Сочинения в двух томах. Том 2 - [93]

— Ну, — сказал он, — веселый вы товарищ, нечего сказать! Что с вами?

— Я думаю о людях в каюте, — возразил Фишер.

— Ну, и что же? Наверно, вы не думали, что я оставлю полдюжины бочонков золота, врученных мне людьми, которые вполне мне доверяют, первым негодяям, пожелавшим украсть их?

— Вовсе нет!

— Что же у вас такое вытянутое лицо? Они хотели нас зарезать, а мы их сами зарезали! Может быть, вы думаете о том, что мы были бы теперь под водой, а они бы тратили наши деньги на берегу?!

— Ваши деньги? — спросил Фишер с ударением.

Мессенджер бросил на него взгляд, который мог убить более крепкого человека, чем этого юношу.

— Как прилично предлагать такой вопрос другу! — сказал он.

Фишер был пристыжен своим собственным подозрением.

— Право! — воскликнул он. — Я бы рад думать о вас все хорошее!

Мессенджер отвернулся, делая вид, что сердится.

— Хель, — сказал он после некоторого молчания, — когда мы благополучно сойдем на берег с этими деньгами, вы услышите все подробности. Если вы не можете доверять мне до тех пор, ступайте своею дорогою, я пойду — своею! Раньше у меня не было друзей, я могу обойтись без них и теперь!

— О, — сказал Фишер, сердце которого разрывалось, — этого никогда не будет, Принц! Бог знает, чего бы я не сделал для вас, я не хочу перечислять всего того, что вы сделали для меня!

— Я только прошу вашей дружбы и вашего доверия, — говорил Мессенджер, который отлично умел притворяться. — За ваше доверие я отплачу вам тем, что расскажу свою историю!

— Вы очень добры ко мне, — заметил Фишер, — и вы единственный человек, который так относился ко мне!

Таким образом, разрыв на время был улажен, и через неделю все ждали возвращения Кеннера с сильной надеждой, разговаривая об этом у разведенного огня в своем привале. У них было мало пищи, и они решились на вылазку ночью. План, однако, нельзя было привести в исполнение, так как в девять часов, как им казалось, раздался пушечный выстрел. Оба кинулись к отверстию в утесе и увидели там сцену, которая имела для них большое значение.

В трех ярдах от мели, где была сожжена шхуна, ясно виднелся длинный черный береговой пароход. Полная луна ярко освещала его, так что можно было разглядеть экипаж, скучившийся на корме. Свирепые волны безжалостно сбрасывали людей в море. Однако самым поражающим зрелищем для Мессенджера была внезапная деятельность на берегу. Едва раздался второй выстрел, как целый флот лодок начал стрелять с высоких утесов в залив и быстро поплыл к погибающему судну. Не успели оглянуться, как экипаж нападающих уже толпился на корме погибающего судна, и можно было видеть яростную борьбу из-за места. Многие падали за борт в катящиеся волны, а многие погибали под ударами ножей и палок. Наконец падающие вполне овладели палубой и начали все грабить и бросать в лодки, которые были поданы с немалым искусством. Это занятие продолжалось до тех пор, пока выстрел с берега не отвлек людей от работы. Они большой толпой вернулись к тому месту, где их ожидало множество факелов. Для тех, кто наблюдал в отверстие ущелья, это происшествие открыло многое. Сам Мессенджер впал в уныние и во все время не сказал ни слова. Но, когда огни исчезли на берегу, он обратился к Фишеру:

— Это удивительное зрелище!

— Я с вами согласен! — отвечал Фишер.

— И рассказ об испанке в Монако был верен — она топит суда. О, она хитрая женщина, и служить здесь в береговой страже выгодно — зарабатывают деньги!

— Это почти невероятно, — сказал Фишер, — хотя я это видел собственными глазами.

— Вполне понимаю, — заметил Мессенджер. — Все случилось так неожиданно, как удар грома. Посмотрите, мы считаем себя в ста милях от жилья, а оказались в самом логове разбойников, сосчитать которых — напрасная трата времени: так их много. Разве вам не ясно, что, если хоть один из них нападет на наш след, нам не прожить и десяти минут?!

— Узнают ли они про слитки? — спросил Фишер.

— Узнают ли? Какой вздор! Конечно, узнают. Женщина здесь играет двойную роль. Я все теперь вижу. У нее — шайка, которая грабит суда, а она тратит барыши в Монако. Можно только мечтать о таком. Удивительная идея пришла ей однажды в голову. Если бы я встретил ее лет двадцать назад, мы с нею составили бы прекрасную парочку.

Мессенджер говорил с иронией, но вскоре посерьезнел.

— Хель, — сказал он, когда они покинули место наблюдения, — сегодня ночью нам мало придется спать. Будем теперь ждать Кеннера. Но кто может знать, в плавании он или на суше, жив или умер? Так как придется ждать, может быть, многие дни, я хотел бы знать, куда ведет вон та тропинка, что проходит через скалы. Не заметили ли вы, что все лодки стреляли с берега ниже нас на милю? Если там есть чей-нибудь привал, то та дорога, о которой мы пока ничего не знаем, может нас привести к нему, но в таком случае и к нам кто-нибудь до утра может наведаться. Я даже не могу себе представить, что бы они стали делать, если бы узнали о крушении!

— Не время ли теперь же увезти золото? — сказал Фишер.

— Нет, не думаю. Мне кажется, мы подвергались большому риску каждый раз, как отправлялись на лодке, хотя и не подозревали этого. Настолько-то счастье нам благоприятствовало! Мы должны еще немного поверить ему.