– О, ваше высокопревосходительство, можете быть совершенно спокойны, – ответила баронесса. – Этот мой помощник – очень надежный человек.
– Пусть так, – с сомнением в голосе ответил Багратионов. – Кстати, совсем недавно граф выяснил, что камень, который ему вернул Папийон, поддельный.
– Значит, Валевский его обманул, – равнодушно отозвалась Амалия. – Или, как я уже говорила, ван Марвийк продал графу подделку, а настоящий камень – кому-то еще. Или граф сам совершил подмену, потому что, насколько мне известно, бриллиант королевы Клод застрахован на большую сумму. Впрочем, я надеюсь, комиссар Папийон во всем разберется. Не зря же у него репутация лучшего полицейского Франции.
– Ну сам я знаю кое-кого, кто ничуть не уступает месье Папийону, – возразил генерал с улыбкой. – Хоть и работает тот человек не в полиции, а числится совершенно по другому ведомству.
Баронесса Корф улыбнулась.
– Все мы в какой-то миг оказываемся лучшими, генерал, – сказала она. – Главное, чтобы этот миг никогда не кончался… Кажется, вы хотели поговорить со мной о следующем деле?
И они, понизив голоса, заговорили о следующем деле – очень срочном, очень важном и, как водится, очень секретном. Но в нем уже не было ни бриллиантов, ни французских королев, ни ловких обманщиков, а была только скучная, рутинная и совершенно необходимая работа. А за окнами, окутанный белыми сумерками, шумел и грохотал имперский Петербург, как мираж, как сказка, как сон, который никогда не повторится.
