Сокровище, которое дремлет в тебе - [27]

«Hermès»[14].

В витринах знаменитого магазина в предместье Сент-Оноре красовались вещи новой весенне-летней коллекции, искусно размещенные, и с таким ценами, словно их специально приберегли для богачей из Японии или арабских шейхов.

Тут какая-то женщина европейской внешности подошла к сверкающей лаком двери темного дерева, привратник почтительно поздоровался, услужливо распахнув створки.

Алиса впервые заколебалась. Неужели ей вправду хочется пережить этот стыд, когда продавщицы разглядывают тебя, а потом перешептываются за спиной? А вдруг ее выведут из магазина? А если вообще не впустят?

Чего она хочет этим добиться?

Вот дурочка! Это все потому, что ты сама не знаешь, что тебе надо!

А если не будет никакой пользы, опять как в супермаркете? Почему же там ничего не получилось?

«Все потому, что я боролась с собственным стыдом, – подумала Алиса. – Тогда я старалась избавиться от него любой ценой, оглядывалась по сторонам, пыталась думать о чем-то другом… Может быть, я не вытерпела унижение до конца?»

Э, да ты становишься мазохистской, моя бедная девочка.

Но разве в трагедии «Агамемнон» Эсхил не призывал страдать, чтобы понять?

Ей надо испытать унижение, пережить его и прислушаться к своим ощущениям.

Давай, вперед…

Алиса глубоко вдохнула и подошла к величественной двери. Привратник дверь перед ней не распахнул, она сама толкнула и вошла. Привратник молча уставился на нее.

Приглушенный свет и разлитые в воздухе ароматы создавали изысканную атмосферу. Алиса впервые вступила в мир парижской роскоши. Она предпочла бы оказаться здесь совсем в других условиях, а сейчас у нее свело живот, все сжалось в груди.

Расслабься, это всего лишь эксперимент…

Она огляделась по сторонам, заметив, как высокомерно разглядывают ее продавщицы.

О, то, что надо. Мне стыдно…

В самом деле, она ощутила странную смесь стыда и гнева, рассердилась на продавщиц, на привратника – и на Иисуса с его никчемными проповедями.

Хотела бы я на него поглядеть здесь, в бутике, в тунике и сандалиях!

По магазину бродили клиенты, не толпа, конечно, но кто-то был. Она обернулась и увидела, как в магазин вошла молодая девушка. И сразу же к ней с приветливой улыбкой устремилась продавщица.

А к Алисе никто не подошел. Все, все ее игнорируют.

Должно быть, ее нелепый наряд обличал, что у нее ни на что не хватит денег. Странно, Алисе это показалось ужасно унизительным, словно на груди висел плакат: «Недостаточно богата, чтобы что-то купить». Тут ей отчаянно захотелось разубедить остальных, заявить громко и твердо: «Неправда, я все могу себе позволить! Это только игра, эксперимент! У меня достаточно средств, я такой же клиент, как другие».

Но почему ей так сильно захотелось оповестить об этом весь свет?

Пусть все знают, что я тоже чего-то стою.

Между тем Алиса прекрасно знала: ее человеческая ценность никак не связана с доходами. Человек – вовсе не то, что он зарабатывает, это очевидно! Но в глубине души она на секунду так подумала… и сразу на себя разозлилась.

Да какое мне дело, как чужие люди меня оценивают?

И правда, она не знакома с ними и вряд ли когда-нибудь их встретит. Она снова обвиняла себя в том, что ее самооценка зависит от взгляда других. Зачем было столько лет заниматься личностным развитием, если ничего не изменилось?

Я – это не моя одежда! Я – это не мои деньги! Я – не то, что во мне видят другие!

Алиса ощутила потребность мысленно прокричать эти истины, чтобы наконец освободиться от глупых иллюзий, которые против воли вбили ей в голову. Она все еще заблуждалась, несмотря на всю работу над собой.

Внезапно она ясно осознала смысл этих негативных формулировок: Я – это не моя одежда, я – это не мои деньги и так далее. Но отказ от иллюзий еще не говорил о том, кто же ты есть: невозможно определить себя по тому, кем ты не являешься… У Алисы голова пошла кругом: как перестать быть тем, кем ты не являешься, если не знаешь, кто ты есть?

Мимо, даже не глядя в ее сторону, проходили богатые покупатели, продавщицы высокомерно ее игнорировали. Для этого маленького мирка она вовсе не существовала. В их глазах она была только тем, кем не являлась.

Взволнованная, с уязвленным самолюбием, Алиса все шла и шла по магазину, ступая по пушистым коврам, среди роскошных тканей и драгоценных кож, мерцавших в приглушенном свете. И чем глубже она заходила, тем сильнее отстранялась от этого места, от его обитателей, да и от самой себя. Унижение медленно превращалось в какое-то подобие внутренней пустоты, в умиротворяющее небытие.

Алиса брела из зала в зал, с этажа на этаж, словно плыла по воздуху, чувствуя, как из этого состояния небытия рождается ощущение свободы, приятной и легкой, поднимается из самых глубин, освобождая от гнета привычки кем-то казаться. Она наслаждалась этим странным и новым чувством, позволила себе его вкусить – и вдруг ощутила, что она живая, по-настоящему живая.

Она уже не была плывущим облаком, как несколько секунд назад. Наоборот, Алиса все острее ощущала собственное тело, все лучше себя понимала. Она осознавала, что живет, что она – это она, мало того, существует и за пределами тела. От этого сознания в ней поднималась необычайная радость, ширилась и разливалась по всему телу, заполняла ум и пространство вокруг, как невидимая, но совершенно реальная аура. Это блаженство превосходило все счастливые минуты, которые довелось пережить прежде.