одними и которое другие объявляли невозможным. Но церковь, знающая, что она есть и чем она владеет, имеет дар высказать это; нет ни напыщенности, ни преувеличения, ни слабости — полная простота, под которой чувствуется сверхъестественная сила. Так вот она, эта большая привилегия догматической непогрешимости, без которой нельзя постигнуть религии и которую ни одна религия не приняла, и имя которой ни одна секта не решилась сохранить; которую одна только католическая церковь объявляет и в которой она подвизается в течение 18-ти веков, и которой она теперь определила место и голос с великолепной смелостью, не исходящий от человека; одной этой смелости было бы достаточно, чтобы доказать ее божественность.

191

Рядом с каждым страшным догматом в католицизме есть другой догмат, который его смягчает, который делает его острие менее проникновенным и менее суровым. И именно этим католическая церковь восхищает души, их удерживает и над ними властвует, очаровывая их.

192

Бог дает непременно Свою благодать тому, кто исполняет все что в его силах.

193

В творениях Бога нет ничего напрасного, как и в творениях природы.

194

Иван Ильич у Толстого — она тут и «делать» нечего.

195

Он не сделал другого признания, чем следующее: я потерял время потому, что дурно жил (De votis monasticis indicium).

196

Это порода людей погибших, благодаря плотским вожделениям, сладострастию и прелюбодеяниям. Люди, которые проводят дни и ночи в мечтаниях о любовных увлечениях и воображают, что бы они сделали сами, если бы им была предоставлена та же свобода, как патриархам: возможность менять каждую ночь супругу и забавляться с ними со всем пламенем и пылом плоти, подобно тому, как они наслаждались с блудницами.

197

Самое злое из всех двуногих животных.

198

Член веры, от которого зависит жизнь и смерть церкви.

199

Лютер подложил церкви извращенное им учение, чтобы для себя взять настоящее католическое.

200

Конечно, есть многие люди, которые левые блага (т. е. временные блага) считают ни во что и охотно ими жертвуют для приближения к Богу; так делают иудеи и еретики; но существуют немногие люди, которые правые блага (то-есть духовные блага) считают ни во что для достижения праведности Христа. Этого не могут иудеи и еретики. И все же без этого никто не может спастись. Всегда они хотят, чтобы Бог почитал и награждал их за их поступки и надеются на это. Но непоколебимо твердо слово: «Помилование зависит не от желающего, и не от подвизающегося, но от Бога милующего» (Поcл, к Рим. XX, 16).

201

Начало всякого греха гордыня. Начало гордыни человека это отрицание Бога

202

Не возгордились своими делами, ибо справедливость Божья иная чем справедливость людская, и Богу часто не нравится то, что людям нравится.

203

Почему человек гордится своими заслугами? Ведь дела нравятся Богу не тем, что они хороши или спасительны, но потому, что они от вечности избраны Богом и Ему приятны. И так мы поступаем только тогда хорошо, когда приносим благодарность, потому что не дела нас делают лучше, но наша доброта и еще больше доброта Бога; и это делает наши дела хорошими, потому что они хороши не сами по себе а потому что Бог их считает хорошими. Они хороши или не хороши, поскольку их Бог одобряет или не одобряет.

204

Кто может любить того, кто хочет поступить с грешником по справедливости? Такое отношение очень опасно и к тому же напрасное; оно порождает тайную ненависть к Богу и к Его справедливости.

205

Если ты считаешь справедливым, что Вог награждает недостойных, то тебе должно нравиться, когда Он осуждает тех, которые осуждения не заслужили; если Он справедлив в первом случае, то Он справедлив и в другом случае.

206

Я не признаю хорошей ни одной из моих книг, за исключением «De servo arbitrio» и «Катехизиса».

207

Высшая степень веры, верить, что тот милосерд, кто столь немногих спасает и столь многих осуждает, что тот справедлив, кто по своему решению, создал нас грешниками.

208

Да первенствует воля над разумом.

209

Я уверен и убежден духом Христовым, что мое учение о христианской справедливости вгрно и правильно.

210

Госпожа Hulde, естественный разум, эта блудница дьявола и враг веры.

