Соединители - [2]

За эти три месяца отпуска Влад написал сотни абзацев, тысячи слов. Все они стали рассказами и повестями. Он писал сутками, иногда забывал есть и спал лишь потому, что мысли начинали расплываться. Три рассказа в неделю, повесть в месяц. И все их издали. И все они имели успех. Все они были литературой. И все они были не те. Нужные слова, нужные образы, если они существовали, если могли существовать здесь – ускользали, оставались запертыми внутри. Во Вселенной.

Это могло бы привести в отчаяние, но откинувшись на спинку после окончания ещё одного рассказа, новой повести, Влад просто размышлял.

Он изменился. Изменился с того дня, когда умерли в один день его мать и отец, когда он в полном моральном опустошении увидел сообщение в телефоне о том, что Роскосмос набирает добровольцев в соединители. В восьмой отряд. Влад изменился с того дня, как подал заявление, с того момента, как прошёл предварительные исследования, как его мозг подошёл, с того времени, как его вылечили от депрессии и начали готовить стать Соединителем. Первопроходцем. Одним на сотню миллионов живущих людей. Одним из четырёх в восьмом отряде.

С того дня, когда познакомился с Келечеги.

Влад изменился когда впервые оказался в Космосе.

Он перестал быть творческой единицей. Он стал незаметной бесконечностью внутри поистине громадной – Вселенной. Увидел основу: повторяющуюся, неизменную, огромную и неописуемо маленькую, непрерывную, разнообразную, вечную, уложенную, стянутую, фрактальную. Увидел информацию. Стал информацией.

Но сейчас Влад был одинок. Внутри и снаружи. Он размышлял. Думал о том, о чём всё последнее время: можно ли облечь в слова то, что он хотел.

– Эй! Эй! Постой!

Улыбчивая, веснушчатая девушка со светлыми, как солнце в зените, волосами, коричневыми, как шоколад, глазами и ровными, точно вылепленными скульптором, а не своенравной природой, зубами, спрыгнула с велосипеда. Подбежала к Владу.

– Я тут! Эй!

Влад остановился. Он ещё не осознал почему перестал идти. Только что он был далеко-далеко отсюда, снаружи себя, но вот, как джин, ужался до размеров своей головы. Увидел набережную, увидел фосфорицирующие деревья по бокам, матовым, неуловимо зеленоватым светом освещающими улицу: каждый их листок испускал ровный свет, стволы же оставались тёмными, поэтому казалось, будто листья застыли, как если попали в плен горизонта событий. Увидел других людей вокруг себя.

– Привет! – раздалось сбоку.

Из расплывчатого пятна перед глазами Влада предстало лицо. Девушка улыбалась, она явно обращалась к нему.

– Эм… здрав-ствуйте, – поздоровался Влад, всё ещё настраиваясь на восприятие действительности.

– А вы и правда не от мира сего.

Колокольчиковый смех.

Влад, как ребёнок учащийся ходить, сопоставил слова, вывел из них предложение, вытащил смысл и сделал шаг: удивлённо посмотрел на девушку.

– Ой, прости, – смутилась та, – я аспирантка, пишу работу по перспективам исследования дальнего космоса с помощью… В общем, Кристина, – протянула руку, – Красивая.

Влад не взял руку, он ещё не вспомнил, что это такое.

– Вы и вправду красивая, но…, – Влад пожал плечами, не находясь, что сказать дальше.

– Да нет же, – ярко хохотнула девушка, – это моя фамилия. Красивая. Кристина Красивая это я.

Она не опускала руку и продолжала улыбаться. Больше глазами, чем ртом.

– А-а-а, простите, – сам не зная, чему извинялся Влад.

– Значит, я не красивая, да? – прищурилась Кристина.

– Я… нет… не то имел… Красивая…

Кристина не сводила испытующего взгляда от Влада, а тот окончательно стушевался и замолчал.

Вообще за последний месяц он совершенно ни с кем не общался, постепенно настраиваясь на работу и сейчас ему было очень сложно говорить с живым человеком словами. Тем более он ни к кому давно ни прикасался, поэтому смотрел на протянутую к нему руку как к чему-то не относящемуся к его действительности.

– Прощаю!

Поняв, что руку ей не пожмут, Кристина сжала кулачок, он получился совсем небольшим, рассмеялась. Смех у неё тоже был красивый, отметил Влад. Коричневые глаза, светлее у края, темнее к центру, белая кожа, светящаяся будто белый карлик, алые губы, светлые, как земное солнце, волосы, веснушчатое лицо, особенно нос. Короткие шорты, джинсовая куртка поверх красной майки, а на коленях и локтях защита от падения. Влад посмотрел на её голову. Шлем. Кажется его только что не было.

– Вы велосипедистка? – вырвалось у него.

– А ты наблюдательный! – посигналила звонком.

Влад вздрогнул. Перевёл взгляд на спортивный красный велосипед.

– Я не увидел, что вы с велосипедом, заметил защиту, а его нет.

Кристина округлила глаза.

– Было бы безумно странно, прогуливайся я в таком виде без велика!

Приподняла его за руль и стукнула передним колесом по брусчатке. Велосипед несколько раз подпрыгнул. Влад пожал плечами. Он видел столько странностей с точки зрения человека, что его бы это не удивило. Даже если бы она ехала задом наперёд на одном месте и время вокруг неё шло назад – Влад бы прошёл мимо.

Какое-то время случайные спутники стояли молча. Влад старался смотреть в сторону от Кристины, а та улыбалась и всматривалась в лицо соединителя. Обычное, как и у любого человека. Влад был худым, черты лица имели очерченные границы; короткие волосы, явно подстриженные машинкой за пятнадцать минут, торчали ёжиком, зато нос был прямым, как у гордого скифа с картинки, впрочем, Кристина точно не знала, все ли скифы выглядели так, как она запомнила из детской книги «Исчезнувшие народности Евразии». Крупные губы, приплюснутые уши, густые чёрные брови, раскосые глаза… всё впитала она прежде чем, через пару секунд, добралась до взгляда.