Социология права - [11]

Идеологические модели общественного устройства. Разные идеологии предлагают свои модели решения проблемы отчуждения: социализм – революционный миф классовой солидарности; национализм – миф возврата к истокам (язык, почва, реальные или вымышленные исторические воспоминания). Обе идеологии обладают, как показала история XX в., очень большой убедительностью для примитивного массового сознания, особенно будучи слиты в одно целое (национальный социализм). В поисках массовой социальной базы наибольшим успехом пользуются именно те идеологии, которые предлагают простые, понятные и быстрые решения сложных социальных проблем. Эти социальные тенденции объясняют, во-первых, общий рост значения социальной теории и идеологий начиная с XIX в.; во-вторых, плюрализм идеологий и социальных прогнозов (либеральные, социалистические, технократические, консервативные), которые отражают интересы определенной части социального спектра; наконец, в-третьих, утопический характер большинства социальных идеалов. Некоторые из них – отброшены и забыты, другие дошли до современности в модифицированной форме. Они нашли себя в стремящихся представлять все общество политических и социальных движениях и программах с их идеями и идеологиями (либерализма, консерватизма и социализма, национализма).

Мощным фактором для развития идеологий в современном смысле слова явилась не только Французская революция, но и реакция на нее различных сил, в том числе в ходе социальных кризисов последующего времени. Поскольку, во-первых, исторический опыт позволил мыслителям создавать учения, осмысливающие конфликтные ситуации (например, либерализм), показав опасность реализации примитивного участия масс в социальных конфликтах. Политические мыслители ряда стран (Германии) работают затем активно над поиском мирной реформационной альтернативы, что ведет к появлению политической теории классической немецкой философии. Во-вторых, независимо создавался потенциал массового недовольства, и появились идеи использовать массы как политическую силу. Использование этого потенциала привело к появлению первых партий и программ. Их идеологический компонент был направлен на политические цели. В связи с этим к концу XIX в. появляется особая тема внесения идеологий в массы особыми партийными инструкторами для достижения непосредственных быстрых и радикальных изменений (движение народников в крестьянство, кружки и создание рабочих организаций).

Об устойчивости основных идеологических стереотипов говорит факт их повторяемости. В качестве аргумента против известного тезиса о конце идеологий можно привести следующий: современные споры о Французской революции, имевшие место в ходе ее 200-летнего юбилея.

Целесообразно сконструировать идеальные типы основных идеологий. Согласно моделям предлагаемого ими общественного устройства можно выделить несколько типов. Учение в составе модели идеологии представляется нам системообразующей компонентой (наряду с массовой базой и связью ее с вождями). В свою очередь учения мы различаем по признаку, имеющему прямое отношение к реальности, какой ее видит и объясняет данное учение, к способам, какие вожди и теоретики предлагают для достижения цели и что немаловажно – к системе отношений между приверженцами данной идеологии. Таким определяющим признаком мы будем считать отношение к праву. По отношению к праву все идеологии четко выражают свою позицию и потому само это отношение к праву служит индикатором для их анализа. Данный критерий представляется важным и в то же время недостаточно разработанным. Разумеется, внутри анализа каждой из идеологий (а каждая значительная идеология имеет, как известно, громадную литературу) обязательно возникает вопрос об отношении к праву в той или иной степени. Это объясняется тем, что отношение к позитивному праву как раз и выражает идеологическую позицию в отношении существующих структур и институтов общества. Это отношение может быть даже сведено к лозунгу (новое «пролетарское право»; «не имеете права», «борьба за право», «в борьбе обретешь ты право свое», «правое дело» и проч.). Внутри учения вопрос о праве анализируется вождями, воспринимается приверженцами и реализуется в практике движения (даже когда речь идет об отрицании права вообще или конкретного права, нравственных нормах). Но мы говорим не об анализе правовой позиции конкретной идеологии. В данном случае достаточно выдвинуть такой критерий, как классификационный признак.

При таком подходе мы можем сгруппировать весьма разнообразные по ряду параметров идеологии по этому решающему признаку в три группы. К первой категории относятся идеологии, высшей ценностью которых является отстаивание прав личности; ко второй – идеологии, считающие возможным теоретический отказ от права или нарушение прав личности во имя достижения каких-либо иных общественных ценностей. Соответственно провозглашается некоторая высшая цель, для достижения которой права личности или отдельных групп полностью игнорируются (или приобретают несущественный характер). Наконец, существует третья модификация данной ситуации – она характеризуется теоретическим признанием и даже декларированием ценности права, однако отказом от него в повседневной практике путем перенесения этого правового идеала в будущее, манипулирование административными рычагами в условиях переходных периодов (идеал верховенства права заменяется идеалом диктатуры закона). Данная ситуация определена нами на материале конституционализма – как реальный, номинальный и мнимый конституционализм.