211

При получении первой благодати как и при получении славы Божьей, мы должны быть пассивны, как женщина при зачатии… Мы можем просить и умолять о благодати, но, когда благодать приходит и душа наполнена святым духом, тогда она не должна ни молиться, ни действовать, но просто утихнуть. Этому, конечно, тяжело подчиниться и это приносит большую скорбь; потому что, если душа отказывается от всякого познавания и проявления воли, то это значит следующее: она должна погрузиться в мрак, погибнуть и быть уничтожена.

212

On appelle mystiques des actes ou états surnaturels que nos efforts, notre industrie ne peuvent pas réussir à produire, et cela même faiblement, même un instant (Aug. Poulain, Des grâces d'oraison). Называют мистическими сверхъестественные поступки и состояния, которые невозможно вызвать ни нашими усилиями, ни искусством даже в ослабленном виде и хотя бы на мгновенье.

213

См. Лев Шестов «На весах Иова» стр. 94.

214

Считать за ничто, ради Христа, духовные блага я справедливые дела. Как паралитик с расслабленными руками и ногами.

215

Бог дает непременно свою благодать тому, кто исполняет все, что в его силах.

216

Бог хотел Свое сделать, но Лютер не сделал своего.

217

Я, глупец, не мог понять, что я должен себя считать за грешника подобно другим и потому не возвеличивать себя ни перед кем, после того, как я покаялся и исповедовался — я ведь думал, что все прощено, также и внутреннее.

218

Мученичество! какое в высшей степени богоугодное духовное упражнение! Но можно сказать, что монашество, некоторым образом, превосходит его. Мученик переносит страдания, чтобы не потерять свою душу; монахиня страдает, чтобы быть более приятной Богу. Первый мученик веры, вторая мученица во имя совершенства. Допустим, что монашество не везде сохранило свое первоначальное сияние; но все же можно утверждать, что и теперь души наиболее дорогие Богу, которые достигают наибольшего совершенства и наиболее радуют церковь своими добродетелями, встречаются обычно в монастырях. В самом деле, где они в миру? и сколько найдется благочестивых женщин, которые встают ночью, чтобы молиться и петь хвалу Богу? Кто в миру проводит пять или шесть часов в день в этих упражнениях и им подобных? кто соблюдает так пост и воздержание и умерщвляет свою плоть?

219

Я уверен, что престолы Серафимов, покинутые несчастными спутниками Люцифера, будут заняты, по большей части, душами монахинь. В последнем веке церковь вписала в каталог святых или блаженных шестьдесят новых имен; из этого числа только пять или шесть не принадлежащих к монашеству. Христос сказал св. Терезе: «было бы несчастием для мира, если бы не было монахов».

220

Согласно древнему закону, евреи были народом, избранным Богом, в отличие от Египтян. Согласно же новому закону, избранники Бога монахи, в противоположность светским людям.

221

Именно это говорит монахиня при ее пострижении прелатом: Иисус, мой супруг, запечатлел Свой знак на моем лице, покрывая его этой фатой, чтобы, видя только Его и видимая только Им одним, я согласилась быть любимой только Им. О, святая гордость, которую, как говорит St Jérôme, супруга Христа должна питать в своем сердце. «Ты супруга Бога», говорит он ей, «научись святой гордости, Светские женщины похваляются своим браком с благородными и богатыми людьми. Но, знай, ты стоишь больше их».

222

В-четвертых, нужно сказать, что по учению Аристотеля (IV Eth., 3), говоря по правде, только добродетели заслуживают почестей. Бели внешние блага, особенно значительные, приносят тем, которые ими обладают, почести со стороны заурядных людей, которые не знают иного превосходства, это происходит в конечном счете потому, что они дают возможность свершать некоторые добродетельные поступки. Монахи, которые стремятся к совершенствованию в добродетели, не должны отказываться от почестей, которые Бог и святые оказывают добродетели, что видно из следующих слов: «Я высоко чту твоих друзей, Бог мой» (Пс. 138, 17). Что же касается почестей, которыми окружают внешнее величие, монахи отказываются от них, покидая светскую жизнь. Поэтому им не надо давать особого обета.

