Соколиная семья - [13]
Возле самолета, осматривая повреждения, ходил майор Лесков, врач забинтовывал Выдригану висок, разбитый о прицел. Слава богу, Николай отделался только ушибом. Могло быть хуже. Оказывается, он поторопился. Как только машина оторвалась, начал убирать шасси, не следя за землей. Земля мстит, если ею пренебрегаешь…
Командир полка еще раз напомнил летчикам о необходимости быть внимательными на всех этапах полета и разрешил продолжать работу.
Вечером того же дня к нам прибыло пополнение – младший лейтенант Пятов и сержанты Линенко и Никитин. Никто из них на фронте еще не был. Василий Пятов был инструктором в училище, подготовил одиннадцать летчиков и настоял на том, чтобы вместе со своими выпускниками его направили в действующую часть. Просьбу инструктора удовлетворили, но сказали при этом, что ему необходимо пройти переучивание на новом типе самолета. Так он и два его младших товарища попали в наш полк.
Сержанты были обучены технике пилотирования, самолетовождению и некоторым элементам воздушного боя. Пятов же имел значительно больший опыт, и потому его назначили командиром звена.
Во время ознакомительной беседы с новичками старший лейтенант Андреев рассказал о боевых действиях эскадрильи и полка, о наиболее характерных фронтовых эпизодах. В заключение комэск напомнил:
— Сроки переучивания очень сжатые, в любое время может поступить приказ о вылете на фронт. Поэтому вам придется заниматься теорией и летной практикой с большим напряжением. Особое внимание обратите на изучение силуэтов немецких самолетов, расположение огневых точек и наиболее уязвимые места истребителей и бомбардировщиков.
Наши новые друзья оказались дисциплинированными, старательными людьми. Не жалея сил и времени, осваивали они новую материальную часть на земле и в воздухе, отрабатывали технику пилотирования, учились искусству воздушного боя под руководством бывалых летчиков. Узнав о том, что Василий Пятов туляк, старший лейтенант Андреев проникся к своему земляку еще большим уважением, чаще, чем с другими, летал с ним и его подчиненными, оказывал всяческую помощь, добиваясь быстрейшего ввода их в строй.
Забегая несколько вперед, скажу, что впоследствии Пятов, Линенко и Никитин стали хорошими воздушными бойцами, смело сражались с врагом.
Однажды, после облета облегченного самолета Як-1, командир авиаэскадрильи Андреев приказал сержанту Никитину быть готовым к перехвату самолетов-разведчиков, которые начали пробираться в наш тыл. Спустя некоторое время с поста ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи) поступил ожидаемый сигнал. Самолет Никитина быстро набрал высоту и вскоре скрылся из виду.
Вот что потом рассказал сержант.
Обнаружив разведчика, он набрал необходимую высоту и буквально через несколько минут ужо занимал выгодное положение для атаки самолета противника. Казалось, все в порядке: разведчик летит без прикрытия и его можно смело атаковать.
Никитин еще раз проверил, все ли готово для атаки, и, взяв необходимое упреждение, пошел на сближение с вражеским самолетом. Экипаж разведчика, по-видимому, был опытным, поэтому, как только истребитель начал приближаться, он развернулся на 180 градусов и со снижением начал уходить к линии фронта. Первая атака была сорвана, и Никитин начал готовиться ко второй. Заняв выгодное положение, открыл огонь. Однако разведчик продолжал лететь. Тогда сержант перешел на другую сторону и предпринял еще одну атаку. Очередь была длинной, но самолет и на этот раз не загорелся.
Надо подойти вплотную, — решил Никитин. Так и поступил. Снаряды попали в цель. От хвоста разведчика потянулся длинный шлейф дыма…
Когда командир эскадрильи узнал, что летчик израсходовал весь боекомплект, он сказал:
— Допустим, неприятельский самолет не сбит, а снаряды кончились. Что бы вы предприняли?
Сержант Никитин не находил ответа.
— Надо таранить врага, — напомнил С. Ф. Андреев, — ни в коем случае нельзя упускать его. Поняли?
— Так точно, — ответил Никитин.
Спустя несколько дней на перехват самолета-разведчика поднялись Василий Пятов и его ведомый Николай Кавун.
Пробив облака, как рассказывали позже летчики, они осмотрелись. Чуть выше и правее себя заметили небольшую темную точку, которая быстро превращалась в силуэт вражеского самолета-разведчика.
Пятов и его напарник выполнили маневр в сторону солнца и пошли на сближение с Дорнье-215. Это был самолет с высоко расположенным крылом, сильно вытянутым фюзеляжем без всяких надстроек и трапециевидным вертикальным оперением. Экипаж, по-видимому, заметил истребителей, потому что начал постепенно прижиматься к облакам.
Пятов отлично знал До-215. Он имел два мотора, мощностью 1100 лошадиных сил каждый. Его максимальная скорость у земли 390 километров в час. Разведчик вооружен шестью пулеметами калибра 7,92 мм; два передних обслуживает стрелок-бомбардир, два бортовых, установленных на шкворнях, и задний верхний на турели – стрелок-радист, огнем нижнего заднего управляет стрелок в положении лежа. Наиболее уязвимые места До-215 – бензобаки в центроплане и моторы, а также кабина экипажа – спереди.
Расстояние между самолетами сокращалось быстро. Дорнье нырнул в спасительные облака, но они оказались не столь плотными. Через несколько секунд младший лейтенант Пятов вновь увидел разведчика. Он взял упреждение, вынес перекрестье прицела вперед носа До-215 и нажал на гашетки. Струя огня молнией понеслась навстречу врагу. С борта немецкого самолета полетели ответные снаряды.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.