Сокровище Черного моря - [22]

— Когда это случилось?

— Около шести часов. В шесть ко мне прибежали двое моих ребят, студентов, и сообщили об этом трагическом случае. Когда лодка Николая Карловича вышла на внешний рейд, они были на берегу… Он работал с планктонной[13] сетью. И вдруг, совершенно неожиданно лодка стала погружаться в воду. Да, да, совершенно неожиданно начала тонуть… Николай Карлович что-то кричал… Выслали спасательный бот. Но уже было поздно. Николай Карлович сейчас же пошел ко дну.

— Да, плавать он, кажется, не умел, — заметил Петров.

— Вот, собственно и все. Я позвонил в милицию и направился на место происшествия. Но ничего выяснить не удалось.

— Ну, а лодка… почему она затонула?

— Лодка была исправной. Только накануне мы провели проверку состояния наших, плавучих средств и неисправные лодки были сданы в ремонт. Эта была исправной.

— Как же она могла затонуть?

Директор развел руками. Смолин встал и прошелся взад и вперед по кабинету.

— В управление МВД сообщено об этом случае? — спросил он, остановившись в полумраке у дверей кабинета.

— Как же… Начальник управления лично звонил ко мне, спрашивал о принятых мерах, потребовал, чтобы я немедленно вызвал вас.

Смолин в раздумье переплел и сжал пальцы.

— Черт возьми! — вырвалось у него. — Какое фатальное совпадение! Погиб в такой момент, когда… В чем же заключалось его открытие? Что он — нашел места, где растет водоросль?

Директор поднял на Смолина недоумевающий взгляд.

— Простите, я ведь совсем не в курсе работ Николая Карловича. Вы уже второй раз говорите о каком-то открытии.

Смолин посмотрел на него с досадой.

— Ну, конечно, вы не можете этого знать, — сказал он сквозь зубы.

— Не знаю, — согласился директор виноватым тоном. — Разве Николай Карлович сообщал вам, что он сделал какое-то открытие?

— Ошеломляющее открытие! — воскликнул Смолин. — Вы понимаете? Он об этом сообщил мне телеграммой…

— Ничего не могу вам сказать, — опять развел руками директор.

— Что же будем делать? — мрачно спросил Петров, вставая со своего места.

— Осмотрим лабораторию, — сказал Смолин. — Не может быть, чтобы там не нашлось никаких следов его открытия.

… Смолин закрыл за собой дверь. В лаборатории было душно, неуютно, пыльно.

— С чего мы начнем? — спросил Петров, раскрывая окно.

Прохладный утренний воздух ворвался в комнату, разгоняя застоявшийся запах химических реактивов.

— В первую очередь осмотрим рабочее место, — ответил Смолин, подходя к длинному столу, протянувшемуся вдоль широкого окна, Профессор окинул быстрым взглядом многочисленные предметы лабораторного обихода, аккуратно разложенные и расставленные на столе. В деревянных подставках выстроились рядами пузырьки с разноцветными растворами красок. Под желтым стеклянным колпаком застыл большой микроскоп. Смолин нагнулся над столом, рассматривая стекла микроскопических препаратов, ровными прямоугольниками блестевшие в картонных папках, поднял одно из стекол и рассмотрел его на свет.

— По-видимому, срезы через слоевище водоросли, — сказал он. — Да, конечно, так. Хотя сохранность объекта отвратительная. Все раскрошилось. Да и трудно было что-нибудь сделать при такой твердости тканей.

— Может быть он обнаружил что-либо новое в строении водоросли? предположил Петров.

— Не думаю. Какие новые перспективы может дать открытие в этой области? Нет, дело, по-видимому, не в этом… Посмотрим, что в химической лаборатории. — Смолин открыл дверь направо.

— Здесь он, очевидно, бывал редко, — заметил Петров.

— Да, конечно, он не химик… Но элементарные химические анализы он по ходу работы, вероятно, делал?

— Что-то не похоже, Евгений Николаевич, Никаких следов химических экспериментов…

Петров обошел комнату, внимательно рассматривая приборы, раскрывая дверцы шкафов с реактивами и посудой, заглядывая в стаканы и пробирки, стоящие на столе.

— Нет, — заключил он, проводя пальцем по блестящей крышке центрифуги. — Тут пыль месячной давности… Что-либо существенное без центрифуги он сделать не мог.

— Что же, остается посмотреть аквариальную, — предложил Смолин.

Они вернулись в лабораторию. Петров раскрыл дверь налево. Здесь было душно и сумрачно. Темные шторы плотно закрывали окно. Смолин щелкнул выключателем. Под ярким светом, рассыпавшимся широким снопом из-под потолка, заблестел ряд огромных аквариумов, наполненных водой. Петров всмотрелся в глубину одного из аквариумов.

— Взгляните-ка… — в голосе его прозвучало волнение.

Смолин нагнулся к стеклу. Несколько минут, не отрываясь, он смотрел на дно аквариума, напрягая зрение.

— Да, пожалуй, это она… — подтвердил он, выпрямляясь и обхватив, по своей привычке, подбородок и щеки длинными пальцами…Куски раздробленного слоевища, это несомненно… — проговорил он в раздумье. — Но с какой целью? Неужели он рассчитывал получить рост из мертвой водоросли?.. Непонятно…

— Постойте, Евгений Николаевич! — возбужденно воскликнул Петров. Бывают у багрянок стойкие формы зародышевых клеток? Такие, которые способны переносить высыхание? Может быть, такие наблюдения уже были?

— Не припоминаю… Вообще это сомнительно. Как только спора образуется, она немедленно начинает развиваться… Вот бесполое размножение с помощью спор, пожалуй, не исключает этой возможности…