223

Превосходство девства особенно выражено в изречении св. Духа: «Никакое сокровище не равно целомудренной душе» и вследствие этого никакая хвала не соответствует ее достоинству. Вот почему, говорит кардинал Hugues, «в отличие от других обетов, от обета совершенного целомудрия нет освобождения, потому что ему не находится равной замены». Мария своим ответом ангелу Гавриилу нам тоже открывает несравненную ценность девства: «Как это может случиться, когда я мужа не знаю». Мария была готова принести даже достоинство Матери Бога в жертву девству.

224

Умеренность — мать добродетели и воплощенное совершенство… умеренность дает порядок всякой добродетели… умеренность не есть сама по себе добродетель, а скорее руководительница добродетели; она вводит порядок в наши чувства и дает правила для наших нравов. Если упразднить умеренность, больше не будет добродетели.

225

Нельзя допустить, чтобы этот прославленный муж был посрамлен язычником Аристотелем; он же знал, что добро и особенно добро детель невозможны без участия разума.

226

Монашество есть некоторым образом приношение, которым человек всецело отдает себя Богу и, так сказать, приносит себя в жертву, следуя трем обетам: — послушания, целомудрия и бедности. В этих обетах состоит совершенство монашества.

227

Монашество состоит в том, что человек себя посвящает всецело, со всем, что ему принадлежит, служению Богу и, так сказать, приносит себя в жертву Богу.

228

Св. Бернард говорит: «Внутренний враг причиняет больше зла, чем внешний». Осажденная крепость подвергается наибольшей опасности от внутреннего врага, потому что ей труднее защищаться от него, чем от внешнего. Если это так, то Saint Joseph de Calasanz был прав, говоря: «Не надо считаться с нашим телом больше, чем с кухонной тряпкой». Именно так святые и поступали с собой. Главная забота светских людей доставить телу чувственные удовольствия. Наоборот, души любящие Бога, пользуются всяким случаем, чтобы умерщвлять свою плоть. Saint Pierre d'Alcantara говорил своему телу: «Не беспокойся, в этой жизни я не дам тебе отдыха; от меня ты будешь иметь только мучения»… Будем читать жизнеописания святых, посмотрим, какие эпитемьи они на себя накладывали, и мы покраснеем за нашу изнеженность и за то, как мы щадим себя при умерщвлении плоти. В жизнеописании отцов пустынников говорится о большой монашеской общине, в которой ни одна из сестер не потребляла ни фруктов, ни вина; многие ели только один раз вечером или ели только на второй или третий день после самого строгого воздержания; все носили власяницы и спали на власяницах.

229

Св. Тереза… обращает внимание своих монахинь на следующее: «Скажите себе решительно, мои сестры, что вы пришли умереть за Иисуса Христа, а не для легкой жизни. Если мы не решим раз навсегда принять смерть и потерю нашего здоровья, мы никогда ничего не сделаем. И что из того, если мы умрем? Столько раз наше тело издевалось над нами, не посмеемся ли и мы раз над ним?» Saint Joseph de Calasanz со своей стороны говорит: «Тот монах несчастен, который заботится больше о своем здоровья, чем о святости». Saint Bernard считает, что больному монаху не надлежит принимать дорогие лекарства, но удовлетворяться простыми настойками… Люди, преданные Иисусу Христу, говорит Salvien, — больные и слабые, и они хотят быть такими при хорошем здоровьи не легко достигнуть святости.

230

Поцелуй сладчайший и тайный.

231

Чему верили всегда, везде и все.

232

Не свята ли та религия, в которой человек живет чище, падает реже, подымается легче, продвигается, осторожнее, благословлен чаще, отдыхает в большей безопасности, умирает с большим доверием, очищен быстрее и вознагражден щедрее?

233

Хорошо ли в теперешнее время стать монахом? Я отвечаю: Если ты думаешь, что ты не можешь спастись вне монашества, тогда не иди в монастырь, потому что тогда оправдается пословица: «Отчаянье делает человека монахом». Скорее не монахом, а дьяволом. Никогда не будет хорошим монахом тот, которого отчаянье привело к монашеству, но только тот, кто руководится любовью и, видя свои тяжелые грехи, приходит к радостному решению принести своему Богу великое свидетельство любви и по своей воле, отказываясь от свободы, надевает эту глупую одежду и возлагает на себя самые низменные обязанности.

