Сочинения - [19]

Скоро

Даже звезды далекие

Человечество сделает

Достояньем людей, —

Это самое-самое главное.

Этого

В фильме прямо не сказано —

Было только желание, —

Значит,

Значит, это для вас

Будет в следующий раз.

x x x

Каждому хочется малость погреться —

Будь ты хоть гомо, хоть тля, —

В космосе шастали как-то пришельцы —

Вдруг впереди Земля,

Наша родная Земля!

Быть может, окончился ихний бензин,

А может, заглохнул мотор, —

Но навстречу им вышел какой-то кретин

И затеял отчаянный спор…

Нет бы — раскошелиться,

И накормить пришельца…

Нет бы — раскошелиться,

А он — ни мычит, ни телится!

Не важно что пришельцы

Не ели черный хлеб, —

Но в их тщедушном тельце —

Огромный интеллект.

И мозгу у пришельцев —

Килограмм примерно шесть, —

Ну, а у наших предков —

Только челюсти и шерсть.

Нет бы — раскошелиться,

И накормить пришельца…

Нет бы — раскошелиться,

А он — ни мычит, ни телится!

Обидно за предков!

Песня космических негодяев

Вы мне не поверите и просто не поймете:

В космосе страшней, чем даже в дантовском аду, —

По пространству-времени мы прем на звездолете,

Как с горы на собственном заду.

Но от Земли до Беты — восемь ден,

Ну а до планеты Эпсилон —

Не считаем мы, чтоб не сойти с ума.

Вечность и тоска — ох, влипли как!

Наизусть читаем Киплинга,

А вокруг — космическая тьма.

На земле читали в фантастических романах

Про возможность встречи с иноземным существом, —

Мы на Земле забыли десять заповедей рваных,

Нам все встречи с ближним нипочем!

Но от Земли до Беты — восемь ден,

Ну а до планеты Эпсилон —

Не считаем мы, чтоб не сойти с ума.

Вечность и тоска — ох, влипли как!

Наизусть читаем Киплинга,

А вокруг — космическая тьма.

Нам прививки сделаны от слез и грез дешевых,

От дурных болезней и от бешеных зверей, —

Нам плевать из космоса на взрывы всех сверхновых —

На Земле бывало веселей!

Но от Земли до Беты — восемь ден,

Ну а до планеты Эпсилон —

Не считаем мы, чтоб не сойти с ума.

Вечность и тоска — ох, влипли как!

Наизусть читаем Киплинга,

А вокруг — космическая тьма.

Прежнего, земного не увидим небосклона,

Если верить россказням ученых чудаков, —

То, когда вернемся мы, по всем по их законам

На Земле пройдет семьсот веков!

То-то есть смеяться отчего:

На Земле бояться нечего —

На Земле нет больше тюрем и дворцов.

На Бога уповали бедного,

Но теперь узнали: нет его —

Ныне, присно и во век веков!

В далеком созвездии Тау Кита

В далеком созвездии Тау Кита

Все стало для нас непонятно, —

Сигнал посылаем: «Вы что это там?» —

А нас посылают обратно.

На Тау Ките

Живут в тесноте —

Живут, между прочим, по-разному —

Товарищи наши по разуму.

Вот, двигаясь по световому лучу

Без помощи, но при посредстве,

Я к Тау Кита этой самой лечу,

Чтоб с ней разобраться на месте.

На Тау Кита

Чегой-то не так —

Там таукитайская братия

Свихнулась, — по нашим понятиям.

Покамест я в анабиозе лежу,

Те таукитяне буянят, —

Все реже я с ними на связь выхожу:

Уж очень они хулиганят.

У таукитов

В алфавите слов —

Немного, и строй — буржуазный,

И юмор у них — безобразный.

Корабль посадил я как собственный зад,

Слегка покривив отражатель.

Я крикнул по-таукитянски: «Виват!» —

Что значит по-нашему — «Здрасьте!».

У таукитян

Вся внешность — обман, —

Тут с ними нельзя состязаться:

То явятся, то растворятся…

Мне таукитянин — как вам папуас, —

Мне вкратце об них намекнули.

Я крикнул: «Галактике стыдно за вас!» —

В ответ они чем-то мигнули.

На Тау Ките

Условья не те:

Тут нет атмосферы, тут душно, —

Но таукитяне радушны.

В запале я крикнул им: мать вашу, мол!..

Но кибернетический гид мой

Настолько буквально меня перевел,

Что мне за себя стало стыдно.

Но таукиты —

Такие скоты —

Наверно, успели набраться:

То явятся, то растворятся…

"Вы, братья по полу, — кричу, — мужики!

Ну что…" — тут мой голос сорвался, —

Я таукитянку схватил за грудки:

«А ну, — говорю, — признавайся!..»

Она мне: «Уйди!» —

Мол, мы впереди —

Не хочем с мужчинами знаться, —

А будем теперь почковаться!

Не помню, как поднял я свой звездолет, —

Лечу в настроенье питейном:

Земля ведь ушла лет на триста вперед,

По гнусной теории Эйнштейна!

Что, если и там,

Как на Тау Кита,

Ужасно повысилось знанье, —

Что, если и там — почкованье?!

x x x

А люди все роптали и роптали,

А люди справедливости хотят:

"Мы в очереди первыми стояли, —

А те, кто сзади нас, уже едят!"

Им объяснили, чтобы не ругаться:

"Мы просим вас, уйдите, дорогие!

Те, кто едят — ведь это иностранцы,

А вы, прошу прощенья, кто такие?"

Но люди все роптали и роптали,

Но люди справедливости хотят:

"Мы в очереди первыми стояли, —

А те, кто сзади нас, уже едят!"

Им снова объяснил администратор:

"Я вас прошу, уйдите, дорогие!

Те, кто едят, — ведь это ж делегаты,

А вы, прошу прощенья, кто такие?"

А люди все роптали и роптали,

Но люди справедливости хотят:

"Мы в очереди первыми стояли, —

А те, кто сзади, нас уже едят…"

Песня о друге

Если друг

оказался вдруг

И не друг, и не враг,

а так;

Если сразу не разберешь,

Плох он или хорош, —

Парня в горы тяни —

рискни! —

Не бросай одного

его:

Пусть он в связке в одной

с тобой —

Там поймешь, кто такой.

Если парень в горах —

не ах,

Если сразу раскис

и вниз,

Шаг ступил на ледник —

и сник,

Оступился — и в крик, —

Значит, рядом с тобой —

чужой,

Ты его не брани —

гони.

Вверх таких не берут

и тут

Про таких не поют.

Если ж он не скулил,