Сочинения в 3-х тт. Том 3 - [54]

Я ответил, что не знаю, но взял трубку:

— Алло.

Грубоватый голос спросил:

— Мистер Чарлз? Мистер Чарлз, я слышал, вы когда-то работали в детективном агентстве «Континенталь».

— Кто это? — осведомился я.

— Мое имя Альберт Норман, мистер Чарлз, что, возможно, ничего вам не говорит, но я бы хотел сделать вам одно предложение. Я уверен, вы…

— Какое предложение?

— Я не могу говорить об этом по телефону, мистер Чарлз, но, если вы уделите мне полчаса, я могу обещать…

— Извините. Я очень занят и…

— Но, мистер Чарлз… — Тут в трубке послышался громкий шум.

Это мог быть выстрел, или что-то упало, или еще что-то, что производит громкий шум. Я повторил несколько раз «алло», не получил ответа и повесил трубку.

Нора стояла с Дороти перед зеркалом, прихорашивая ее пудрой и румянами.

Я соврал:

— Парень один, из страховой компании, — и направился в гостиную, чтобы выпить. Вошли еще люди. Я побеседовал с ними.

Гарри Куин встал с дивана, на котором он сидел с Мартой Инз, и произнес:

— Теперь — пинг-понг.

Лета прыгнула и толкнула меня в живот передними лапами. Я выключил радио и налил себе коктейль. Кто-то, чье имя я не расслышал, вещал:

— Настанет революция, и нас первыми поставят всех к стенке. — Казалось, он считает, что это хорошая идея.

Куин подошел, чтобы снова налить бокал. Он посмотрел на дверь спальни.

— Где вы откопали эту маленькую блондинку?

— Когда-то прыгала на моем колене.

— На каком? — спросил он. — Мне можно дотронуться до него?

Нора и Дороти появились из спальни. Я увидел газету на радиоприемнике и взял ее. Заголовки гласили:

Джулия Вулф была подругой вымогателя. Артур Нунхайм опознает тело. Уайнент не обнаружен.

Нора, стоявшая рядом со мной, сказала тихим голосом:

— Я попросила ее остаться с нами пообедать. Обходись с ней хорошо. — Норе было двадцать шесть лет. — Она так расстроена.

— О чем ты говоришь. — Я повернулся. Через комнату доносился смех Дороти, ей что-то рассказывал Куин. — Но если ты начнешь вникать в людские неприятности, не думай, что я тебя пожалею.

— Я не буду. Ты хороший, глупый чудак. Не читай это сейчас. — Она взяла у меня из рук газету и засунула ее подальше за радиоприемник.

V

Нора не могла спать в ту ночь. Она читала мемуары Шаляпина, пока я не начал дремать, а затем разбудила меня:

— Ты спишь?

— Нуда.

Она зажгла одну сигарету мне, а другую себе.

— Тебе никогда не хотелось снова заняться сыском, просто ради интереса? Ты знаешь, когда появляются особые дела, такие, как дело Линдб…

— Дорогая моя, видишь ли, я думаю, что Уайнент убил ее, и полиция поймает его без моей помощи. По крайней мере для меня это ничего не значит.

— Я не это имела в виду.

— Да к тому же у меня нет времени, я слишком занят из-за того, что приходится смотреть, как бы ты не потеряла тех денег, на которых я женился. — Я поцеловал ее. — Как ты думаешь, рюмка не поможет тебе уснуть?

— Нет, спасибо.

— Ну, тогда — мне, если я выпью.

Когда я принес виски с содовой в кровать, она угрюмо смотрела в потолок. Я стал рассуждать:

— Она сообразительна, но не в своем уме. Иначе она не была бы его дочерью. Нельзя понять, что она говорит, как думает, и нельзя определить, что из сказанного действительно имело место. Я люблю ее, но я думаю, что ты…

— Я не уверена, что люблю ее, — призналась Нора задумчиво. — Она склонна к притворству, но, если хотя бы четверть из того, что она сказала, правда, она в трудном положении.

— Я ничем не могу ей помочь.

— Она думает, что можешь.

— И ты так считаешь, а это свидетельствует о том, что у тебя в жизни всегда будут попутчики, невзирая на то, чтó ты о них думаешь.

Нора вздохнула:

— Я бы хотела, чтобы ты был потрезвей, тогда можно было бы с тобой говорить. — Она наклонилась, чтобы сделать глоток из моего бокала. — Я сейчас преподнесу тебе твой рождественский подарок, если ты отдашь мне мой.

Я покачал головой.

— За завтраком.

— Но сейчас уже Рождество.

— За завтраком.

— Думаю, что твой подарок мне не понравится, — поддразнила она, — независимо от того, что ты мне подаришь.

— Как-никак, а тебе придется взять его, так как человек в Аквариуме точно сказал, что назад не возьмет. Он сказал, что они уже откусили хвосты…

— Тебе не повредит, если ты выяснишь, сможешь ли ты ей помочь или нет, не так ли? Она так верит в тебя, Ники.

— Грекам все верят.

— Пожалуйста.

— Ты любишь соваться в дела, в которые…

— Я просто хочу спросить, знала ли его жена, что Вулф была его любовницей.

— Я не знаю. Она ей не нравилась.

— Как его жена выглядела?

— Я не знаю, женщина как женщина.

— Красивая?

— Когда-то была очень.

— Она старая?

— Сорок или сорок два. Прекрати, Нора. Тебе не нужно соваться в это дело. Пусть Чарлзы занимаются своими бедами, а Уайненты — своими.

Она обиделась.

— Может, я выпью, и мне станет легче.

Я встал с кровати и сделал ей коктейль. Когда я вошел в спальню, зазвонил телефон. Я взглянул на часы на столе: было почти пять утра. Нора говорила по телефону:

— Алло. Да, я слушаю. — Она посмотрела на меня. Я покачал головой, чтобы она сказала, что меня нет. — Да, конечно. — Она положила трубку и улыбнулась.

— Ты замечательна, — сказал я. — Что там?

— Дороти идет к нам. Я думаю, что она пьяна.