Сочинения - [18]

Вот он ударил — раз, два, три —

И… сам лишился сил, —

Мне руку поднял рефери,

Которой я не бил.

Лежал он и думал, что жизнь хороша,

Кому хороша, а кому — ни шиша!

x x x

Проходят годы, прожитые всеми,

Но не у всех один и тот же срок.

Когда сказал: а вот, мол, в наше время, —

То это значит, что подвел итог.

Вот! В наше время все было не так —

По другим дорогам мы ходили.

В наше время все было не так —

Мы другие слова говорили…

В наше время все было не так.

Мы не всегда чем старше, тем мудрее,

Но почему-то — сразу не поймешь —

Мы часто вспоминаем наше время,

Когда ругаем нашу молодежь.

Да! В наше время все было не так —

По другим дорогам мы ходили.

В наше время все было не так —

Мы другие слова говорили…

В наше время все было не так.

Конечно, неизбежно повторенье.

Но сетуя на тех, кто слишком юн,

И часто говоря: «Вот в наше время…»

Мы вспоминаем молодость свою.

Нет! В наше время все было и так —

Мы по тем же дорогам ходили.

В наше время бывало и так —

Мы и те же слова говорили…

В наше время бывало и так.

Гитара

Один музыкант объяснил мне пространно,

Что будто гитара свой век отжила, —

Заменят гитару электроорганы,

Элекророяль и электропила…

Гитара опять

Не хочет молчать —

Поет ночами лунными,

Как в юность мою,

Своими семью

Серебряными струнами!..

Я слышал вчера — кто-то пел на бульваре:

Был голос уверен, был голос красив, —

Но кажется мне — надоело гитаре

Звенеть под его залихватский мотив.

И все же опять

Не хочет молчать —

Поет ночами лунными,

Как в юность мою,

Своими семью

Серебряными струнами!..

Электророяль мне, конечно, не пара —

Другие появятся с песней другой, —

Но кажется мне — не уйдем мы с гитарой

В заслуженный и нежеланный покой.

Гитара опять

Не хочет молчать —

Поет ночами лунными,

Как в юность мою,

Своими семью

Серебряными струнами!..

x x x

Здравствуйте,

Наши добрые зрители,

Наши строгие критики!

Вы увидите фильм

Про последнего самого жулика.

Жулики —

Это люди нечестные, —

Они делают пакости,

И за это их держат в домах,

Называемых тюрьмами.

Тюрьмы —

Это крепкие здания,

Окна, двери — с решетками, —

Лучше только смотреть,

Лучше только смотреть на них.

Этот фильм —

Не напутствие юношам,

А тем более девушкам, —

Это,

Это просто игра,

Вот такая игра.

Жулики

Иногда нам встречаются, —

Правда, реже значительно,

Реже, чем при царе

Или, скажем, в Америке.

Этот фильм

Не считайте решением:

Все в нем — шутка и вымысел, —

Это,

Это просто игра,

Вот такая игра.

x x x

Здесь сидел ты, Валет,

Тебе счастия нет,

Тебе карта всегда не в цвет.

Наши общие дни

Ты в душе сохрани

И за карты меня извини!

На воле теперь вы меня забываете,

Вы порасползлись все по семьям в дома, —

Мои товарищи, по старой памяти,

Я с вами веду разговор по душам.

О вкусах не спорят

О вкусах не спорят: есть тысяча мнений —

Я этот закон на себе испытал, —

Ведь даже Эйнштейн, физический гений,

Весьма относительно все понимал.

Оделся по моде, как требует век, —

Вы скажете сами:

«Да это же просто другой человек!»

А я — тот же самый.

Вот уж действительно

Все относительно, —

Все-все, все.

Набедренный пояс из шкуры пантеры, —

О да, неприлично, согласен, ей-ей,

Но так одевались все до нашей эры,

А до нашей эры — им было видней.

Оделся по моде как в каменный век, —

Вы скажете сами:

«Да это же просто другой человек!»

А я — тот же самый.

Вот уж действительно

Все относительно, —

Все-все, все.

Оденусь как рыцарь и после турнира —

Знакомые вряд ли узнают меня, —

И крикну, как Ричард я в драме Шекспира:

«Коня мне! Полцарства даю за коня!»

Но вот усмехнется и скажет сквозь смех

Ценитель упрямый:

«Да это же просто другой человек!»

А я — тот же самый.

Вот уж действительно

Все относительно, —

Все-все, все.

Вот трость, канотье — я из нэпа, — похоже?

Не надо оваций — к чему лишний шум!

Ах, в этом костюме узнали, — ну что же,

Тогда я одену последний костюм.

Долой канотье, вместо тросточки — стек, —

И шепчутся дамы:

«Да это же просто другой человек!»

А я — тот же самый.

Вот уж действительно

Все относительно, —

Все-все, все.

x x x

Прошлое остается только здесь — в музее древностей,

Люди постепенно привыкают к чудесам,

Время наступает такое, что каждому — по потребности…

А у меня потребность — все вернуть по адресам.

Вот она, собственность разных людей.

Вещи, как вы сохранились?

Я эту собственность сделал своей —

Но времена изменились.

Хватит гоняться за мной по пятам,

Мрачное напоминание!

Хватит с меня — ты останешься там,

В этой приятной компании.

Ты приходил, чтобы сбить с меня спесь,

Шел к своей цели упрямо…

Я ухожу, ты останешься здесь:

Место твое среди хлама.

x x x

Вот что:

Жизнь прекрасна, товарищи,

И она удивительно,

И она коротка, —

Это самое-самое главное.

Этого

В фильме прямо не сказано, —

Может, вы не заметили

И решили, что не было

Самого-самого главного?

Может быть,

В самом деле и не было, —

Было только желание, —

Значит,

Значит, это для вас

Будет в следующий раз.

И вот что:

Человек человечеству —

Друг, товарищ и брат у нас,

Друг, товарищ и брат, —

Это самое-самое главное.

Труд нас

Должен облагораживать, —

Он из всех из нас делает

Настоящих людей, —

Это самое-самое главное.

Правда вот,

В фильме этого не было —

Было только желание, —

Значит,

Значит, это для вас

Будет в следующий раз.

Мир наш —

Колыбель человечества,

Но не век находиться нам

В колыбели своей, —

Циолковский сказал еще.