Сокол Спарты - [116]
Пробудившись утром, женщину рядом с собой Ксенофонт не застал. Мелькнула растерянная мысль, не являлась ли она ему во сне. Впрочем, мысль о ней он тут же оставил, когда появился Геспий с его конем, уже напоенным и с проверенной упряжью. Все лошади у них выглядели исхудалыми, хотя теперь в горах они могли, по крайней мере, щипать траву, которой раньше нигде не было. В отличие от людей долго обходиться без нормальной кормежки кони не могут, что одинаково беспокоило и Геспия, и Ксенофонта. Без конных разведчиков им сейчас было просто не выжить.
Передавая начальнику поводья и помогая сесть на коня, Геспий казался угрюмым. Он подал пояс с мечом, застегивая который, Ксенофонт мельком подумал, не обмолвиться ли ему о нынешнем ночном визите. Эту женщину он Геспию не обещал, да оно было и не в его власти. При этом он видел, что молодой человек в нее влюблен, и не хватало еще из-за нее каких-то размолвок с подчиненным. Поэтому Ксенофонт предпочел промолчать. От Паллакис надо будет держаться подальше, и глядишь, все эти недомолвки рассосутся сами собой.
Персы обозначились непосредственно перед тем, как лагерь начал сниматься с места. Тиссаферна можно было по-своему поблагодарить: своим появлением он подгонял излишне нерасторопных лагерников становиться в походный порядок. Предпочтительный квадрат в квадрате выстроить было нельзя: для каре из двадцати тысяч проход в горах был слишком узок. И Ксенофонт, несмотря на тяжелые сомнения, дал согласие Хрисофу на колонну. Спартанец вел себя так, словно он неоспоримый заместитель стратега, и никто этого, в сущности, не оспаривал. Прочие выбранные военачальники как будто довольствовались командованием своими отрядами и главное руководство поверяли ему. Интересно, сколько еще ошибок придется совершить, прежде чем такое положение изменится.
Спартанцы настояли на том, чтобы через скалы идти во главе колонны. Ксенофонт приказал всему строю держать щиты наготове на случай, если перевал уже занят персами. На коне он ехал в мучительных переживаниях, что что-то может пойти не так, что он упустил что-то жизненно важное. Люди равнялись на него, а он чувствовал всю тяжесть своей ответственности, которая лишь усугублялась полнотой вверенной ему власти, до этого даже неведомой. Те его незначительные полномочия в Афинах не шли ни в какое сравнение с ведением войска через горы.
Сзади наседали персы, тут же заполняя оставляемое греками пространство.
Этим утром тыл защищали стимфальцы вместе с пращниками и той частью конных, которая за счет своего размещения могла наиболее эффективно сдерживать натиск неприятеля. Шеи у этих людей ныли от постоянного оглядывания, но иначе было никак нельзя.
Впереди на отдалении послышался крик, заслышав который, Ксенофонт рысцой поехал вперед вдоль фланга, из-за чего солдаты и лагерники вынуждены были сместиться вбок. Дорога здесь была не больше шестидесяти шагов в поперечнике – широченный проезд для кого угодно, кроме войска. Скалы впереди были расколоты так, что резко вздымались по обе стороны дороги – и там, по бокам зеленой горы, находились персидские силы, поджидающие эллинов. Теперь было понятно, почему Тиссаферн так налегал сзади. Персы знали, что их люди близко, и пытались затиснуть неприятеля глубже в проход.
Впереди Ксенофонт был единственным всадником. Прищурившись, он посмотрел вдаль и медленно улыбнулся сам себе.
Спартанцы упрямо шли вперед, готовые сдерживать шквал, вне сомнения, для них приготовленный. Сейчас это могло быть что угодно, от камней и кипящего масла до стрел, обмакнутых в нечистоты. Спартанцы начали готовить свои щиты, но Ксенофонт покачал головой:
– Хрисоф. Персы свою позицию проворонили. То место они выбрали из соображений, что оно широкое и плоское, но глянь выше – там сверху еще одна площадка. До которой мы можем добраться.
– Они нас увидят, – заметил Хрисоф, не из возражения, а больше из занимающегося восторга.
– Ну так отправимся не шагом, а бегом, – сказал Ксенофонт. – Дай мне шесть сотен своих, самых годных. Мы взбежим на ту гору и ринемся на них сверху, как они намеревались поступить с нами.
Поводьями он повернул коня с дороги на мшистый склон утеса, уходящий вверх. Позади Хрисоф выкрикивал быстрые приказы. Шестьсот человек отделились от строя и подошли в распоряжение двоих командиров. Судя по виду, предстоящий вызов был им в удовольствие.
– Воины! – обратился к ним Ксенофонт. – Помните: вы терпите эти лишения ради тех, кого спасаете. А еще ради того, чтобы снова увидеть родную Элладу. Вы сражаетесь за свою честь – и за то, чтобы вновь обнять своих жен и детей. Не отставайте, и вы скинете тех персов с этой горки!
– Тебе-то хорошо, ты на лошади, – пробурчал вдруг один из воинов. – А я тащусь с этим щитом.
Ксенофонт вперился в него; хорошее настроение улетучилось. С нарочитой обстоятельностью он спешился и подошел ближе. Его конь, опустив голову, начал щипать пучки травы.
Ксенофонт остановился перед тем, кто сказал эти слова.
– Ну так оставайся здесь, – сказал он и, вырвав у воина щит, понесся вверх по склону. Следом за ним, качнувшись, устремились остальные. Они неслись во весь дух вверх, в то время как внизу другие воины хватали камни и бросали их в отступника. Их ярость была понятна.
