Соглядатай Его Величества - [18]

Король отпустил секретаря, воззрился на Корбетта и махнул ему рукой, приглашая сесть на скамью возле стены.

— Садитесь, садитесь, мастер Корбетт, — прорычал он. — Не думаю, что у вас имеются для меня новости получше. Поездка во Францию обернулась фарсом, Филипп обхитрил, оскорбил вас и выставил на посмешище. Вы ничего не узнали и ничего не услышали, кроме издевок. Боже мой, да вы удрали, как побитые щенки, поджав хвосты!

— Ваше Величество, — медленно заговорил Корбетт, — а чего еще вы ожидали? Простите меня за откровенность, но я сомневаюсь, что мы сможем поймать шпиона во Франции. Ведь он здесь — в вашем совете.

Эдуард бросил сердитый взгляд на Корбетта, но тот продолжал:

— Во-первых, — он начал загибать пальцы на руке, — мы умертвили наемника, убившего Фовеля и, возможно, Пера. Во-вторых, мы точно знаем, что Уотертон под подозрением. — Корбетт кивнул в сторону Ланкастера. — В ходе нашего путешествия в Англию я дал графу подробный отчет. Наконец, мы убедились в том, что Филипп в самом деле строит против нас козни и захват Гаскони — только часть его замысла.

Король с усталым видом опустил голову на руки.

— Простите меня, — пробурчал он, поднимая глаза. — Вы, Корбетт, и ты, брат мой Ланкастер, — единственные люди, кому я могу довериться. — Он бросил Корбетту засаленный пергамент. — Донесение от Дэвида Тэлбота, сквайра и королевского слуги. Это последнее письмо, присланное им. Пять дней назад его обезглавленное тело нашли у входа в одну из долин Уэльса: еще одна смерть на счету Филиппа.

Корбетт стал медленно читать письмо Тэлбота, написанное неуклюжим, грубым почерком.

«Дэвид Тэлбот, сквайр, Его Величеству Эдуарду, королю Англии, шлет пожелания здоровья и поклон. Довожу до Вашего сведения, что я с великим прилежанием занимался Вашими делами в Уэльсе и в графстве Гламоргане. Довожу также до Вашего сведения, что я внимательно следил за замком и слугами лорда Моргана и что названный лорд Морган, несмотря на то, что недавно вошел в мир с королем, участвует с заговоре с чужеземными врагами короля. Я видел, как к побережью подходят французские корабли и кое-кто с этих кораблей на гребных лодках доплывал до берега, и их вводили в замок лорда Моргана. Я провел собственный розыск и обнаружил, что принимал лорд Морган у себя и вестников от недовольных лордов из Шотландии. Сдается мне, Ваше Величество, что лорд Морган по-прежнему враждебен к Вам и что он сносится с врагами Вашими как здесь, так и за морем. А главное лицо, за всем этим стоящее, — это, как Вы знаете, Филипп Французский, каковой намеревается изничтожить Вашу вотчину во Франции и взволновать на мятежи против Вас Шотландию, Уэльс и Ирландию. Также считаю нужным доложить Вам, что я видел, как с тех французских кораблей сгружают оружие, и что у лорда Моргана имеются недавно обретенные богатства. Ваше Величество, прошу Вас вмешаться, иначе Вы потерпите большой урон. Да хранит Вас Господь. Писано в Пите, в марте года 1296».

Корбетт поглядел на Эдуарда:

— А кто этот Морган?

— Один валлийский лорд. Он недавно воевал с графом Глостерским, сдался и вошел в мир со мной.

Корбетт взглянул на измученное лицо Эдуарда:

— Так почему бы его не схватить как изменника?

— Это же только молва, — раздраженно возразил король. — У нас нет никаких доказательств, кроме писем Тэлбота. А самого Тэлбота уже нет в живых.

Ланкастер поднялся и, шаркая, подошел к раскрытому окну.

— Вот что, — сказал граф спокойным голосом. — Все это — предвестники. Пер, Фовель, Тэлбот, французский след в Уэльсе, все это — лишь предвестники большого предательства. Нужно найти этого предателя, и тогда мы сможем искоренить самую измену.

Воцарилась тишина: Эдуард взглянул на брата.

— Уотертон! — резко отчеканил король. — Наверняка предатель — Уотертон: мать у него была француженка, а сам он чересчур богат даже для сына состоятельного купца. Кроме того, отец Уотертона принадлежал к сторонникам де Монфора.

Корбетт распрямился и бросил быстрый взгляд на короля. В 1265 году де Монфор, знаменитый зачинщик восстания против Генриха III, отца нынешнего короля, потерпел окончательное поражение в битве при Ившеме, и тем было покончено с кровавой междоусобной войной. Лондон и особенно тамошние купцы были горячими приверженцами де Монфора. Из них сотни погибли или подверглись наказанию за свои мятежные взгляды. Эти застарелые раны до сих пор гноились. И Корбетту больше других это было известно: несколько лет назад Эдуард уже поручал ему найти и истребить заговорщиков — поборников покойного Монфора.

— Ваше Величество, — вмешался Корбетт, — у нас достаточно улик! Велите схватить Уотертона и положить конец его измене.

— Легко советовать, — возразил Эдуард. — А как же доказательства? Они вам не нужны?

— Нет.

— А что, если вы не правы? Что, если Уотертон — лишь пешка? Не забывайте, он ведь из домочадцев Ричмонда и сам граф рекомендовал его мне в секретари, — а тот же граф загубил мое войско в Гаскони!

— Значит, вы подозреваете графа Ричмонда? — спросил Корбетт.

— Он владеет землями во Франции, да и Бог один ведает, как он умудрился загубить мое войско.