234

Игумен, монахи и отец исповедник пожелали мне счастья, когда я принял монашество, и сказали, что я теперь как невинное дитя, которое только что окрестили. Правда, я охотно порадовался бы такому великолепному утверждению, что я прекрасный человек, который сам своим делом, на место крови Христа, стал прекрасен и свят, так легко и так скоро. И, хотя я охотно слушал такие великолепные слова и сладкую похвалу моему деянию и предоставил считать себя чудотворцем, который сам собой мог сделаться святым и пожрать смерть вместе с дьяволом и т. д, это все же не выдержало испытания. Ибо, когда был хоть маленький соблазн от смерти или греха, я подпадал ему и мне не помогло ни крещение, ни монашество; я уже давно потерял Христа и его крещение. Я был несчастнейший человек на земле, день и ночь я проводил в тщетных рыданиях и в отчаянии; никто не мог мне помочь.

235

Если когда-нибудь монах через монашество попал на небо, то я должен был бы попасть туда; это могут мне засвидетельствовать мои монастырские товарищи.

236

Потому Бог хочет спасти нас не нашей собственной праведностью и мудростью, но правосудием, которое исходит не из нас и имеет начало не в нас, но которое приходит к нам извне; оно возникает не на нашей земле, но приходит с неба.

237

Поэтому я думаю, что теперь лучше быть монахом, чем 200 лет тому назад и именно потому, что до нынешнего дня монахи отошли от креста и было похвально быть монахом. Но теперь они опять не нравятся людям; даже те, которые действительно благочестивы, потому что их одежда считается шутовской и быть монахом значит быть ненавидимым светскими людьми и в их представлении быть шутом. Кто этому подвергается из любви, поступает хорошо. Я, во всяком случае, не боюсь преследований епископов и священников, потому что это так должно быть. Что мне не нравится, это то, что мы вызываем это преследование таким дурным поводом. Однако и те, которым не дают такого повода, все же ненавидят монахов, не зная за что. Они наилучшие пособники, которых монахи имеют в свете; по-правде, члены ордена должны радоваться: они как бы только тогда исполняют вполне свой обет, когда из-за этого обета, который они взяли на себя по Божьему повелению, на них смотрят с презрением и их бесчестят. Именно для того они и носят эту шутовскую одежду, что она привлекает на них презрение всех. Теперь они поступают совсем по иному, они носят на себе только видимость монашеской жизни. Но я знаю, что они были бы счастливейшими людьми, если бы имели любовь и были бы более счастливы, чем отшельники в пустыне, потому что они несут крест и подвержены каждодневному поруганию.

238

Невозможно, чтобы Божья справедливость проникала в того, кто полон своей справедливостью. Бог насыщает только голодных и жаждущих. Кто насыщен своей истиной и мудростью, не постигнет Божьей истины и мудрости. Потому, что они могут быть восприняты только там, где есть пустое место для них. И так будем обращаться к Богу: «О, как охотно мы пусты, чтобы Ты мог наполнить нас; я охотно слаб, чтобы Твоя сила жила во мне; я охотно глуп, чтобы Ты был моей мудростью; я охотно несправедлив, чтобы Ты был моей справедливостью».

239

«Мы думали, что лишеньями мы так много заслужим, что мы сможем поставить свои деяния на место крови Христовой. Так думал я, бедный глупец. Я изводил себя постом, бдением и холодом». Или: «Зачем я подвергал себя в монастыре самым большим строгостям? Почему я отяготил мое тело постом, бдением и холодом? Потому, что я был уверен такими делами заслужить прощение грехов».

240

Бог дает непременно свою благодать тому, кто исполняет что в его силах.

241

Пользование разумом предшествует вере и приводит к ней человека через откровение и благодать. Разум с уверенностью доказывает подлинность откровений, сделанных евреям через Моисея и христианам через Иисуса Христа.

242

Что касается до меня, я здесь безрассудный и ожесточенный грешник, погруженный в праздность, о горе! молясь мало, не сокрушаясь о Божьей церкви и горя всеми огнями моей необузданной плоти. Вообще я, который должен был бы пламенеть духом, я пламенею плотью, желанием, леностью, праздностью, сонливостью.

243

См. «На Весах Иова», стр. 98.

244

Ego monachus putabam statim actum, esse de salute mea (ad Gal. 111,20. Denifle I, 437) (Когда я еще был монахом, я часто думал, что я должен погибнуть).

245

См. «На Весах Иова», стр. 94.

