Софья Палеолог - [56]
Итак, скорее всего, Софья Палеолог все-таки подарила Ивану III собрание книг, содержавших древние тексты. Впрочем, вряд ли он их читал: хотя воспитание князей и предполагало обучение грамоте, древних языков никто из них не учил.
Вопрос о том, читала ли эти книги Софья, также остается открытым. То, что в Риме благодаря стараниям кардинала Виссариона у нее и ее братьев были учителя древних и новых языков, означает лишь, что она умела читать и писать, но никак не подтверждает, что она имела склонность к глубокомысленным размышлениям в духе гуманистических штудий. Нередко случается, что женщина, в юности по воле родителей или воспитателей занимавшаяся науками, после выхода замуж не только не возвращается более к своим увлечениям, но и не обнаруживает никакой потребности в них.>{432}
Молитва о сыне
Невозможная у человек возможна у Бога суть.
Лк. 18:27
Увлекшись рассказом о приданом Софьи, мы почти забыли о ней самой. Между тем она искренне стремилась стать хорошей супругой Ивану III. Софья понимала, что главная ее задача в этом смысле — рождение здоровых наследников великого князя. «Жена твоя яко лоза плодовита въ странахъ дому твоего: сынове твои яко новосаждения масличная окрест трапезы твоея…» (Пс. 127: 3–4) — поется в «венчальном» 127-м псалме. Известно, однако, что у Ивана и Софьи желанный сын появился не сразу. Московский летописный свод конца XV века сообщает о рождении у них в 1474 году первеницы сухой протокольной фразой: «Априля 18 въ 7 часъ нощи родися великому князю дщи Елена от царевны Софьи Фомины дщери Аморейского деспота».>{433} Ночью 28 мая 1475 года родилась вторая дочь, которую нарекли Феодосией. В известии от 19 апреля 1476 года сообщается о рождении третьей дочери Ивана III и Софьи, которую вновь назвали Еленой. По-видимому, эта вторая Елена умерла во младенчестве.>{434} Сообщения о рождении дочерей отличает сдержанность,>{435} поскольку вот уже четыре года все ждали от великой княгини мальчика. Софья переживала, что не оправдывает надежд. Ей оставалось лишь слезно молить Бога о даровании сына.
Согласно известиям Никоновской летописи середины XVI века, Софья решила совершить паломничество в Троицкий монастырь, основанный преподобным Сергием Радонежским. Этот подвижник был близок московскому княжескому дому, и Софья восприняла традицию его почитания. Летопись подробно рассказывает «о чудесном зачатии и рождении» сына у великой княгини: «…некогда сия христолюбивая великая княгини Софья, от великия веры и от сердечнаго желания, по благому совещанию благочестиваго си супруга, самодержавнаго великаго князя Ивана Василевича всеа Русии, трудолюбно потщася пеша шествовати с Москвы во преименитую великую обител Пресвятыя и Живоначалныя Троицы и великаго светилника, преподобнаго чюдотворца Сергия, помолитися о чадородии сынов. Идуще же ей и доиде монастырьскаго села, Клементиева зовома. Оттуду же исходящу ей во удол, иже близ самые обители, и внезапу зрит очивесть во стретение градуща священнолепна инока, егоже позна по образу быти преподобнаго чюдотворца Сергия, имуща в руце отроча младо, мужеск пол, егоже напрасно вверже в недра великой княгине, и абие невидим бысть».>{436}
Вскоре после паломничества Софья забеременела и вечером 25 марта 1479 года родила мальчика. В тот день в Древней Руси отмечали праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, а на следующий день чтили память архангела Гавриила, принесшего Деве Марии благую весть. Младенец был крещен в честь Василия Исповедника, епископа Парийского, однако у него было и второе имя — Гавриил. Московский летописный свод конца XV века сообщает о рождении Василия-Гавриила: «Марта 25 въ 8 часъ нощи противу дне събора архаггела Гаврила родися великому князю Ивану Васильевичу сынъ от царевны Софьи и нареченъ бысть Василей Парискыи, крещен бысть у Троици в Сергееве манастыре, а крестил его архиепископ Ростовскыи Васианъ да игумен Паисеи Троецки априля 4 в неделю цветную».>{437} Каждая подробность в истории появления на свет будущего государя наполнена мистическим смыслом.
Историки, склонные к скептическому отношению к чудесам святых, могут усмотреть в летописном рассказе вымысел книжников XVI столетия, которым было важно превознести Василия III — отца Ивана Грозного и создать миф о его чудесном происхождении. Известно, что грозный царь всерьез задумывался о том, чтобы канонизировать своего родителя.>{438} Примечательно, что рассказ о явлении Софье преподобного Сергия вошел и в Степенную книгу царского родословия>{439} — программный текст для московской идеологии XVI века. Внесение семейной легенды московских князей в столь значимые тексты могло быть частью подготовительных мероприятий для этой канонизации.
В созданном в царствование Ивана Грозного Лицевом («иллюстрированном») летописном своде немало миниатюр посвящено событиям из жизни Софьи. Для внука она была звеном, связавшим московскую династию с многовековым величием Византии. Среди миниатюр выделяется та, где изображено явление Софье преподобного Сергия. Этот эпизод воспроизводился художниками и позднее, в том числе на лубках XIX века. Впрочем, постепенное укоренение рассказа о чуде в русской духовной традиции еще не означает его достоверности. Оно лишь обнаруживает, что к середине XVI века великая княгиня начинает восприниматься как очень значимая фигура.
