Soft power, мягкая сила, мягкая власть. Междисциплинарный анализ - [14]

Резкий поворот вспять, отказ от уже освоенных средств, воздействие на сознание аудитории тоже представляются маловероятными. Средства воздействия являются неизбежным компонентом средств коммуникации, а отказ от уже освоенных возможностей для человека несвойствен, разве что в результате катастрофы. Это касается и второго варианта хода событий – остановки в развитии. Конечно, не следует исключать законодательные усилия, сдерживающие наиболее одиозные варианты использования информационных ресурсов, но вряд ли это может рассматриваться как поворот вспять и даже существенная остановка определенных тенденций.

Таким образом, развитие информационного общества предполагает катастрофический «разрыв непрерывности», т. е. Обрыв существующего тренда в результате изменений в состоянии общества.

Что же касается развития именно Soft Power, то перспективы ее скорого конца звучат уже сейчас. В ходе изменения международной обстановки в конце 2013 – начале 2014 г., прозвучали (в том числе и из уст премьер-министра Российской Федерации Д. А. Медведева) заявления о конце «эпохи мягкой силы» и начале «мужского разговора». Однако активность информационной войны, в том числе касающейся имиджа какой-либо из сторон (а их много), показывает, что инструментарий мягкой силы остается на вооружении (будем считать это употребление слова метафорой).

Тем не менее многие авторы прочат Soft Power близкий конец. Так уже упоминавшийся С. Хелемендик пишет: «Есть основания подозревать и надеяться, что эпоха Soft Power клонится к закату. Это не значит, что станет лучше. Но может появиться что-то новое и не обязательно американского происхождения. Soft Power есть продукт мира денег, который тоже на закате. Если упрощенно, Soft Power, как и многие другие американские продукты, оперирует с деньгами и на основе денег. Их, денег, скоро не будет. В том виде, в каком мы все их, деньги, знаем. Это значит покупать будет не на что – ни агентов влияния, ни СМИ» (http://www.chelemendik.ru./ShowDoc.php?d=620).

Автор связывает «конец мягкой силы» с концом «денег в том виде, в каком мы их знаем», при этом подчеркивая именно «продажную сущность» Soft Power. Мы видим разные возможности существования мягкой власти, которые не сводятся к «покупке» СМИ или НКО.

И все-таки изменения общественного устройства, которые в последнее время ожидают – кто-то с радостью, кто с ужасом, – несомненно, скажутся и на способах управления, в том числе – с помощью того инструментария, который сейчас связывается с понятием Soft Power.

Литература

1. Борисова Е. Г. Информационное потребительство как институт постиндустриального общества // Диалог культур: ценности, смыслы, коммуникации: XIII Международные Лихачевские научные чтения. – СПб: СПбГУПб 2013б. С. 585–589.

2. Дмитриев Т. Очарование «мягкой силы». Соединенные Штаты теряют культурно-идеологическое влияние в мире // однако. 2005. № 10 (61).

3. Хелемендик С. Soft Power – мягкая сила «made in USA» // Expert Online. 06.02.2009.

4. Luhmann N. Die Realitaet der Massen Medien. 2 erw. Aufk.-Opladen. Westdeutschen Verlag, 1996. S. 9.

5. Nye J. S., Jr. Bound to Lead: The Changing Nature of American power. N.Y.: Basic Books, 1990.

Часть 2. Мягкая сила в современной политике

Д. А. Медведев. Реализация ресурса «мягкой силы» во внешнеполитической стратегии России

В условиях формирования военно-стратегического паритета в середине XX в. и резкого снижения вероятности открытого вооруженного конфликта между крупными геополитическими игроками особую актуальность приобретают методы «несилового» воздействия в сфере международных отношений и, как следствие, обостряется необходимость научного осмысления изменения управления сложными социально-политическими системами и процессами с применением набора технологий, именуемых «мягкой силой».

Социально-политическая реальность международных отношений представляет собой многообразие форм обмена деятельностью и ее результатами. Изучение подобной сложной реальности становится неотделимо от изучения детерминирующей этой реальности социокультурной специфики и мировоззренческих интерпретаций явлений и процессов современности. Требуется перейти в иную парадигму отношений, фундированную философским видением новой реальности.

Субъект-объектная модель управления, сформированная в классической научной рациональности, не учитывала связность ценностно-мировоззренческих установок субъектов и особенностей среды их жизнеобеспечения. Позднее неклассическая и постнеклассическая научные рациональности интегрировали коммуникативные и ценностно-целевые структуры в управленческий процесс и предложили модель управления «субъект-субъект» и «субъект-среда». Постнеклассическая парадигма предполагает отказ от «жестких» паттернов воздействия, переводит коммуникативное управление развитием объекта в преимущественно латентные, точечные, «средовые» формы [1]. Сутью коммуникативного процесса (по А. Н. Леонтьеву, Г. М. Андреевой, А. А. Брудному, А. П. Назаретяну) становится выработка общих, универсальных смыслов.

Феномен «мягкой силы», находящийся в центре дискурса о невоенной мощи государства, – это вид латентного управления сверхсложными системами. Ресурс «мягкой силы» формируется, в первую очередь, в сфере идеального, в системе ценностей, идей и установок общества. Представляется актуальным изучение специфики этого ресурса, в частности места и значения ценностно-мировоззренческого компонента в формировании внешнеполитической стратегии России.