Сокровенный смысл жизни. Том 2 - [43]
Физическое сознание не боится абсурда. Оно совершенно не способно определить, реальны ли возникшие образы, имеют ли они какое-то значение и можно ли убедиться в их подлинности. Ему все равно. Чем абсурднее, тем лучше – так мы сможем больше развлечься ночью. Кроме того, любое пространственное открытие превращается для тела в образ поездки. Например, во сне я вспоминаю друга, который живет в Кадисе, – и оказываюсь в Кадисе. Физическое сознание работает по принципу ассоциации идей, «помещая» одну рядом с другой. Неважно, связаны они или нет. Поэтому во сне мы часто объединяем произошедшие с нами и никак не связанные друг с другом события, что приводит к характерному абсурду.
Точно так же все то, что происходит вокруг: шум, запах, изменение температуры – очень впечатляет физическое сознание. Все это еще и сильно преувеличивается: шум превращается во взрыв бомбы, приятный запах перемещает нас в магазин парфюмерии, где мы сидим на коврах, а сам султан старается продать нам то, что производится в его дворце. Способность к преувеличению здесь очень велика.
Но это не те сны, которые нас интересуют. Не интересуют нас и те сны, что прислушиваются только к уму, который блуждает одиноко и бесцельно и дает увлечь себя множеству течений, мыслей, не всегда наших, а часто представляющих собой собранные там и сям отрывки того, что думают другие. В такое трудное время, как наше, позволять уму плыть по этим волнам и собирать все подряд означает ставить его в самые ужасные ситуации. Если мы не контролируем наш ум и он похож на воздушный шар, он будет впитывать все, что находится вокруг.
Поэтому древние были очень осторожны в выборе места для сна и советовали своим ученикам делать его как можно чище и приятнее. И поэтому они такое большое внимание уделяли в особенности последней мысли, последней идее, которая приходила к ним перед сном. То последнее, что мы читаем, думаем, видим перед тем, как закрыть глаза, открывает нам двери в мир сновидений – природа сна такова, какова природа идеи.
Это лежит в основе той традиции, которую еще соблюдают некоторые из нас, – иметь на своем ночном столике любимую книгу или ту музыку, которая нравится нам больше других, – то, что мы предпочитаем взять с собой, прежде чем уснуть, чтобы сохранить хорошие воспоминания.
Больше всего нас интересуют те сны, которые действительно соотносятся с самой лучшей нашей частью, нашим Высшим «Я», те сны, в которых мы способны узнать самих себя и даже, если это возможно, себя контролировать.
В египетских храмах учеников обучали управлять своими снами, контролировать их, прерывать, если необходимо, нежелательный сон. Мне всегда казалось, что надо иметь необыкновенную силу, чтобы управлять собственным бессознательным, астралом, даже когда наше тело спит. Но это становится возможным, если мы постоянно познаем себя, не пугаясь того, что находим внутри, а, наоборот, день за днем стараясь преодолевать наши недостатки.
Приведу такой пример: человек решает бросить курить и действительно делает это, но во сне его со всех сторон окружают сигареты… В этом нет ничего удивительного, это вполне логично: наши воля и разум еще недостаточно работают, когда мы спим, нам не хватает последней мысли перед сном: «Осторожно! Ты перестал курить, и возможно, что во сне ты предашься этой страсти». Потому что многие из подобных импульсов проявляются именно тогда, когда мы ослабляем наш контроль.
Когда мы говорим о самых лучших снах – тех, которые могут что-то для нас значить, мы не должны забывать об особой возможности, которую дает человеку его астральный мир, – возможности преодолевать время и пространство. В считанные секунды в астральном мире происходит многое, потому что мы уже не живем в физическом измерении, для нас открывается что-то совершенно другое, мы более свободны. Мы не должны забывать и о еще одной возможности, существующей в мире снов, – возможности работать с символами, потому что наше Высшее «Я» реально выражается в них. Но – осторожно! – я не говорю только о тех появляющихся в сновидениях символах, которые стали известны благодаря психоанализу Фрейда. И я не говорю о тех символах, которые всегда отражают цензуру нашего сознания над тем, что происходит в бессознательном. Я говорю о другом типе символов – о таких великих идеях, одной из которых будет достаточно, чтобы объяснить очень многое, тогда как во время бодрствования нам для объяснения того же самого нужно много слов, в которых мы все больше запутываемся, и нелегко оказывается выразить в них то, что можно представить одним образом, одной идеей, одним абсолютно понятным символом.
Гипнос, бог сновидений в греческой мифологии. Римская копия с греческой статуи. IV в. до н. э. Лондон, Британский музей
Возможно, эта способность, если мы относимся к ней осознанно, помогает развить проницательность, ясность ума, умение понимать те символы, которые нам постоянно предлагает жизнь. Мы также не должны забывать, что астральный мир может открыть нам будущее, позволяет предвидеть, перемещаться во времени, видеть то, что скрыто от нашего взора, когда мы бодрствуем. В самом деле, во сне мы часто попадаем в ситуации, которые будут повторяться в действительности. Предчувствие, предвидение, предвосхищение – как бы это ни называлось – являются результатом разумного объединения элементов сновидения. Это происходит с нами не раз, и нам не нужны эксперты для объяснения подобных снов, потому что мы сами, проснувшись, знаем, что вошли в контакт с «чем-то». Если это «что-то» – хорошее, то мы должны сделать все, чтобы наш сон мог стать реальностью; но если оно плохое – внимание! – мы должны понять, как рассеять тучи, которые, по всей видимости, нависли над нашими головами.
