Соль, потерявшая силу? - [15]

Не смыт великий грех нашей официальной церкви — антисемитизм, разнузданный внизу и сдержанный наверху (с исключениями и внизу, и наверху). Алексий II может высказать свое истинное отношение к этому важнейшему для русского православия и для христианства вообще вопросу не ближе, чем в Нью-Йорке. Но и долетевшие оттуда отголоски его выступления сильно подорвали его позиции. Как всегда, находятся в нашем православии единицы, которые говорят очень правильные слова, но это никак не меняет общего печального положения дел.

Фактически евреи по-прежнему рассматриваются как враги веры и государства, а вот коммунисты — совсем другое дело. Между тем именно они усугубили все пороки, от которых не избавило народ прежнее православие. Они сами многое взяли от него, кое-что добавили — и теперь передали такое вот «обогащенное» нравственное состояние народа нынешней РПЦ, которая и в своих винах не повинилась, и коммунистические добавки "приняла на баланс".

Дело не только в «краснопоповстве», в сотрудничестве церкви с НКВД-КГБ, дело в глубоком внутреннем родстве русского православия и русского коммунизма, о котором давно говорили наши провидцы, и прежде всего Н.А. Бердяев, не без основания даже в идее III Интернационала усмотревший вариацию идеи Третьего Рима. Вообще наши революционеры многое взяли от православия. Скажем, Н.Г. Чернышевского не понять, не зная русского идеала святости, ибо в его облике были черты православного святого. Бердяев отмечал, что все теоретические, идейные и философские споры в советской России шли по накатанным еще церковью колеям: как споры ортодоксии (т. е. православия) с ересью. Поиск ересей и борьба с ними была главной как для Русской православной церкви, так и для КПСС. И даже стиль борьбы, даже ее фразеология совершенно одинаковы, как одинакова и лютая ненависть ко всем «уклонившимся».

Одинаково пренебрежение человеком, личностью, за которой отрицается всякая самоценность и которая всегда на подозрении и в русском православии, и в русском коммунизме. А вот институция — будь то КПСС (КПРФ) или РПЦ — достойна всяческого восхищения. Даже сентенции о них одинаковы: "Партия всегда права" и "Церковь всегда права", хотя отдельные их члены могут ошибаться, пусть и на самом верху — это не умаляет величия институции. Так что есть резон в прелестной аббревиатуре РПЦ(б) и в юмористическом первомайском призыве: "Да здравствует Коммунистическая партия Российской Федерации имени преподобного Серафима Саровского!" Постановления Синода по тональности неотличимы от постановлений ЦК КПСС, даже число (истинно) верующих у наших коммунистов и РПЦ примерно совпадает.

Ну, а главное, что объединяет РПЦ и КПРФ, — это, конечно, ненависть к Западу, к Европе. Ее коммунисты — несмотря на свое вроде бы западное происхождение — быстро переняли от прежних, православных времен, приумножили и укрепили и вновь передали законному владельцу — РПЦ, с которой живут душа в душу. Относительно 1917 г. можно сказать, что "своя своих не познаша", зато сейчас РПЦ и КПРФ друг друга вполне «познаша» и даже «возлюбиша». Во всяком случае фотография явно довольного собой Алексия II между двумя главными коммунистами России (на IV Всемирном русском соборе) никого не шокирует. Так что есть у нас православный коммунизм и коммунистическое православие.

Неудивительно, что тот же отец Дмитрий Дудко пишет о коммунизме и коммунистах: "Коммунизм, придерживающийся материалистической доктрины, в России приобретает другое значение, и нам не нужно сбрасывать его со счетов, не случайно теперь коммунист может быть верующим человеком, и в первую очередь должен быть патриотом своей страны… Коммунизм как история в России останется, это наша русская история. В созидании богоносной страны, Святой Руси он будет играть не последнюю роль. Сталин сыграл в этом первую роль… Современных коммунистов мы тоже должны понять, как близких нам, верующим. Мне больно слышать, как некоторые священники (притом не испытавшие гонения) пылают к ним ненавистью. Считаю ревность их не по разуму и не христианской".[51]

Охотно и много об извечной близости и родстве между христианством и коммунизмом, между православными и коммунистами говорят эти последние. Лидер КПРФ: "Вера — это состояние души. В сердце каждого должен быть свой Бог. Я верю в разум, в человека труда, в звезду России. Если человек верит в правду, добро, красоту — он верующий. Я нашел для себя такое решение Бога. Я крещеный… В церкви бываю довольно часто… В церкви очень приятная атмосфера, хорошая аура".[52] А на VII съезде КПРФ в декабре 2000 г. Зюганов заявил: "Символ веры", который исповедовал русский народ… совпадает с идеалами коммунизма… Наше мировосприятие издревле содержало в себе мечту о царстве справедливости, добра, о Святой Руси, о братской обители — народной коммуне". Среди предтеч большевиков оказались и Нестор Летописец, и митрополит Иларион, автор "Слова о законе и благодати".

К чести РПЦ, не все ее адепты готовы к сотрудничеству с заклятыми врагами веры. "Более полувека, — пишет священник Георгий Эдельштейн, — Московская Патриархия активно сотрудничала с коммунистами и их потатчиками во всем мире, проповедовала с церковных амвонов, на ассамблеях, конференциях, по радио и в печати именно то, что соловецкие исповедники признавали позорнейшей ложью и губительным соблазном… Коммунисты и кагебешники и сюда проникли, раньше боялись, а теперь в церкви сами бесы со свечками стоят…".