Соль любви - [20]

– Девушка с кукушкой в голове – моя материальная точка отсчета.

– Я серьезно. С чего ты решил, что я другая половина?

Илья посмотрел в синее-синее небо и сказал:

– Я подарил тебе свое сердце, а ты его разбила.

– Оно всегда со мной.

– Ну и что? Ты все равно его разбила.

– Ты мое тоже. Оно высохло на обоях и в той и в другой жизни.

– Потому я не ношу с собой твоего сердца. У меня его просто нет. Ты мне его не дарила.

– Теперь подарила.

Я прижала руку к груди и протянула ему ладонь с отпечатком моего сердца, и он мне ее поцеловал. Так Илья поцеловал мое сердце.

* * *

Илья пригласил меня к себе домой. Я заколебалась. Мне не хотелось встречаться с его родственниками. Зачем они мне?

– Что опять случилось? – спросил он.

– Ты один живешь?

– Если хочешь, я приглашу всю свою родню. Что ты как маленькая?

– Один? Да или нет?

– Один, – после паузы произнес Илья. – Теперь ты заявишься с дуэньей по имени Гера?

– Тогда приду, – согласилась я. – Одна.

Он замолчал, я дунула в трубку.

– Я вообще не знаю, чего от тебя ожидать, – наконец сказал он. – Разговаривая с тобой, я хожу по минному полю. И никогда не знаю, где сработает детонатор.

– В смысле? – удивилась я.

– Тебе не понять. Ты с собой не общаешься.

– Тогда не приду, – обиделась я. – Буду учиться общаться с собой.

– Я чувствую себя нормальным, которому хочется пустить пулю в собственный лоб.

– Давай я пущу вместо тебя, – предложила я.

– Валяй, – согласился он. – С недавних пор лоб стал мне не нужен.

Я рассмеялась. У его машины тоже не было лба. Машины похожи на своих хозяев. Я бы тоже выбрала машину без лба. Это точно. Такой золотистый дирижабль на колесиках, цвета «брызги шампанского». С улыбкой от фары до фары.

– Я люблю пирожные со взбитыми сливками, – на прощание сказала я.

Я заплела толстую косу и водрузила ее обручем на лоб, как романскую корону. Сеть моих волос сплелась золотым веретеном и заблестела на солнце. Я посмотрела на зеркальное отражение моих мировых океанов, из них выпрыгнули два улыбающихся дельфина и булькнулись назад, подняв фонтан брызг. Я рассмеялась. В моих глазах жили улыбающиеся дельфины. Не дрессированные, а свободные. Я видела их первый раз в жизни.

Илья открыл мне дверь квартиры, загородив собой вход. Я только сейчас поняла, какой он высокий. Я смотрела на него, он смотрел на меня и не улыбался. Его ямочки у губ были зацементированы темнотой. Во мне задрожал противный, студенистый кисель. У самого горла.

– Нельзя? – мой голос сорвался на шепот.

– Заходи, раз пришла.

Он развернулся боком, пропуская меня. Я вошла, опустив голову. Больше всего мне хотелось уйти. Сейчас же! Всегда знаешь, когда надо уйти. И всегда заходишь. Из-за объявленной истины.

– Пирожных нет. Никаких, – спокойно сказал он. – Я дома их не держу. Не люблю, если помнишь.

Я кивнула, не поднимая головы. Я хотела сдержать слезы, а они уже топили улыбающихся дельфинов.

– Ты всегда ревешь? Или по великим душевным праздникам?

– Всегда.

Мои слезы утопили дельфинов и выключились. Я развернулась и пошла к двери.

– Куда? – усмехнулся человек с ямочками на щеках.

– За пирожными.

Он загородил дверь руками, как дверной спаситель. Я подняла на него глаза.

– Еще не вечер.

– Зачем ты меня пригласил?

– Трахнуться, – он улыбнулся самому себе. – А ты что подумала?

Я заглянула в его глаза. Их роговицу перечеркнул луч солнца, падающий из щели вертикальных жалюзи, и зрачки скрылись под диагональным знаком «стоп».

Мы смотрели друг на друга молча. Целую вечность. Пока он не убрал руки с двери. Я сама открыла дверной замок. В лифте я увидела на своем пальце царапину с алыми бисеринами крови. Меня поцарапал знак «стоп» материальной точкой отсчета в виде дверного замка.

Дома я расплела косу. Зачем мне корона, если я не королева? Я бросила случайный взгляд в зеркало. В моих глазах плавали дельфины белым брюхом кверху. Тогда я закрыла зеркало черным лоскутом. И легла спать.

* * *

На сером небе хмурились тучи, из них текла вода. Не знаю, как остальные, а я люблю воду, даже хмурую. И я пошла без зонта. Меня поливала хмурая вода, а я думала, что благодаря ей я вырасту весной еще крепче. Так ведь всегда бывает в природе. А я капля природы. Того самого Мирового океана. Мне этой ночью приснились дельфины. Улыбающиеся и живые. Они не умерли, просто обманули меня. Плыли кверху пузом, чтобы немного отдохнуть. Хитрюги!

За моей спиной засигналила машина, я обернулась. Серая небесная вода поливала серую машину, всю в каплях чужих слез. Я пошла прочь, почти побежала. Мне стало страшно, что дельфины умрут по-настоящему, если я задержусь хоть на мгновение.

– Я купил тогда пирожные, – меня за руку тронул человек с черными ямочками на щеках.

Я выбежала на проезжую часть и подняла руку. Мне нужно было как можно скорее уехать. Во что бы то ни стало. Меня обливала грязная вода из-под колес, а за руку держал человек с черными ямочками на щеках. Он открывал рот, как немая кукушка, я слышала только шум хмурой воды. И все.

– Ты вся дрожишь, – сказала хмурая вода. – Давай сядем в машину. Там печка.

Я дрожала у печки, вцепившись руками в свою сумку. По лобовому стеклу текла серыми ручьями хмурая, ледяная вода.