Социализм для джентльменов - [24]

Двойная преграда иллюзий теперь окончательно воздвигнута. Социализм приобретает своих учеников изображая им цивилизацию в виде народной мелодрамы или в виде «странствования» по пути страданий, искушений, борьбы с злыми силами, который приводит к границе поэтической справедливости, за которой находится рай. Своих вожаков социализм изображает в виде героев и пророков. А интеллектуальное любопытство и критику, вызываемые этой картиной, он удовлетворяет несколькими логическими звеньями, которыми он гордится, как научными формулами. Таким образом исполняется воля мира. Иллюзия «уничтожение системы наемного труда» сделает то, что каждый из нас будет получать постоянное вознаграждение и, в конце концов, мы будем считать все другие источники дохода постыдными. Иллюзией падения капитализма мы превратим целые нации в акционерные общества; и наше решение искоренить «bourgeoisie», окончится тем, что мы превратим каждого рабочего в bourgeois gentilhomme. Иллюзией демократии или правления, при котором управляет каждый, мы создадим наиболее сильную бюрократию, которая когда-либо существовала на земле и, в конце концов, мы уничтожим народное избирательное право, суд присяжных и все необходимые средства той системы, при которой нельзя доверить власти ни одному человеку. Иллюзией научного материализма мы все более и более будем превращать жизнь в выражение нашего мышления и чувств, и все менее в выражение наших стремлений к материальному благосостоянию. А между тем мы будем продолжать выставлять себя на посмешище во имя братства, содействовать тому, чтобы наши газеты входили в пословицу в качестве синонимов клеветнической сплетни и ругани и праздновать приближение всеобщего мира безмерными раздорами. Мы будем продолжать корчить из себя необразованных людей из народа и притом будем предъявлять претензию на такую научную непогрешимость, которая сделала бы смешным даже лорда Кельвина. Мы будем продолжать клеветать на средний класс, к которому принадлежит большинство из нас. Коротко говоря, мы будем наслаждаться всем идиотством и безвкусицей общественной жизни, в полной уверенности что мы достигли области Пизга [Пизга – та часть горной цепи Амарим, с которой Моисей перед своей смертью смотрел на обетованную землю, на которую ему не суждено было вступить], лежащей высоко над всякими амалекитянскими предрассудками. Но это ничего не значит; так должно быть, иначе же вообще ничего не будет. Припомните, пожалуйста, придерживаясь системы Джевонса, что вопрос не заключается в том, полезны ли иллюзии или нет, а насколько и поскольку они полезны?

До одного определенного пункта иллюзия или как ее обыкновенно называют социалисты «воодушевление» – более или менее ценна и необходима; но дальше этого пункта оно доставляет больше беспокойств чем она заслуживает. Или же по выражению Джевонса ее полезность делается бесполезностью. Между социалистами, «чтобы говорить вполне откровенно, встречаются такие глупцы, которые самой примитивной формой предварительной пропаганды приносят больше вреда, нежели пользы. Другие, более разумные, делают прекрасно свое дело в качестве проповедников и умеют прекрасно возбуждать массы, но являются лишь помехой, когда начинается работа политических организаций. Другие, дошедшие до момента выборов, не сделавшись до тех пор непригодными, вследствие своей партийной непримиримости, были бы как законодатели и управители хуже, чем непригодны. Иные являются хорошими парламентскими ораторами, но плохими членами комитетов. Как это дело требует все большей ловкости и настоящего темперамента, так оно требует и все большего освобождения от грубых иллюзий и, в особенности, от тех, которые превращают противников в злодеев и дьяволов; это дело все более и более требует того качества, которое является первым республиканским требованием, – я подразумеваю сознание святости жизни, которое заставляет человека уважать другого человека, не обращая внимания на его социальное положение или духовное развитие и которое признает глупца Священного писания только в тех лицах, которых нельзя привлечь никакими другими отношениями, кроме как любовью, восхищением и политическим и религиозным единомыслием. К счастью никто из нас не свободен всецело от этой республиканской добродетели; так как дело идет не о том, обладаешь ли ею или не обладаешь (опять-таки, как видно, неизбежный Джевонс). Если же она не настолько сильна в человеке, что он сознает ее по привычке, хотя бы немножко, то такой человек навряд ли достаточно хорош для мира с его теперешним строем, не говоря уже о социалистическом мире, который должен прийти. Только для такого человека может равенство иметь какой-нибудь смысл и какое-нибудь значение в том обществе, где люди отделены друг от друга колоссальным различием личного дарования, начиная с крестьянина и до поэта и философа.

Может быть только такому человеку и будет ясно, что социалист может так же свободно, как и я, без соблазна и преувеличения и без малейшей тени намеренного цинизма, говорит об иллюзиях своей собственной веры.

Несообразности анархизма