Сокровенный дневник Адриана Пласса (37 и ¾ лет от роду) - [31]

Он поднял свой стакан и трубку.

— Дорогая моя миссис Флашпул, если моя свобода является для вас непреодолимым искушением, я больше никогда не стану ни пить, ни курить в вашем присутствии. Только скажите!

— Нам со Стеннетом совершенно чужды подобные искушения. — с возмущённым достоинством сказала миссис Флашпул, — а равно и желания предаваться любому другому пороку!

— Да и аминь! — откликнулся мистер Флашпул с едва заметной ноткой грусти в голосе.

Брэддок заговорил снова, да так и проговорил с гостями чуть ли не до половины двенадцатого. В результате все остались трезвыми, дядя Ральф выглядел вполне довольным, у Эверетта Гландера, когда он прощался, было серьёзное и задумчивое лицо, а все остальные наперебой говорили, что вечеринка им очень и очень понравилась. Эдвин спросил у Брэддока, не сможет ли он как-нибудь выступить с проповедью у нас в церкви. Фрэнк ответил, что придёт только в том случае, если Эдвин согласится как-нибудь прийти к нему в клуб и сыграть с ним в бильярд. Эдвин рассмеялся и обещал, что непременно придёт. Когда Фрэнк собрался уходить, я спросил у него:

— А вы, Фрэнк, в какую ходите церковь?

— Да в самую обыкновенную, здесь неподалёку, — ответил он. — Но… по-моему, церковь — это не только существительное, но и глагол. Ну ладно, пока! Спасибо за приятный вечер. Спокойной ночи.

Не очень понял, что он имел в виду.

(Неужели мистера Флашпула действительно зовут Стеннет? Не может быть! Таких имён просто не бывает!)

Кстати, мы послали приглашение и Биллу с Китти, хотя, конечно, заранее знали, что они не придут. Вечером позвонил Биллу в надежде, что Китти стало лучше. Но нет. Пока всё без изменений. Не хуже и не лучше. Остаётся только ждать.

Воскресенье, 9 марта

Никогда не скажу об этом ни одной живой душе, но, по-моему, человеку, который с самого рождения был вынужден носить имя «Стеннет Флашпул», а потом ещё и умудрился жениться на миссис Флашпул, прямо-таки исключительно и невероятно не повезло. Дядя Ральф уехал рано утром. На прощание пожал мне руку, одновременно угостив небольшим электрошоком с помощью какого-то дьявольского приспособления, спрятанного у него в ладони.

Проводил его взглядом — маленькая кругленькая фигурка в маленьком кругленьком шлеме на маленьком кругленьком мотороллере — и подумал: любит ли его Бог?

Очень на это надеюсь.

Джеральда сегодня видел только в церкви. Потом они с Элси куда-то ушли до позднего вечера. Наконец он заявился, и, подождав, пока Энн выйдет из комнаты, сказал:

— Пап, слушай классный анекдот. Дядя Ральф рассказал перед отъездом. Про генерала Кастера. Короче, там был один парень…

— Да слышал я его!

Этот анекдот — как назойливая муха. Всё время приходится прихлопывать его на месте!

Понедельник, 10 марта

Не люблю, когда Энн с Джеральдом начинают заговорщицки перешептываться и хихикать. Сегодня утром Джеральд спросил:

— Кстати, пап, как твоя спина?

— Нормально, — ответил я. — Совершенно не болит. Должно быть, из-за того, что на улице потеплело. А что?

Они оба захихикали.

— Да, пап, — добавил Джеральд, — а ты знаешь, что если составить анаграмму слов «Фома неверующий», получается «у фей на вещи юмор»?

— Нет, — ответил я. — Это-то здесь причём?

Они опять захихикали. Что за дела такие?

Вечером позвонил Эдвин и спросил, не могли бы мы на недельку взять к себе его племянницу Андромеду, пока её мама лежит в больнице. Потом он почему-то добавил, что эта самая мама является довольно ревностной сторонницей христианского феминистского движения. Какая мне, собственно, разница? Мы, понятно, согласились. Без проблем. Детей мы любим, а я (хотя себя хвалить, конечно же, не принято), по-моему, довольно неплохо умею с ними ладить. Так что я лично ожидаю прибытия Андромеды даже с некоторым удовольствием.

Вторник, 11 марта

Сегодня заходил Ричард Кук. Привёл с собой Чарльза, который приехал на пару дней из своего библейского колледжа.

Только теперь это совсем не тот несчастный и подавленный Чарльз, что зимой плакал у нас в гостиной. Разница просто невероятная. Мне даже сделалось немного не по себе. Он всё время, почти не мигая, смотрел на нас с Энн широко распахнутыми, сияющими глазами, в которых явно читалось: «Я вижу вас обоих насквозь, потому что пылаю горячей преданностью Господу!» Втайне надеялся, что Джеральд придёт попозже, когда гости уже уйдут. Он сейчас влюблён и потому дерзит ещё больше, чем всегда. Однако он появился в гостиной как раз тогда, когда Чарльз в подробностях объяснял нам, как Святой Дух действует на самом деле.

— А, Чарли, привет! — воскликнул он, плюхаясь на диван. — Ну, как дела на старой доброй фабрике по производству кукол-марионеток?

Мы с Энн посмотрели на него уничтожающим взглядом, помня о том, как сильно Ричард сердится на подобные выходки, но Чарльз только принял бесконечно терпеливый вид и пригласил Джеральда на молодёжную христианскую встречу, которая состоится завтра вечером в клубе.

— Мне кажется, — сказал Чарльз, многозначительно глядя на Джеральда, — что на этой встрече Господь чудесным образом восполнит твои нужды.

— Неужели? — откликнулся Джеральд. — Там что, будут продавать пиво с орешками?