246

Nec ego ausim ita legem appellare, sed putarem esse summam blasphemiam in Deum, nisi Paulus prius hoc fecisset (Gal. 11,207). — Я бы не осмелился так называть закон — это было бы страшнейшее богохульство — если бы апостол Павел этого не сделал до меня.

247

Бог хочет нас спасти не нашей справедливостью, но справедливостью которая вне вас.

248

Толпа не верующая (Федон 69e).

249

В Божьих делах мы не должны следовать нашему суждению и определять, что по нашему разумению твердо, мягко, трудно, легко, хорошо, зло, справедливо, несправедливо… Сколько бы добра ты ни делал, даже, если ты проливал свою кровь, все же твоя совесть беспокойно волнуется и говорит: «Кто знает, угодно ли это Богу».

250

Для воли Бога не существует ни причин, ни основания, которые могли бы быть Ему предписаны, как правило и мера. Потому что ничто Ему не равно и не выше Его, но Его воля — закон для всего. Потому что, если бы Его воля подчинялась правилу и масштабу, имела бы основание и причину, то это не была бы уже Божья воля. Не потому справедливо то, что Он хочет, потому что Он должен или был должен так хотеть; но наоборот, потому что Он этого хочет, то то, что происходит, должно быть справедливо. Воле творения предписаны основание и причина, но не воле Творца, разве что ты предпочитаешь ему другого творца.

251

Бог не может быть подчинен необходимости. Мы иначе должны рассуждать о Божьей воле и о Боге, который проповедуется, предлагается и публично почитается, и о Боге, который не проповедуется, не открывается, не предлагается и публично не почитается.

252

Речь идет о комментарии данном Scheel’ем к странице 343 книги «Vom Verknechteten Willen».

253

Бог не требует невозможного, но повелевает делать, что ты можешь, и просить о том, чего ты не можешь сделать… Мы ясно видим, что справедливый и добрый Бог не мог предписывать невозможное; поэтому Он поучает нас, что мы можем делать в пределах возможного и как мы должны просить о невозможном.

254

Нам обладающим первыми предпосылками разума, нам невозможно, ни понимать, ни вполне верить этим вещам, потому что они находятся в сильнейшем противоречии с человеческим разумом.

255

Потому что это не согласно с разумом, чтобы справедливый и добрый Бог требовал от свободной воли невозможного; и, хотя свободная воля не может желать добра и по необходимости служить злу, однако это ей ставится в вину… Все это, согласно разуму, не свидетельствует о добром и милосердном Боге… Но вера и Дух судят иначе. Они верят, что Бог добрый, даже если бы Он погубил всех людей.

256

Наш Бог не есть Бог нетерпения и жестокости, даже по отношению к безбожникам. Это я говорю на утешение тем, которые постоянно мучаются богохульными мыслями и при этом слишком боязливы; хотя такое богохульство, которое дьявол навязывает людям против их воли, звучит иной раз приятнее для слуха Божьего, чем даже Аллилуйя или иное торжественное славословие.

257

Послание к Галатам 3,17.

258

Итак, мир должен наполниться страшным, ужасным мраком и заблуждениями перед днем страшного суда. Поэтому, кто может, пусть поймет, что закон, согласно христианской теологии, не оправдывает по справедливости, а создает обратное: а именно, открывает нам глаза и показывает кто мы, пугает нас и открывает нам не только грехи и Божий гнев, но делает грех больше и могущественней: грех, который был раньше легкий и малозначущий, становится большим и тяжелым, когда закон освещает его. Тогда человек начинает ненавидеть закон и бежать от него и ненавидит самого Бога, который дал закон. Это значит не стать праведным через закон, сам разум должен это признать, но дважды согрешить против закона. Во-первых тем, что человек питает отвращение к закону, поступает против него, не может принят его и, во- вторых тем, что он становится величайшим врагом и ненавистником закона, так что хотелось бы, чтобы не существовал ни закон, ни Бог, Который его дал, хотя Вог и высшее благо.

259

Потому Бог есть Бог униженных, несчастных, угнетенных, очаяв- шихся. Сущность Его в том чтобы подымать униженных, питать голодных, возвращать зрение слепым, утешать несчастных и печальных, оправдывать грешников, воскрешать мертвых, спасать проклятых и утративших надежду. Он ведь всемогущий Творец, создающий всё из ничего.

260

Но до этого существенного и собственного дела Его не допускает зловреднейшее чудовище — самомнение праведности, которая не хочет быть грешной, нечистой, жалкой и осужденной, а справедливой и святой. Оттого Бог должен прибегнуть к тому молоту, именно к закону, который разбивает, сокрушает, испепеляет и обращает в ничто это чудовище с его самоуверенностью, мудростью, справедливостью и властью, дабы оно знало, что оно погибло и проклято из-за зла, которое в нем.

261

Лев Шестов. Начала и Концы.

262

Я хочу, сказал он, если Богу угодно дать мне веку, исправить мою жизнь; я хочу сделать многое: поступить в монастырь, буду довольствоваться самым малым, питаться хлебом и водой, ходить в рубище и босым и т. д. Если ты не начнешь делать противоположное, то есть, если ты не устранишь от себя Моисея и его закон, который создан для уверенных в себе и твердых людей, и не осознаешь в ужасе и страхе Христа, страдавшего, распятого, умершего за твои грехи, тебе никогда не спастись.

263

Все же теология пользуется человеческим разумом. Истины Откровения, конечно, не могут быть доказаны разумом (тогда не было бы никакой заслуги), но разум может осветить некоторые стороны догмата. Так как Благодать Божья не находится в противоречии с человеческой природой, а только развивает ее, то долг разума служить вере, как естественная склонность воли сопровождает любовь.

264

Вот как поступил св. Бернард, муж столь благочестивый, святой и целомудреный, что, я думаю, он мог быть справедливо предпочтен всем монахам. Когда он однажды был очень болен и отчаялся за свою жизнь, он не доверился своему целомудрию, которое он соблюдал самым строгим образом, ни своим многочисленным добрым делам, но устранил все это и держался только веры в Христа. Он сказал: «Я бедный грешник плохо провел мою жизнь, но Ты, Иисус Христос имеешь Царство Небесное. Во-первых, потому что Ты Сын Божий; во-вторых, Ты заслужил его Твоими страданьями и смертью»… Он не противопоставляет Божьему гневу и справедливости свою монашескую и ангельскую жизнь; он понял, что только одно необходимо, и так он был спасен.

265

Когда Фома вместе с другими схоластиками говорит, как должен быть уничтожен закон, и утверждает, что светские законы (judicialia) и законы о церемониях (ceremonialia) должны быть изъяты и уничтожены после прихода Христа и что 10 заповедей (moralia) не должны быть упразднены, они сами не понимают, что говорят или что предлагают. Ты же, когда хочешь говорить об упразднении закона, охвати весь закон без различия между светским законом, церемониалом и 10-ю заповедями. Потому что, когда Павел говорил, что мы избавлены Христом от проклятия закона, он говорил о всем законе и особенно о 10-ти заповедях (moralia), которые одни устрашают и обвиняют совесть перед Богом, а не два другие.

266

Не только законы о церемониях не хороши и содержат начала разрушающие жизнь, но и декалог и все, что может быть внешне или внутренне преподано и повелено не хорошо.

267

Человек, когда делает что в его силах, грешит, потому что он не может самостоятельно ни хотеть, ни думать.

268

Поэтому это очень опасное дерзновение, когда спорят о «Добре», выведенном из философии, так как Бог это добро обратил во зло. Даже когда все очень хорошо, то для нас все же ничто не хорошо, и даже, если есть вещи, которые с какой-нибудь точки зрения были бы не плохи, то все же для нас все плохо. И все это потому, что мы грешны. Поэтому мы должны избегать добро и принять зло. И это не только на словах и с лицемерным сердцем, но с полной внутренней преданностью признать и желать, чтобы мы были бесповоротно осуждены и прокляты. Мы должны поступать по отношению к нам самим, как поступает тот, кто ненавидит другого. Кто ненавидит, тот хочет не только для видимости, но серьезно погубить, убить и проклясть того, кого он ненавидит. Если мы будем губить и преследовать себя от всего сердца, если мы отдадим себя в ад для Бога и Его справедливости, то мы поистине дали удовлетворение Его правосудию и Он сжалится и освободит нас.

