Сочинения в двух томах. Том 1. Звезды Эгера - [87]

- Не плачь, Янчика. Не век же отцу носить эти тяжелые кандалы! Когда-нибудь снимут их.

- Я не мог даже поговорить с отцом. Он успел только спросить про брата. Я сказал, что Ферко остался дома - на тот случай, если я погибну в пути. Чтобы у матери остался хоть один сын.

Все глядели на юношу с молчаливым участием.

- Но что я за дурак! - воскликнул Янчи, содрогнувшись. - Прокрался к нему, переодевшись бродячим скоморохом! А ведь я мог бы навестить его обычным путем. Теперь, после всего случившегося, уже не пойдешь. Сразу узнают, что мы не итальянские певцы. И тогда не спасет даже охранная грамота бея. Хоть бы деньги я ему передал!

Цыганка взяла опустевшее блюдо и вынесла его. В комнату заглянула луна, затмив огонек светильника.

- Можно сделать еще одну попытку, - сказал Гергей. - Деньги у нас целы. У тебя, Янчи, тысяча золотых, у меня триста. А тех денег, что у Мекчеи, нам хватит на дорогу домой. У Эвы тоже есть деньги.

Цыганка вернулась.

- Пойдите взгляните на турецкого сыча, - сказала она. - Так пьян, что даже со стула свалился. Шаркези пьет за его счет, но еще не напился. Они играют с Мати в кости.

Но, заметив, что друзьям не до смеха, девушка умолкла. Села на циновку вместе с остальными и, подперев рукой подбородок, уставилась на Эву.

- Новый бей, - продолжал Гергей, - наверняка позарится на деньги. Такой же, поди, взяточник, как и все другие. Может быть, он подсобит нам чем-нибудь? Деньги, говорят, отмычка ко всем замкам.

- Я отдам все, что у меня есть! - радостно встрепенулся Янчи. - Жизнь свою и то бы отдал!

- Что ж, отважимся на последнюю попытку.

- Как же ты ночью попадешь к бею?

- Он велит тебя схватить, - сказал Мекчеи. - Выслушает тебя, деньги возьмет и тебя заберет в придачу к деньгам.

Гергей улыбнулся.

- Не такой я дурак. Не в своем же обличий пойду к нему.

- А как же?

- Переоденусь турецким солдатом.

Янчи схватил Гергея за руку.

- Ты хочешь это сделать, Гергей? Готов сделать?

- Сейчас же и сделаю. - Гергей встал и кликнул корчмаря Мильциада. - Хозяин, - сказал он, - мне нужна турецкая солдатская одежда. Такая, какую носят солдаты Семибашенного замка.

Грек потеребил свою лохматую черную бороду. Он уже привык к тому, что его постояльцы все время меняют одежду, но привык и получать от них каждый день по два, по три золотых. Черт с ними, грабители они или воры, главное - платят хорошо. Он даже предложил им жить в подземном зале.

- А вот такой одежи у меня как раз и нет, - улыбнулся корчмарь, прищурив глаза. - Но есть тут один пьяный турок, с него можно снять и плащ и тюрбан.

- Что ж, и это сойдет. Только мне еще и борода нужна.

- Этого добра у меня вволю.

- Но мне нужна именно такая борода, как у твоего пьяного солдата.

- И такая найдется.

Грек вышел, и не прошло пяти минут, как он принес самые разнообразные фальшивые бороды, черную шерсть и клей.

- Приклеить?

- Приклей. Сделай мне такую же физиономию, как у того турка.

Гергей сел. Мильциад приступил к делу, беседуя за работой со своим постояльцем.

- Ты знаком с новым беем, который будет служить в Семибашенном замке? - спросил Гергей.

- Конечно, знаком, - махнув рукой, ответил грек. - Он был топчу.

- А что ты знаешь о нем?

- Глуп как пень. Одну воду пьет. Оттого у него и мозги раскисли. Он даже писать не умеет.

- Другие офицеры тоже не умеют, разве что читают, и то с грехом пополам.

- Измаил-бей спесив, как султанский конь, хотя и тот, верно, ученее его. Но если бей увидит кого-нибудь повыше себя, так уж кланяется до земли, как тростинка на ветру.

- Он уже бывал в походах?

- В прошлом году ходил вместе с султаном. Под Эстергомом ему даже палок всыпали.

- Стало быть, он трус?

- Потому и сунули его сюда. Трус и дурак. Да и что хорошего ждать от человека, который пьет только воду!

Гергей водил головой налево и направо. Клей был очень неприятен ему.

Борода так изменила его, что Мекчеи смеялся до упаду, увидев своего друга в одежде турка.

Грек принес тюрбан, кончар и плащ.

- Да хранит вас аллах! - шутливо кланялся Гергей.

Всем хотелось проводить его, но он позволил пойти только Янчи и Мекчеи. Янчи передал ему по дороге свое золото. Вдруг Гергею пришло что-то на ум, и он отослал Янчи обратно, оставив с собой одного Мекчеи.

- Ты тоже следуй за мной, только издали, - сказал он ему. - Чтобы никто и не подумал, будто мы знакомы.

Не прошло и получаса, как Гергей стоял перед домом Измаил-бея. Он возвестил о себе, ударив в медную тарелку, висевшую у ворот.

В глазке ворот появилось старческое, пухлое лицо евнуха, похожего на каплуна.

- Чего тебе?

- Сейчас же пошли бея в Еди-кулу. Там беда!

Пухлая физиономия исчезла. Гергей отошел, зная, что старик появится снова. Он смекнул, что, не застав никого у дверей, старику некому будет передать вопросы бея. Повертится, поворчит, но в конце концов вылезет за ворота. Потом вынужден будет вернуться к бею и сказать ему, что солдат уже ушел. Тогда бей сам направится в Семибашенный замок.

Гергей, будто прогуливаясь, направился в сторону Еди-кулы. У Адрианопольских ворот - так назывались северные ворота замка - он остановился.

Ворота были заперты. Возле них, примостившись на камне, спал стражник. Над головой его горел фонарь, свисавший с железной балки, выступавшей из стены.