Древний Рим. I век до Рождества Христова. Молодой человек из аристократической семьи неудачно участвует в гражданской войне, поддерживая проигравшую сторону, и чудом избегает гибели. Он начинает свою карьеру в жестокое время, но добивается, чтобы перед ним распахнулись врата Рима. Позже его имя станет нарицательным для всех правителей будущего. Ведь слова «царь», «кесарь», «кайзер» напоминают, что юношу звали Цезарь.
Гай Юлий Цезарь мертв. Осиротевший Рим беснуется, требуя крови убийц. И кровь прольется – на улицах Вечного города, в тиши поместий и на полях сражений, где сойдутся в безжалостной битве римские легионы, еще недавно сообща служившие Сенату и Народу. Кто возьмет власть, выпавшую из рук убитого божества? Кого история назовет триумфатором, а кому в награду достанутся лишь смерть и забвение? В череде могущественных консулов, сенаторов, военачальников трудно заметить самого юного из претендентов на власть – молодого человека по имени Октавиан.
Он родился в год Огня и Тигра. Его появление на свет при необычных обстоятельствах говорило о том, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. И он исполнил пророчество. Воодушевил свой народ на битвы и повел его к славе через великую пустыню и могучие горы. Побежденные народы склонились перед ним. Полмира лежало у его ног. Его звали Чингисхан. И этот роман о самом трудном решении в его жизни. Он должен выбрать наследника, человека, способного сохранить его державу и осуществить его мечту: совершить поход к последнему морю.Конн Иггульден – признанный мастер исторического романа.
Он родился при необычных обстоятельствах: одни посчитали это дурным знаком, а другие предрекли, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. Предательство тех, кому он доверял, едва не стоило ему жизни и заразило душу жаждой мести, а страдания закалили тело. Он ни перед кем не склонялся, не поддавался ни страху, ни слабости. Его не заботили ни богатство, ни добыча — одна только власть. Он создал империю, простиравшуюся от берегов Дуная до Тихого океана. Его звали Чингисхан. И это роман о его молодости.
Видимо, проклят род великого Чингисхана, ибо нет покоя в его империи – и мира между его потомками. И десятилетия не прошло со дня смерти великого хана Угэдэя, а поминальщицы уже оплакали его сына, хана Гуюка. А остальные внуки великого завоевателя принялись рвать огромный Чингисов улус, как волки – павшего оленя… Недалек тот час, когда брат пойдет на брата, мечтая об одном – о троне в Каракоруме, а планы Чингисхана о завоевании мира пойдут прахом. Но нашелся чингизид, который железной рукой остановил развал империи – и расширил ее до пределов возможного.
Англия, 1461 год, разгар войны Алой и Белой роз. После сокрушительного поражения в битве при замке Сандал войско Йорков было практически рассеяно. Армия Ланкастеров, победоносно наступая, отбила из плена короля Генриха и подошла к стенам Лондона. Но неприступный город-крепость не открыл свои ворота перед стягами с алой розой. И тогда граф Ричард Уорик, один из предводителей сил Йорков, решил пойти на не виданный доселе в Англии шаг: при живом короле провозгласить другого монарха – герцога Эдуарда Йорка. Вот это настоящий правитель – молодой, могучий, искусный и неистовый воин; за ним пойдут люди, ненавидящие и презирающие слабоумного короля Генриха.
Оба они пытаются выжить в Лондоне конца XIX века – мальчик, каких здесь полно, и волк, единственный в Соединённом Королевстве. Оба проверили на собственной шкуре, каково это – быть нужным только тогда, когда ты приносишь доход. Тринадцатилетний мадларк Клэй – бродяга, выискивающий по берегам Темзы хоть что-то ценное, что принесут её воды. Его с приятелями зовут бандой Ужасных с моста Блэкфрайерс. Почётное имя и хлебное место пришлось отвоёвывать в драках: кулаки иногда лучше слов. Туман – опаснейший хищник, выставленный в клетке на потеху цирковой публике.
По Прутскому миру Россия потеряла свои завоевания на юге, и царь Пётр, после победы над Швецией, начал готовить новую войну с турками, но не успел. При его преемниках всё пошло прахом, дело дошло до того, что знать в лице восьми «верховников» надумала, ограничив власть царя «кондициями», править самостоятельно. Государыня Анна Иоанновна, опираясь на поддержку гвардии, разорвала «кондиции», став самодержавной императрицей, и решила идти путём, указанным Петром Великим. А в Европе неспокойно: идёт борьба за польский престол, шведы ведут тайную переписку с турецким султаном, чьи войска постоянно угрожают русским землям, да и союзники у России весьма ненадёжные… Новый роман признанного мастера исторической и остросюжетной прозы.
“Книга увеселений” написана Забарой в 12 веке. Автор, врач и сочинитель, рассказывает о своем путешествии по Испании с неким Эйнаном, оказавшимся дьяволом. Юмор – несомненное достоинство произведения. Перевод с иврита: Дан Берг.
Приквел к первой повести об историке Роберте Джонсоне. Отважный искатель приключений вместе со своей новой спутницей отправится на поиски двух самых загадочных артефактов, так или иначе связанных с именем жестокой королевы из средневековья.
Крепостной сапожник влюбляется в дочку купца, хочет выйти на волю, чтобы жениться на свой любимой. Любовь заставляет его пуститься в рискованные предприятия, даже приводит его в Петербург к царю Петру…
Книга на основе телепроекта о Гражданской войне.