Сочинения. В 2-х томах - [15]

Там могилушка бескрестная

Безголосьем кости нежит,

И луна, как свечка местная,

По ночам над нею брезжит.

Привиденьем жуть железная,

Запахнувшись в саван бродит…

Не с того ль, моя болезная,

Солнце тучи хороводит?

Аль и солнышко отмыкало

Болесть нив и бездорожий,

И земле в поминок выткало

Золоченые рогожи.

(1915)

119 На темном ельнике стволы берез –

На темном ельнике стволы берез —

На рытом бархате девические пальцы.

Уже рябит снега, и слушает откос,

Как скут струю ручья невидимые скальцы.

От лыж неровен след; покинув темь трущоб

Бредет опушкой лось, вдыхая ветер с юга,

И таежный звонарь — хохлатая лешуга, —

Усевшись на суку, задорно пучит зоб.

(1915)

120 Под низкой тучей вороний грай,

Под низкой тучей вороний грай,

За тучей брезжит Господний рай.

Вороньи пени на горний свет

Под образами прослышал дед.

Он в белой скруте, суров пробор,

Во взоре просинь и рябь озер…

Не каркай, ворон, тебе на снедь

Речное юДо притащит сеть!

Поделят внуки счастливый лов,

Глазастых торпиц, язей, сигов…

Земля погоста — притин от бурь, —

Душа, как рыба, всплеснет в лазурь.

Не будет деда, но будет сказ,

Как звон кувшинок в лебяжий час,

Когда в просонки и в хмару вод

Влюбленный лебедь подруг ведет…

Дыряв и хлябок небесный плат,

Лесным гарищем чадит закат.

Изба, как верша… Лучу во след

В то-светный сумрак отходит дед.

(1916)

121 Лесные сумерки — монах

Лесные сумерки — монах

За узорочным часословом.

Горят заставки на листах

Сурьмою в золоте багровом.

И богомольно старцы-пни

Внимают звукам часословным.

Заря, задув свои огни,

Тускнеет венчиком иконным.

Лесных погостов старожил,

Я молодею в вечер Мая,

Как о судьбе того, кто мил,

Над палой пихтою вздыхая:

Забвенье светлое тебе,

В многопридельном хвойном храме»

По мощной жизни, по борьбе,

Лесными ставшая мощами!

Смывает киноварь стволов

Волна финифтяного мрака,

Но строг и вечен часослов

Над котловиною, где рака.

(1915)

122 Оттепель — баба хозяйка

Оттепель — баба хозяйка

Лог, как беленая печь.

Тучка — пшеничная сайка —

Хочет сытою истечь.

Стряпке все мало раствора,

Лапти в муке до обор.

К посоху дедушки-бора

Жмется малютка-сугор:

«Дед, пробудися, я таю!

Нет у шубейки полы».

Дед же спросонок: «Знать к Маю

Смолью дохнули стволы».

«Дедушка, скоро ль сутёмки

Косу заре доплетут?..»

Дед же: «Сыреют в котомке,

Чай, и огниво и трут.

Нет по проселку проходу,

Всюду раствор, да блины…»

В вешнюю полую воду

Думы как зори ясны.

Ждешь, как вестей, жаворонка,

Ловишь лучи на бегу…

Чу! Громыхает заслонка

В теплом, разбухшем логу.

123 Льнянокудрых тучек бег –

Льнянокудрых тучек бег —

Перед ведреным закатом.

Детским телом пахнет снег,

Затененный пнем горбатым,

Луч — крестильный образок —

На валежину повешен,

И ребячий голосок

За кустами безутешен.

Под березой зыбки скрип,

Ельник в маревных пеленках…

Кто родился иль погиб

В льнянокудрых сутемёнках?

И кому, склонясь, козу

Строит зорька-повитуха?..

«Поспрошай куму-лозу»,

Шепчет пихта, как старуха.

И лоза, рядясь в кудель,

Тайну светлую открыла:

«На заранке я Апрель

В снежной лужице крестила».

(1916)

124 Теплятся звезды-лучинки,

Теплятся звезды-лучинки,

В воздухе марь и теплынь.

Веселы будут отжинки,

В скирдах духмянна полынь.

Спят за омежками риги,

Роща — пристанище мглы.

Будут пахучи ковриги,

Зимние избы теплы.

Минет пора обмолота,

Пуща развихрит листы.

Будет добычна охота,

Лоски на слищах холсты.

Месяц засветит лучинкой,

Скрипнет под лаптем снежок…

Колобы будут с начинкой,

Парень матер и высок.

(1913)

125 Сегодня в лесу именины,

Сегодня в лесу именины,

На просеке пряничный дух,

В багряных шугаях осины

Умильней причастниц-старух,

Пышней кулича муравейник,

А пень, как с наливкой бутыль.

В чаще именинник-затейник

Стоит, опершись на костыль.

Он в синем, как тучка, кафтанце,

Бородка — очесок клочок:

О лете, сынке-голодранце,

Тоскует лесной старичок.

Потрафить приятельским вкусам

Он ключницу-осень зовет…

Прикутано старой бурнусом

Спит лето в затишье болот.

Пусть осень густой варенухой

Обносит трущобных гостей, —

Ленивец, хоть филин заухай,

Не сгонит дремоты с очей!

(1915)

126 Уже хоронится от слежки

Уже хоронится от слежки

Прыскучий заяц… Синь и стыть,

И нечем голые колешки

Березке в изморозь прикрыть.

Лесных прогалин скатеретка

В черничных пятнах; на реке

Горбуньей-девушкою лодка

Грустит и старится в тоске.

Осина смотрит староверкой,

Как четки, листья обронив;

Забыв хомут, пасется Серко

На глади сонных, сжатых нив.

В лесной избе покой часовни —

Труда и светлой скорби след..

Как Ной ковчег, готовит дровни

К веселым заморозкам дед.

И ввечеру, под дождик сыпкий,

Знать, заплутав в пустом бору, —

Зайчонок-луч, прокравшись к зыбке,

Заводит с первенцем игру.

(1915)

127. СМЕРТНЫЙ СОН

Туча — ель, а солнце — белка

С раззолоченным хвостом.

Синева — в плату сиделка

Наклонилась над ручьем.

Голубеют воды-очи,

Но не вспыхивает в них

Прежних удали и мочи,

Сновидении золотых.

Мамка кажет: «Эво, елка!

Хворь, дитя, перемоги…»

У ручья осока — челка,

Камни — с лоском сапоги.

На бугор кафтан заброшен,

С чернью петли, ал узор,

И чинить его упрошен

Пропитуха мухомор

Что наштопает портняжка,

Все ветшает, как листы,

На ручье ж одна рубашка

Да посконные порты.

От лесной, пролетней гари

Веет дремою могил..

Тише, люди, тише, твари, —

Светлый отрок опочил!

(1915)

128 Ель мне подала лапу, береза серьгу,

Ель мне подала лапу, береза серьгу,