Софья Ковалевская. Женщина–математик - [23]
Когда Ковалевская узнала о кончине мужа, она сразу поняла причину всех его, прежде необъяснимых, странностей, жестоко упрекала себя, что не заметила этой болезни раньше и бранила его за малодушие тогда, когда нужно было ухаживать за ним как за больным.
Со смертью мужа материальное положение Ковалевской сделалось еще безнадежнее. К счастью, работа ее «О преломлении света в кристаллах» была почти готова. Вскоре после смерти мужа она оставила Париж и приехала в Берлин, чтобы представить свой труд на суд Вейерштрасса. Письма Ковалевской, относившиеся к этому времени, носят грустный, почти мрачный характер. Летом 1883 года она писала своей подруге в Москву, что Вейерштрасс доволен результатами ее работ и теперь нисколько не сомневается в том, что она получит профессуру в Стокгольмском университете. Все это Ковалевская сообщала как-то сухо, без малейшей радости. Она писала также, что желала бы поехать на съезд естествоиспытателей в Одессу в августе, но не знает, вышлет ли ей вовремя деньги книгопродавец, купивший издания Ковалевского. Видевшие ее в то время друзья и знакомые замечали также большую перемену в ее наружности. Она вдруг состарилась на несколько лет, ее кожа потеряла свою чистоту и прозрачность, а между бровями показалась глубокая морщина, которая так и осталась навсегда. В начале августа Ковалевская из Берлина проехала прямо в Одессу; письма из Одессы к той же подруге носили тот же характер. В них она главным образом описывала свою дочь: пятилетняя девочка уже умела читать и рассказывать прочитанное; она выглядела ребенком сосредоточенным, но грустным. У матери появлялась мысль, что девочка смутно чувствует несчастье, случившееся с отцом.
О съезде говорилось в этих письмах немногое. Ковалевская не написала даже о том, что она читала реферат своей новой работы, и это ее подруга узнала только из газет. По окончании съезда Ковалевская вместе с дочерью приехала в Москву, сообщила своим друзьям и знакомым, что отправляется в Стокгольм, куда приглашена в университет читать лекции по математике на немецком языке. Эта весть принята была с общим энтузиазмом и вскоре появилась в газетах. Из Одессы же Миттаг-Леффлер получил от Ковалевской следующее письмо от 28 августа.
«Мне наконец удалось окончить одну из двух работ, которыми я занималась в последние два года. Как только я достигла удовлетворительных результатов, первою моею мыслью было переслать мой труд немедленно вам для оценки, но профессор Вейерштрасс, с обычной ему добротою, принял на себя труд уведомить вас о результатах моих исследований. Я получила письмо, где он сообщает мне, что уже написал вам об этом и вы ему ответили и просили торопить меня поскорее отправляться в Стокгольм, чтобы начать чтение приватного курса. Я не нахожу выражений, чтобы достаточно сильно высказать, как я благодарна вам за вашу всегдашнюю доброту ко мне и как счастлива, получив возможность вступить на ту дорогу, которая всегда составляла мою излюбленную мечту. В то же время я не считаю себя вправе скрывать от вас, что я во многих отношениях признаю себя весьма малоподготовленною для исполнения обязанностей доцента. Я до такой степени сомневаюсь в самой себе, что боюсь, как бы вы, всегда относившийся ко мне с такою благосклонностью, не разочаровались, увидя, что я мало гожусь для избранной мною деятельности. Я глубоко благодарна Стокгольмскому университету за то, что он так любезно открыл передо мною свои двери, и готова всей душою полюбить Стокгольм и Швецию, как родную страну. Я надеюсь долгие годы прожить в Швеции и найти в ней новую родину. Но именно поэтому мне не хотелось бы приезжать к вам, пока я не буду считать себя вполне заслуживающей хорошего мнения, которое вы обо мне составили. Я сегодня написала Вейерштрассу, спрашивая его, не найдет ли он с моей стороны благоразумнее провести еще два-три месяца с ним, чтобы лучше проникнуться его идеями и пополнить некоторые пробелы в моих математических познаниях.
Эти два месяца, проведенные в Берлине, были бы в высшей степени полезны мне и в том отношении, что я имела бы случай видеться с молодыми математиками».
Далее она пишет, что попытается прочитать реферат в кругу молодых математиков, чтобы испытать себя как лектора. Будущее вполне доказало, как неосновательно было недоверие Ковалевской к своим собственным силам.
Мы привели это письмо почти целиком, потому что такое отношение к себе объясняет многое в ее деятельности; оно свойственно исключительно женщине, пролагающей совершенно новый путь. Предубеждение против способности женщины к умственному труду, как всякие предрассудки, с которыми нам приходится бороться, живут не только в окружающих нас, но и в нас самих. То же смущение чувствовала бы всякая талантливая женщина, но ни одному самому посредственному мужчине не пришло бы в голову, что он недостаточно подготовлен к исполнению обязанностей доцента. Эта привычка смотреть на себя исключительно как на ученицу Вейерштрасса вводила многих в заблуждение и заставляла сильно преувеличивать умственную зависимость Ковалевской от ее учителя.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).