Социальная диалектика - [44]

Как правильно представлять себе цепочку категорий? Некоторые говорят – нарисуем схему. Вот чистое бытие, потом чистое ничто, потом становление, возникновение, прехождение, потом наличное бытие и что получается? Рядом категории поставлены. Но они же не рядом стоят, а одна из другой вытекает, и каждая предыдущая в последующей содержится. Поэтому если мы берем категорию какую-то, то это что такое? Это она и вся цепочка категорий, которая к ней привела и в ней содержится. Как вообще поступает настоящий историк? Он берет современность и смотрит, что к ней привело. Если он вообще не берет современность, то он занимается тем, чего нет. А если он изучает современность, не беря ее как результат предшествующего развития, то тогда он по сути дела современности не знает. Как можно понять без истории современность? Никак. Это ясно уже на таких простых категориях, которые мы изучаем, казалось бы, далеких от таких конкретностей, которыми занята голова любого историка. Ибо в этих всеобщих категориях отражается всеобщее движение. И оно есть в любом исследовании, если таковое научно. А если оно не научно, то человек отказывается от поисков истины и просто мнение высказывает. Каждый выскажет свое мнение, и что вы будете делать с этими мнениями? Допустим, у меня есть мнение, что до Луны 6 километров. Вас мое мнение устраивает? Это мнение, знания у меня нет такого. Мы обращаемся к науке, надеясь получить знание или мнения? Гегель говорил, что надо мнение возвысить до знания, а не опускать знание до мнения. Мнений много, а знание одно. Потому что знание – это истина, а истина есть соответствие понятия объекту или соответствие объекта своему понятию. Если наше понятие изучаемому объекту не соответствует, значит, истины у нас нет. Ну, а если соответствует, тогда какое же тут мнение? Это уже не мнение, а знание истины, и у человека, который эту истину знает и убедился в том, что это истина, это не просто мнение, а это уже знание и еще и убеждение. Убеждение. Он не просто знает. Он убежден, что это так. И убежден не потому, что ему это в голову ни с того, ни с сего втемяшилось, и он это просто бездумно повторяет, а потому, что он достиг соответствия понятия исследуемому объекту и убедился, что таковое действительно имеет место.

Категория наличного бытия, демонстрируя налицо одно лишь бытие, вначале ничего не говорит нам, кроме того, что есть спокойное и простое. Возьмем для примера экзамен. Налицо это что такое? Вы приходите в красивой одежде, сидит экзаменатор, вы сдаете ему зачетку, получаете вопросы и отвечаете на них. Но на самом деле тут выясняются знания, они же не налицо, и их выяснение – это процесс. В понятии экзамена заключено не выяснение того, мимо чего прошли студенты, а выяснение того, что они усвоили. То есть экзамен – это испытание. Человек прошел испытание, выдержал экзамен. Выдержал, а не просто что-то сдал тому, у кого это есть. И готовясь к экзамену, каждый должен для себя решить, он будет держать экзамен или сдавать. Донести знания до экзаменатора и сдать их ему, будто после экзамена они уже больше не понадобятся, или выдержать экзамен, проверить прочность своих знаний и с этими знаниями пойти в дальнейшую жизнь.

И каждый предмет, который нам представляется как спокойное и простое, мы, руководствуясь диалектической методологией, должны рассматривать как результат предшествующего движения. Вот мы видим здание исторического и философского факультетов Санкт-Петербургского государственного университета. Сразу вопросы: А когда оно было построено? А кто его создавал? А зачем? Вот аудитория. Почему она наклонная, а сейчас редко когда делают такие? Что, раньше дураки были, не могли горизонтальной сделать? Или, наоборот, понимали, что лучше, когда все видят преподавателя и преподаватель всех видит, и акустика хорошая. Или надо делать так аудитории, чтобы надо было кричать или устанавливать микрофон? Старые дома стоят. А если мы хотим узнать, какой дом новый, то надо узнать, какой упадет. Упал, значит, новый. У нас столько новых домов упало, и не слышно, чтобы кого-нибудь за это серьезно наказали. Зимой в Петербурге «война» идет. В физический или социальный процесс вступают глыбы льда, падающие с домов и убивающие людей? Это просто стихийное бедствие или городом так управляют и распоряжаются? Кто-то вообще должен смотреть, чтобы в городе над прохожими не нависали глыбы льда? Видимо, некогда смотреть, надо переодевать милицию в полицию, и машины, на которых написано милиция, перекрашивать.

Мы стремимся к истине, хотим иметь знания, а не верить просто на слово, правда? Если речь идет о вере, то одни верят, что бог есть, другие верят, что бога нет. Это тогда совсем другая постановка вопроса. У нас наука или не наука? Наука. А есть в Петербурге христианский университет. Пожалуй, там совсем другая постановка вопроса. Считается, что есть бог, и верующие в это верят. Тех, кто раньше верил, а потом перестал, верующие называют отступниками. А тех, кто раньше не верил, а теперь на церковные праздники свечи держит, как некоторые государственные руководители, забывшие об отделении государства от церкви, народ называет подсвечниками. Потому что они не имеют никакого отношения к религии, а заигрывают с религией из конъюнктурных соображений. А вот прогрессивные буржуазные деятели эпохи просвещения выступали с самой острой критикой религии и церкви.