Сочинения - [27]

Сам судья борьбы наступил на пальму

Голой ногою;

Легкий ветр ему освежает плечи,

Кроют их кудрей благовонных волны —

Был таков Нирей иль с дождливой Иды

На небо взятый.

78

21

К амфоре

Мой друг амфора, к жизни рожденная

Со мною вместе в консульство Манлия!

Что ни дари мне — смех ли, ссоры,

Дрему любви, ликованье страсти;

При ком бы ни был собран массийский Вакх,

Тобой хранимый, — ныне для праздника,

Как повелел Корви́н, откройся,

Сок заскучавший налей нам в чаши.

Мудрец, Сократа выбрав наставником,

10 Не будет, право, пренебрегать тобой;

И сам Катон свой дух высокий

Цельным вином согревал охотно.

Ты горькой мукой мучаешь доброго

И горшей злого; тайные замыслы,

Живущие в коварном сердце,

В шутках Лиэя раскрыть умеешь.

Вдыхаешь силу ты в малодушного

И жар надежды; ты неимущему

Даешь отвагу не страшиться

20 Гнева царей и меча убийцы.

О, если Либер вместе с Венерою

Придут — и с ними граций согласный хор, —

Пусть факелы горят, доколе

Не побегут перед Фебом звезды!

79

22

К Диане

Страж окрестных гор и лесов, о Дева,

Ты, что внемля зов троекратный юных

Жен-родильниц, их бережешь от смерти,

Ликом тройная!

Будет пусть твоей та сосна, что сенью

Дом венчает мой; да под ней тебя я

Кровью одарю кабана, что грозен

Сбоку ударом.

80

23

К Фидиле

Ладони к небу, к месяцу юному

Воздень, Фидила, — сельский обычай свят:

Умилостиви лар плодами,

Ладаном и поросенком жадным.

Тогда минует вихрь, иссушающий

Лозу, и колос нивы помилует,

Твои питомцы и ягнята

Осенью пышной хворать не будут.

В лесах Алгида — дубы и падубы,

10 Тельцы пасутся, к жертвам пригодные,

Тучнеет скот в лугах альбанских,

Ждет их секира жрецов суровых, —

Тебе ж не нужны жертвы обильные,

Двухлеток выи, кровью залитые, —

Ты убираешь хрупким миртом

И розмарином божков-пенатов.

Рукой невинной жертвенник трогая,

Не льстивой жертвой дара богатого

Смягчишь нахмуренных пенатов —

20 Полбой священной, крупинкой соли.

81

24

К богачу

Хоть казною своей затмишь

Ты Аравию всю с Индией пышною,

Хоть займешь ты строеньями

Оба моря, что бьют в берег Италии,

Но едва Неминуемость

В крышу дома вобьет гвозди железные,

Не уйдешь ты от ужаса

И главы из петли смертной не вызволишь.

Лучше жить, как равнинный скиф,

10 Чья повозка жилье тащит подвижное,

Или как непреклонный гет,

Где межою поля не разделенные

Хлеб родят на потребу всем;

Где не больше, чем год, заняты пашнею,

А затем утомленного

Заменяет другой, с долею равною;

Там безвредная мачеха

Не изводит сирот — пасынков, падчериц;

Жен-приданниц там гнета нет,

20 И не клонит жена слух к полюбовнику;

Там приданым для девушки

Служит доблесть отцов и целомудрие,

Что бежит от разлучника,

И грешить там нельзя: смерть за неверность ждет!

О, кто хочет безбожную

Брань и ярость пресечь междоусобицы,

Если он домогается,

Чтоб «Отец городов» было под статуей,

Пусть он сдержит распущенность!

30 И он будет почтен: только… потомками!

Мы завистливы, — доблесть нам

Ненавистна, но лишь скрылась, скорбим по ней!

Для чего втуне сетовать,

Коль проступок мечом не отсекается?

Что без нравов, без дедовских,

Значит тщетный закон, если ни дальние

Страны, зноем палимые,

Ни конечный предел Севера хладного,

Под снегами застывшими,

40 Не пугают купца? Если справляется

С грозным морем моряк лихой?

Это — бедность, презрев доблести трудный путь,

Все свершать, все сносить велит, —

Бедность, что за позор всеми считается.

Не снести ль в Капитолий нам,

Кликам внемля толпы, нам рукоплещущей,

Иль спустить в море ближнее

Жемчуг, камни и все злато бесплодное,

Зла источник великого,

50 Если только в грехах вправду мы каемся?

Надо страсть эту низкую

С корнем вырвать давно, и на суровый лад

Молодежь, слишком нежную,

Воспитать… На коня вряд ли сумеет сесть

Знатный отрок, охотою

Тяготится, зато с большею ловкостью

Обруч гнать тебе греческий

Будет он иль играть в кости запретные.

Вероломный отец меж тем

60 Надувает друзей или товарищей,

Чтоб для сына негодного

Больше денег собрать. Деньги бесчестные

Что ни день, то растут, и все ж

Для несытых страстей их недостаточно!

82

25

К Вакху

Вакх, я полон тобой! Куда

Увлекаешь меня? В рощи ли, в гроты ли

Вдохновение мчит меня?

Где, в пещере какой Цезаря славного

Блеск извечный стихом своим

Вознесу я к звездам, к трону Юпитера?

Небывалое буду петь

И доселе никем в мире не петое!

Как вакханка, восстав от сна,

10 Видя Гебр пред собой, снежную Фракию

И Родоп, что лишь варварской

Попираем стопой, диву дивуется,

Так, с пути своего сойдя,

Я на берег дивлюсь и на пустынный лес.

Вождь наяд и менад, легко

Стройный ясень рукой вмиг исторгающих!

Петь ничтожное, дольнее

Больше я не могу! Сладко и боязно,

О Леней, за тобой идти,

20 За тобою, лозой лоб свой венчающим.

83

26

К Венере

Девицам долго знал я, чем нравиться,

И был в любви достойным воителем, —

Теперь оружие и лиру

После побед их стена та примет,

Что охраняет образ Венеры нам.

Сюда, сюда несите вы факелы

И грозные воротам вражьим

Крепкие ломы, крутые луки!

О золотого Кипра владычица

10 И стен Мемфиса, вечно бесснежного!

Высоко поднятым бичом ты

Раз хоть коснись непокорной Хлои!

84

27

К Галатее

Пусть злочестных в путь поведут приметы

Злые: крики сов или сук брюхатых,

Пусть на них лиса, что щенилась, мчится

Или волчица;

Пусть змея им путь пресечет начатый

И спугнет коней, по дороге прянув