Сокровенный дневник Адриана Пласса (37 и ¾ лет от роду) - [37]
Мы с Энн только что помолились прямо в постели.
— По-моему, Эдвин прав, — сказала она.
Мне всегда легче жить, когда Энн в чём-то уверена.
— Да, — сказал я. — По-моему тоже.
Какое-то время лежал с открытыми глазами, размышляя? беспокойно ворочаясь? довольно улыбаясь. Вдруг вспомнил, о чём собирался спросить Энн.
— Энн, а ты не знаешь, зачем Леонард брал взаймы…
Она уже спала.
Всё ещё не могу заснуть. Надеюсь, что моя группа не станет молчать в ответ на мои вопросы. Вот было бы хорошо, если бы ко мне определили Джорджа Фармера! Уж он-то не даст им расслабиться…
С утра первым делом позвонил Эдвину сообщить о своём решении. По-моему, он был очень доволен. За завтраком рассказал обо всём Джеральду. Он даже не стал надо мной подшучивать!
Так что теперь я — лидер домашней группы!
Теперь я — лидер домашней группы!!
Теперь я — лидер домашней группы!!!
Теперь я — лидер домашней группы!!!!
Теперь я — лидер домашней группы!!!!!
Во время утренней молитвы поблагодарил Бога за то, что не страдаю от гордыни. Однако при всём том не могу не ощущать нового чувства собственной значимости. Не кто-нибудь, а я! Лидер домашней группы! Ха! То ли ещё будет!
Сегодня утром — совершенно глупое, досадное происшествие как раз в тот момент, когда я наслаждался новообретённым осознанием своего глубокого духовного достоинства. Рассеянно мыл посуду, размышляя о том, что уже в ближайший четверг мне предстоит впервые вести свою собственную группу. Сунул руку в раковину, наполненную водой, и довольно сильно порезал большой палец о хлебный нож. Кровищи — море. Джеральд, который стоял рядом и вытирал тарелки, спросил:
— И как это тебя угораздило, пап?
Да вот так, — ответил я, сунул в раковину другую руку и тут же порезал второй большой палец. Пришлось тщательно их забинтовать, и теперь у меня на обеих руках вместо больших пальцев пухлые белые коконы из марли. Энн с Джеральдом очень мне сочувствовали, но им пришлось по очереди выбегать из кухни, чтобы просмеяться. Ужас! Наверное, Билли Грэму никогда не приходилось представать перед своей аудиторией с двумя огромными забинтованными пальцами! Да, всё только начинается, а уже сплошные неприятности. И как я только покажусь завтра в церкви? Я-то знаю, что будет. Леонард Тинн закудахчет от смеха, Дорина Кук немедленно захочет возложить руки на мои пальцы, а все остальные будут с состраданием посматривать в мою сторону, втайне сгорая от желания спросить, как это меня угораздило повредить сразу оба больших пальца!
Ура! Рано утром позвонил Эдвин и сказал, что служения сегодня не будет. Продиктовал мне список людей (моя домашняя группа!!!), чтобы я им позвонил и сообщил. Спросил его, в чём дело.
— Да просто в клубе кто-то что-то перепутал, — сказал он, — Никто, в общем-то, не виноват, но сегодня утром там встречается местное общество любителей канареек.
Когда я сказал об этом Джеральду, он усмехнулся:
— А-а, ну тогда ладно. Значит, будет такой же птичий базар, как всегда.
Теперь, став одним из духовных лидеров нашей общины, я больше не собираюсь сносить его легкомысленные и глупые замечания. Выразительно посмотрел на него, пытаясь взглядом выразить безусловное принятие в сочетании с любящим, но бескомпромиссным обличением.
— Что, пап, пальцы болят, да? — участливо поинтересовался он.
Хотел высказать ему всё, как есть, но он сразу же ушёл куда-то вместе с Элси.
После обеда решил, что теперь, когда мне предстоит вести домашнюю группу, в моей личной молитвенной жизни должно произойти радикальное улучшение. Отныне собираюсь молиться каждый вечер по два часа после того, как Энн ляжет спать. Да, двух часов, пожалуй, будет достаточно — не стоит перебарщивать.
Пока всё нормально. Молился с 23:15 до 1:15. Ужасно хочется спать, но одновременно чувствую некое мистическое просветление. Надо будет продолжать в том же духе.
Грустно видеть, что в то время, как я прикладываю дополнительные усилия в молитве, Энн с Джеральдом даже не пытаются относиться к ближним с большей предупредительностью. Неужели нельзя вести себя потише, когда человек пытается поспать лишних пятнадцать минут?
Простил их.
Сегодня на работе, наверное, человек семь подошли ко мне и спросили, что случилось с моими пальцами. Эверетт Гландер с ухмылкой высказал насчёт этого своё предположение, которое я лично могу отнести только к разряду весьма непристойных. Не будь я христианином и лидером домашней группы, я бы этого Гландера пропустил через бумагорезку головой вниз.
Только бы к четвергу всё зажило и можно было бы снять бинты!
Вечером совсем уже собирался приступить к молитве, но неожиданно отвлёкся на четвертьфинальные игры чемпионата бедфордширского графства по боулингу. Не успел опомниться, как часы уже показывали половину второго. Для молитвы слишком поздно, ужасно хочу спать. И зачем я только смотрел боулинг вместо того, чтобы молиться? Я ведь сам никогда в него не играю! Меня он вообще не интересует!
Ну ничего. Завтра всё будет, как надо!
Открыв входную дверь, услышал, как Джеральд разговаривает по телефону:
