Сочинения - [3]

Теэтет . Да, это называется так.

Чужеземец . Одна часть этой крючковой охоты, когда удар направлен сверху вниз, потому что при ней главным образом идут в ход трезубцы, носит, думаю я, название охоты с трезубцами.

Теэтет . Так, по крайней мере, называют ее некоторые.

Чужеземец . Но остается еще один, так сказать, единственный вид.

Теэтет . Какой?

Чужеземец . Такой, когда ударяют крюком в направлении, противоположном первому, причем не в любое место, куда попало, как это бывает при охоте с трезубцами, но каждый раз в голову и рот рыбы, которую ловят; затем она извлекается снизу вверх с помощью удилищ из прутьев и тростника. Каким именем, Теэтет, скажем мы, надо это назвать?

Теэтет . Я полагаю, что теперь найдено именно то, что мы недавно поставили своей задачей исследовать.

Чужеземец . Теперь, значит, мы с тобой не только согласились о названии рыболовного искусства, но и получили достаточное объяснение самой сути дела. Оказалось, что половину всех вообще искусств составляет искусство приобретающее; половину приобретающего искусство покорять; половину искусства покорять – охота; половину охоты – охота за животными; половину охоты за животными – охота за живущими в текучей среде; нижний отдел охоты в текучей среде – все вообще рыболовство; половину рыболовства составляет ударная охота; половину ударной охоты – крючковая; половина же этой последней – лов, при котором добыча извлекается после удара снизу вверх, есть искомое нами ужение, получившее название в соответствии с самим делом.

Теэтет . Во всяком случае, это достаточно выяснено.

Чужеземец . Ну так не попытаться ли нам по этому образцу найти и что такое софист?

Теэтет . Конечно.

Чужеземец . Но ведь первым вопросом было: должно ли считать удильщика-рыболова человеком обыкновенным, или же он знаток своего дела?

Теэтет . Да, таков был первый вопрос.

Чужеземец . А теперь, Теэтет, сочтем ли мы нашего софиста человеком обыкновенным или же во всех отношениях истинным знатоком?

Теэтет. Обыкновенным – ни в коем случае. Я ведь понимаю, что ты считаешь: тот, кто носит это имя, должен, во всяком случае, таким и быть.

Чужеземец . Выходит, нам следует признать его знатоком своего дела.

Теэтет . Но каким бы это?

Чужеземец . Или, ради богов, мы не знаем, что один из этих мужей сродни другому?

Теэтет . Кто кому?

Чужеземец . Рыболов-удильщик – софисту.

Теэтет . Каким образом?

Чужеземец . Оба они представляются мне в некотором роде охотниками.

Теэтет . Но какой охотой занимается другой? Про одного ведь мы говорили.

Чужеземец . Мы только что разделили всю охоту надвое, отделив ее водную часть от сухопутной.

Теэтет . Да.

Чужеземец . И мы рассмотрели всю ту ее часть, которая касается плавающих, сухопутную же оставили без подразделения, сказав, что она многовидна.

Теэтет . Совершенно верно.

Чужеземец . Таким образом, до сих пор софист и удильщик-рыболов вместе занимаются приобретающим искусством.

Теэтет . Это, по крайней мере, правдоподобно.

Чужеземец . Но они расходятся, начиная с охоты за живыми существами: один идет к морю, рекам и озерам, чтобы охотиться за обитающими в них животными.

Теэтет . Как же иначе?

Чужеземец . А другой – к земле и неким другим потокам, к изобильным лугам богатства и юности, покорять обитающие там существа.

Теэтет . Что ты имеешь в виду?

Чужеземец . В сухопутной охоте бывают две главные части.

Теэтет . Какие?

Чужеземец . Одна – охота за ручными, другая – за дикими животными.

Теэтет . Разве существует охота за ручными животными?

Чужеземец . Если только человек ручное животное. Считай, впрочем, как тебе угодно: либо что вообще не существует ручных животных, либо что есть какое-то другое ручное животное, а человек – животное дикое; или, может быть, ты скажешь, что человек – ручное животное, но не признаешь никакой охоты за людьми? Что из всего этого тебе понравится, это ты нам и определи.

Теэтет . Но я думаю, чужеземец, что мы ручные животные, и утверждаю, что существует охота за людьми.

Чужеземец . Так разделим же и охоту за ручными животными надвое.

Теэтет . На каком основании?

Чужеземец . Да определив разбой, увод в рабство, тиранию и военное искусство – все в целом как одно, а именно как охоту насильственную.

Теэтет . Прекрасно.

Чужеземец . С другой стороны, судейское искусство, искусство говорить всенародно и искусство обхождения, также все в целом, определим как некое искусство убеждать.

Теэтет . Верно.

Чужеземец . Назовем же два рода искусства убеждать.

Теэтет . Какие?

Чужеземец . Один – искусство убеждать в частной беседе, а другой всенародно.

Теэтет . Конечно, бывает тот и другой вид.

Чужеземец . Но в свою очередь частная охота не бывает ли, с одной стороны, требующей вознаграждения, а с другой – приносящей дары?

Теэтет . Не понимаю.

Чужеземец . Видно, ты еще не обратил внимания на охоту влюбленных.

Теэтет . В каком отношении?

Чужеземец . В том, что за кем влюбленные охотятся, тем они делают подарки.

Теэтет . Ты говоришь сущую правду.

Чужеземец . Ну, так пусть этот вид будет называться любовным искусством.

Теэтет . Уж конечно.

Чужеземец . А тот вид получения вознаграждения, при котором вступают в общение с кем-либо для того, чтобы ему угодить, и при этом всегда приманкою делают удовольствие, а в награду добиваются единственно лишь пропитания для себя в виде лести, все мы, думаю я, могли бы назвать своего рода искусством услаждающим.