Социализм как явление мировой истории - [19]
Однако собранное князьями войско вскоре подступило к городу. Сторонники Мюнцера были наголову разбиты, а сам Мюнцер казнен. (Подробнее об этом см. 28 и 39, с. 199–253).
Участие анабаптистов в Крестьянской войне еще более озлобило против них власти. По всей Южной и Средней Германии покатились массовые преследования анабаптистов, сопровождавшиеся страшными жестокостями. Это временно привело к спаду воинствующих и социалистических настроений, но через несколько лет они снова выходят на поверхность. Хроника Себастиана Франка сообщает, что около 1530 года в Швейцарии стали брать верх братья, которые допускают оборону и войну, если она ведется из необходимости. «Таких братьев было большинство».
На анабаптистских «синодах» падало влияние более умеренного «апостола» Денка и на первый план выдвигался бывший сотрудник Мюнцера Гут, проповедовавший установление полной общности земных благ. Он говорил:
«святые же будут радостны и будут иметь двуострые мечи в руках, чтобы вершить месть в странах»
(23, с. 703).
Гут создал новый союз, целью которого было «избиение всех властей и господ». Предполагалось «установить власть Ганса Гута на земле» и сделать столицей Мюльхаузен. Большинство членов союза не знали о наиболее радикальных из этих планов. В них был посвящен только узкий круг членов, называвшихся «знающими».
В 1535 г. советники императора Карла V представили ему доклад, в котором говорится, что
«анабаптисты, называющие себя истинными христианами, хотят разделить все имущество…»
(24, с. 395).
Сгущающаяся атмосфера проявляется в карикатурных эксцессах, которые, однако, вскоре будут превзойдены реальностью. Так, скорняк Августин Бадер объявил себя царем нового Израиля, сделал себе корону и царские одежды. Он был осужден в Штутгарте (23, с. 703).
В 1534–1535 гг. этот подъем воинственных настроений в анабаптизме приводит к новому взрыву, который можно рассматривать как попытку анабаптистской революции в Северной Европе. Основные события разыгрались в Северной Германии, куда все последние годы стекались анабаптисты, гонимые в Южной и Центральной Германии. Центром этих событий стал город Мюнстер.
Воспользовавшись борьбой между католиками и лютеранами, анабаптисты захватили большинство в городском совете Мюнстера, а после этого и полностью подчинили себе город. Все, не согласившиеся принять второе крещение, были изгнаны из Мюнстера — а предварительно ограблены. После этого в городе было обобществлено имущество — все должны были отдать свою собственность под надзор назначенных для этого диаконов. Наконец, было введено многоженство, и женщинам, начиная с некоторого возраста, было запрещено уклонятся от брака.
Апостолы анабаптистов шли из Мюнстера по Германии, Дании и Голландии, проповедуя второе крещение и призывая верных на помощь Мюнстеру. Испуганный этим движением епископ Вальдек, под властью которого раньше находился Мюнстер, и соседние князья собрали войско и окружили город. Осада продолжалась более года. В городе в это время один из анабаптистов — Иоган Бокельзон, или Иоанн Лейденский — был провозглашен царем Мюнстера и всего мира. Он завел пышный двор, множество жен, и сам на площади рубил головы непокорным. Тем временем восстания анабаптистов происходили во всей Северной Германии и Голландии — им удалось даже ненадолго захватить ратушу в Амстердаме.
В конце концов властям удалось справиться с положением. В 1535 г. Мюнстер был взят приступом, Бокельзон и другие вожди анабаптистов казнены. Более подробное описание этого эпизода содержится в Приложении.
После разгрома в Мюнстере в движении анабаптистов опять обозначился раскол на более мирное и на воинственное, агрессивное течение. В 1536 г. вблизи города Букхольт в Вестфалии произошел «синод». Баттенбург поддерживал взгляды анабаптистов из Мюнстера — о борьбе силой оружия, о близости царства и т. д. Противоположную позицию занимали последователи Уббо Филлипса. Это течение и взяло верх. Но и его сторонники не осуждали своих противников по существу, говоря, что, если Баттенбург и прав, время «Царства избранных» еще не пришло, и пока не следует стремиться отнять власть у безбожников. С этого момента начался отход движения анабаптистов на континенте от политических целей. Более крайние его представители под названием фамилистов эмигрировали через Голландию в Англию. Интересно, что уже на «синоде» в Букхольте присутствовали англичане. Один из них, по имени Генри, принимал активное участие в организации «синода» и оплатил путевые расходы делегатов (30, с. 76–77).