269

Да, может случиться, что святые впадают в грех и поддаются телесным соблазнам. Как Давид, поступивший ужасно, стал осквернителем брака, что повлеко за собой убиение многих… Так же глубоко пал Петр, отрекшись от Христа.

270

Святые софистов, то есть католиков, подобны мудрецам стоиков: стоики рассуждали о мудрейшем человеке, подобного которому еще не было на земле. Такими глупыми и нечестивыми рассуждениями, порожденными незнанием доктрины Павла, софисты привели и себя и многих других в отчаяние.

271

Я мечтал о таком святом, который, живя в пустыне, питался бы кореньями и пил холодную воду; это мнение о столь чудовищных святых я почерпнул не только из книг софистов, но также из книг отцов. Св. Иероним пишет в одном месте о старцах пустынниках: «Я умалчиваю о еде и питье, ибо пить воду и есть варенную пищу, даже когда мы очень слабы, есть грех».

272

Радостный, я благодарю Бога, за то, что он мне дал в преизобилии то, о чем я когда то просил: увидеть не одного святого, но большое количество людей действительно и глубоко святых… в их числе и я, благодаря Богу.

273

Когда Бог хочет оправдать человека, Он устрашает его совесть законом и приводит его к признанию грехов; после чего человек приходит в отчаяние и нет больше мира в его душе; разве что Бог дает ему прощение грехов через оправдание (absolutionem), через Евангелие.

274

Приятие или доверие к Божественным обещаниям, что Христос пришел для меня, Христос снимает с меня грехи, Христос дает мне жизнь, — эта вера, вера Евангелия, которая одна оправдывает, то есть, одна засчитывается Богом, как оправдание. Наши дела, как бы они ни казались хороши, не засчитываются.

275

Человек оправдывается верой перед Богом, даже если он обесчещен людьми и бесчестит самого себя. Такова тайна Бога, прославляющего Своих святых — тайна, которую не только невозможно постичь нечестивым, но которая и для благочестивых удивительна и трудно приемлема.

276

Действительно и истинно, что он предал себя за нас Богу Отцу на вечное проклятие. Его человеческая природа была не иная, чем у всякого человека, осужденного навечно в ад.

277

Необходимо глубоко верить, что ты оправдан, и не сомневаться, что благодать сойдет на тебя; если будет сомнение и неуверенность, ты не будешь оправдан, а отвергнешь благодать.

278

Явная и ужасная нечестивость говорить, что грехи отпускаются всем людям, даже неверующим.

279

Ужасная нечестивость говорить, что грехи отпускаются даже неверующим людям.

280

Вера сопровождаемая любовью.

281

Идти в тьму и уничтожение.

282

Как паралитик с расслабленными руками и ногами.

283

Бог есть всемогущий Творец, творящий из ничего.

284

Я ничего не слушаю что не согласно с моим учением; я вполне убежден духом Христа, что мое учение о справедливости Христа совершенно правдиво и верно.

285

Святого Духа, исходящего от Отца и Сына.

286

Согласие всех.

287

Христиане не рождаются, а делаются.

288

Духовное руководство, которое облегчает душу, стесненную заурядностью, и проводит ее внутренним путем к совершенному созерцанию богатого сокровища внутреннего мира.

289

Одному Богу дано вести человека от размышления к созерцанию, и если Господь не осенит его Своей благодатью во время молитвы, не поможет ему никакой руководитель со всеми своими указаньями и ученостью.

290

В конце концов самое большое искушение есть состояние без искушений, и потому тебе надо радоваться, когда есть искушения.

291

О любезное уединение — источник вечных благ! О зерцало, в котором постоянно отражается вечный Отец! Справедливо ты называешься уединением, потому что ты столь пустынно, что трудно найти душу, которая тебя ищет и которая тебя любит и знает.

292

Dr. Martin Luthers Werke, Kritische Gesamtausgabe, Hermann Böhlaus, Weimar Это издание было начато в 1883 г. и еще не совсем закончено. Оно должно состоять из 80-ти томов. Сочинения Лютера даны в хронологическом порядке. К этому изданию также даны три приложения: 1° Die Deutsche Bibel, т. I, 1906; т. IX, 1937. 2° Tischreden, Kroker, т. Χ, 1912; т. VI с оглавлением, 1921. 3° Переписка (18 томов, 1884–1923).