Софья Толстая - [2]

Шрифт
Интервал

Подводя итог совместной жизни, она часто задавалась вопросом: была ли она счастлива с ним? Безусловно, ее счастье было прерывистым, своенравным, не вписывавшимся в магическую формулу халифа Абдурахмана, уместившего свое счастье всего в 14 дней. Нет, ее счастье было значительно больше. Она находила его в материнстве, в сотворчестве с мужем, в семейных радостях и, конечно, в своей профессии «жены писателя». Софья Андреевна была для Льва Николаевича всем — и музой, и слушательницей, и советчицей, и переписчицей.

Жизненное благополучие, доставшееся ей с таким трудом, не пошло прахом. Многие годы бушевала ее любовная буря, заставлявшая терзаться и терзать. Она преодолела в себе многое, в том числе и честолюбивые порывы — сочинять подле мужа. Она смогла обуздать эти страсти, поняв, что писать рядом с ним просто глупо.

Но ее деятельная натура не знала покоя. Она налаживала усадебный быт, заботилась о домашнем комфорте, воспитывала детей. С годами ей открылась простая истина: семейное счастье достигается только незаурядной любовью. Свой смысл пребывания в Ясной Поляне она теперь видела в увековечивании памяти мужа, в сохранении его «колыбели и могилы». Это было, по ее мнению, лучшее лекарство от забвения.

Что теперь видели ее стареющие глаза, когда его не было рядом? Пожалуй, всю совместную жизнь, промелькнувшую словно мгновение. Теперь ей хотелось все разложить по порядку, вернуться к тем магическим августовским «стальным» дням, когда они стояли на пороге любви.

Глава II. Fatum

Соня знала, что судьба бережет того, кого лишает славы. Была ли она любимицей судьбы? Кажется, да. Спустя годы многое, что происходило в ее жизни, воспринималось совсем не так, как прежде, когда все только начиналось. К старости многое уяснилось и улеглось. Страх одиночества отпустил, силы возвращались к ней, как и воспоминания, нахлынувшие с новой силой.

Она медленно погружалась в самую счастливую пору своей жизни, связанную с чудными лунными ночами, проведенными с «милым comte» на даче в Покровском — Глебове близ Москвы. Как будто снова оказалась она на той самой поляне, ярко освещенной полной луной, отражавшейся в ближайшем пруду и словно купавшейся в нем. Этот образ августовских бодрящих, свежих ночей стал тогда для нее очень чувственным, наполненным эротическим томлением, игрой воды и луны, действующих возбуждающе.

Магическая сила воды и луны совершала почти невозможное — словно отрывала ее от земли и поднимала ввысь. Она вслушивалась в звуки ночи, предчувствуя любовное признание. Словно заново проживала она этот счастливый миг, который запомнила в мельчайших подробностях, убеждаясь, что жизнь не то, что прожито, а то, что запомнилось. Ей было что вспоминать.

Высокая луна, блеск пруда, призрачный свет, черные глубокие тени от деревьев — все это позволило ей назвать те далекие ночи «сумасшедшими, стальными», ставшими метафорой ее счастья. Как она тогда торопила время, как мечтала побыстрее перевернуть страницу девичьей жизни, простой и легкой, для того чтобы начать совсем иную, незнакомую, но уже такую желанную, взрослую, супружескую жизнь. В тех незабываемых августовских романтических встречах на балконе яснополянского дома или во время их лунных прогулок в Покровском было что‑то фатальное.

Считается, что даже такая явная мелочь, как взмах крыла бабочки, может стать причиной тайфуна на другом конце света. В жизни Софьи Андреевны не раз случались подобные «взмахи» судьбы. Так, например, правдивая история с двумя представителями родов Толстых и Исленьевых, предопределившая впоследствии их знакомство, осмыслялась ею как несомненный знак судьбы.

Это произошло задолго до ее рождения и было связано с псовой охотой, страстными любителями которой были отец Толстого и ее родной дед, Александр Михайлович Исленьев, бравый красавец, бонвиван, владелец имения Красное, находившегося в 37 километрах от Ясной Поляны. Их знакомство, переросшее в дружбу, случилось благодаря гончей собаке, подаренной Николаю Ильичу Толстому известным охотником П. А. Офросимовым.

Однажды отец писателя отправился в засеку травить волков, прихватив с собой двух егерей и обретенную гончую. Охота вышла азартной и особую остроту ей придал этот гончий кобель, промахавший за волком десятки верст и оказавшийся близ исленьевской усадьбы, далеко от Ясной Поляны. Александр Михайлович сразу же узнал в прибившемся к нему кобеле офросимовскую собаку. Он отправил Н. И. Толстому письмо, в котором объяснял, что гончая теперь у него, и он намерен вернуть ее владельцу. Вскоре дружба Толстых — Исленьевых переросла в родство, ставшее возможным благодаря «собачьему следу». Софье Андреевне казалось, что без участия высшей силы здесь не обошлось.

Тем временем судьба продолжала тянуть события в Сонину сторону. Вряд ли ее будущий муж выкинул бы свой «отличный карамболь», женившись на ней, не увидь он ее во сне и не отнесись он к этому сну, как к вещему. Лев Николаевич придавал большое значение сновидениям, которые не раз управляли его поступками. Так произошло и в этом случае. Сохранилась дневниковая запись писателя: «Клубника, аллея, она, сразу узнанная, хотя никогда не виданная, и Чепыж (участок леса в Ясной Поляне. —


Еще от автора Нина Алексеевна Никитина
Повседневная жизнь Льва  Толстого в Ясной Поляне

Эта книга посвящена одной из самых ярких фигур XX века, русскому гению — Льву Николаевичу Толстому. Ее автор — толеговед и культуролог Нина Алексеевна Никитина, на протяжении многих лет изучающая феномен этой глобальной личности, предлагает читателям рассмотреть портрет классика отечественной и мировой литературы в контексте его обыденной жизни. Что, как не окружающая среда, детали быта, привычки, то самое, изо дня в день вертящееся колесо повседневности, позволяет лучше понять характер гения, заглянуть в труднодоступные уголки его души? Н.


Рекомендуем почитать
Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.