В Англии в начале XVII века иммигрировавшие из Голландии и Германии анабаптисты смешались с издавна существовавшим там движением лоллардов. Английская революция 1643 г. совпала с новой вспышкой активности всех этих сект. Восстание в Мюнстере и Иоанн Бокельзон снова стали популярны. В книге, исходящей из среды квакеров, говорится, например:
«Ни один друг не имеет повода стыдиться своего происхождения от анабаптистов. Даже эти мюнстерцы бунтовали лишь против жестокости немецких тиранов, которые буквально как дьяволы угнетали душу и тело простого народа. Они были побеждены и поэтому их провозгласили бунтовщиками. Их восстание было насилием, потому что их угнетатели были еще большими насильниками»
Книга посвящена вопросу, о котором трудно сейчас не задуматься: можно ли найти какую-то логику в цепи драматических переворотов, потрясших нашу страну за прошедший век? Если надеяться на то, что русский народ выживет, то он должен осмыслить эти события как некоторый опыт, и это осмысление должно помочь в выборе дальнейшего пути.
Так называемый еврейский вопрос, которому уже не одно тысячелетие, дожил и до наших дней. Хотя попытки разрешить его предпринимались в разные эпохи в самых разных странах. Делаются они и теперь. Выдающийся мыслитель нашего времени Игорь Ростиславович Шафаревич, исследовав еврейский вопрос, пришёл к выводу, что он всегда возникал, когда дело касалось захвата власти. Так было в Египте и Персии, в Риме и древней Хазарии, а в не столь отдалённом прошлом и в России.
«Русофобия», выдающегося мыслителя нашего времени И. Р. Шафаревича, вышла более двадцати лет назад. Она была вызвана потоком публикаций, враждебных России. С тех пор ситуация усугубилась. Сейчас русофобия поощряется на государственном уровне. Иначе как понять политику правительства страны, направленную на деградацию и вырождение русской нации.«Русофобия», пожалуй, самая еврейская книга Шафаревича, вообще очень еврейского мыслителя. «Русофобия» — это вывернутое наизнанку и применённое к русским традиционное сионистское сочинение о вечности антисемитизма и коварных гоях, только Шафаревич заменил антисемитизм — русофобией.Исраэль Шамир.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые статья опубликована в журнале «Вестник РХД», Париж, 1978, № 125.
Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.
Михаил Наумович Эпштейн (р. 1950) – один из самых известных философов и теоретиков культуры постсоветского времени, автор множества публикаций в области филологии и лингвистики, заслуженный профессор Университета Эмори (Атланта, США). Еще в годы перестройки он сформулировал целый ряд новых философских принципов, поставил вопрос о возможности целенаправленного обогащения языковых систем и занялся разработкой проективного словаря гуманитарных наук. Всю свою карьеру Эпштейн методично нарушал границы и выходил за рамки существующих академических дисциплин и моделей мышления.
Главный герой теряет близкого человека, но продолжает существовать с помощью образов, и воспоминаниях о ней. Балансируя на острие ножа между мечтами и реальностью, его спасает молодая девушка Элис. С ней он раскрывает свои лучшие стороны, но какой ценой? Порой стоит посмотреть на все с другого угла, и этот человек может оказаться вовсе не тем, кем для вас является.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Антология современной анархистской теории, в которую вошли тексты, отражающие её ключевые позиции с точки зрения американского постлевого анархиста Боба Блэка. Состоит из 11 разделов, а также общего введения и заключения. Составлена специально для издательства «Гилея». Среди авторов: Джордж Вудкок, Джон Зерзан, Мюррей Букчин, Фреди Перлман, Пьер Кластр, Персиваль и Пол Гудманы, Мишель Онфре, сам Боб Блэк, коллективы CrimethInc., Fifth Estate, Green Anarchy и мн. др. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Эрик Вейнер сочетает свое увлечение философией с любовью к кругосветным путешествиям, отправляясь в паломничество, которое поведает об удивительных уроках жизни от великих мыслителей со всего мира — от Руссо до Ницше, от Конфуция до Симоны Вейль. Путешествуя на поезде (способ перемещения, идеально подходящий для раздумий), он преодолевает тысячи километров, делая остановки в Афинах, Дели, Вайоминге, Кони-Айленде, Франкфурте, чтобы открыть для себя изначальное предназначение философии: научить нас вести более мудрую, более осмысленную жизнь.