Сочинения. 1912–1935: В 2 томах. Том 2 - [6]
– Подобные поступки не должны более повторяться, – прибавил он, – теперь будь поприветливей с приезжим народом.
Старуха низко поклонилась ему, сказала, что станет ухаживать за мной как за родным сыном, и предложила мне прилечь. Я отказался. Тогда сын правителя пригласил меня с собой на ночное собрание к одному вельможе.
– Вы там развлечётесь, – заметил он. Но и от этого <я> отказался:
– Ночь такая ясная, и я не прочь побродить.
Потом я бросил хозяйке золотой, поблагодарил сына Пиуфта и пошёл к границе.
Перейдя границу, я сошёл с дороги, зарылся в траву и заснул.
Кугыкиада
Авантюры графа Кугыкова, им самим изложенные, с присовокуплением сведений от знатных иностранцев и граждан Быбрейских, а также некоего виноторговца Бубаки, касательно сего вельможи полученных
Сообщение I
(Изустное со слов знатного иноземца дон Педро де Мигуеля)
Осенью прошлого года мне довелось проезжать через Выбрей. Виноторговцы здешние имеют препакостный обычай сливать недопитое посетителями вино в особую бутыль, которую, наполнив, пускают вновь в обращение. Но вообще городок изрядный, и табак здесь стоит недорого. А народ Быбрейский люди живые и словоохотливые. Кругом всякие театры и учебные заведения. Увеселительные места чуть ли не на каждой улице. Хлеб очень дёшев, и в городе много университетов.
Так вот сеньор Спарафучиле, проживавший тогда на улице Трёх Александров, рассказал мне со слов одного из местных нотаблей следующую историю.
Оказывается, здесь была собака. Чёрная дворняжка, довольно паршивого образца и даже лохматая. Всё лежала против таверны Доброго Якова и грелась на солнышке. Никогда не лаяла, никого не трогала, никого не беспокоила. Вдруг достаёт где-то деньги, идёт к парикмахеру, бреет себе морду и передние лапы, отправляется к лучшему портному, заказывает себе платье необычайного вкуса и требует сейчас же. Перепуганный портной немедленно исполняет требование. Затем собака посещает один за другим целый ряд магазинов и на следующее утро появляется в канцелярии Университета. Подрыгивая ножкой, обутой в шёлковый чулок и лакированную туфлю, и покуривая сигару, пёс обращается к секретарю: «Государь мой, – говорит он, – не будете ли вы любезны сообщить мне, какие бумаги необходимо приложить к прошению о разрешении держать магистерские экзамены по такой-то и такой-то специальности, и не будете ли вы любезны снабдить меня соответствующей программой».
Тут всеобщее смятение. Один чиновник сходит с ума. Какая-то курсистка падает в обморок. Кто-то из бухгалтеров волнуется, становится религиозным и начинает проповедовать о конце мира. Находившийся случайно в университете офицер генерального штаба генерал Буйба пытается вывести пожарных или по крайней мере карету скорой помощи, но звонится в гинекологический институт. Все в ужасе. И в это время входит сам граф Кугыков. Он смотрит кругом, потом на собаку и, один среди суматохи и смятения сохраняя хладнокровие, с неподражаемым спокойствием спрашивает: «Что это такое?»
А собака нахально берёт свою шляпу, никому не кланяется и уходит, покуривая сигару.
Сообщение II
(Письменное Быбрейского Двора гофмейстера Людвига Сашки)
В доме № 7 по Муниципальному переулку у г-жи Пфиффель в верхнем коридоре проживая лично, графа видал и в изрядной близости. Сплетни, различными интриганами про сего достойного вельможу пускаемые, будто он пса дворового содержит и с оным по Академиям да по Университетам разговоры ведёт, суть досужего ума измышления, ибо и пса-то никакого не было. А был сапожник Собакин, у коего граф себе сапоги заказал и очень доволен остался, чему я свидетель. Лет же графу от роду 45. Волосом чёрен. На ноги крепок и до дамского полу весьма охоч. А видал я его на прошлой неделе. Из бани возвращаясь и голову тёплым платком укрыв, а на теле салоп, добросердечной хозяйкой моей любезно одолженный, накинув, домой во мраке шествовал.
Граф же, на меня в темноте набредши и за отсутствием лантерн не признав, в игривость чувств впал и силу оных, меня обняв, доказать пытался. По преклонности лет и здоровья слабости рот раскрыть опасаясь, в молчании тщился я от мощных его дланей освободиться. А оный проказник, меня сильно помяв и в заблуждении собственноручно убедившись, с досады за шиворот мне троекратно плевал и, так оставив, скрылся.
Сообщение III
(Главного секретаря Быбрейского для торговых операций Банка. Письменно)
Граф Кугыков весьма богатый человек. Живёт широко. Спортсмен. Любит музыку. Крайне религиозен и каждое воскресенье бывает в церкви. От природы необычайно настойчив. Не останавливается ни перед чем, раз ему что взбрело в голову. В декабре он заинтересовался самоедским языком, выписал все существующие исследования, изучил язык, пел самоедские песни и подражал их графике.
Прошлым летом он созвал членов магистрата на обед «Вокруг собора». К приходу гостей столы с особо прикреплёнными стульями были укреплены на длинных стержнях, расположенных радиусами вокруг шпица соборной кирки. 20 искусных акробатов втащили перепуганных гостей наверх и привязали к соответствующим стульям. А потом принялись обносить гостей яствами, двигаясь с поразительной ловкостью по натянутым меж стульями канатам. Граф поднялся сам и весь обед просидел, потчуя своих гостей и призывая их к веселью.
Юрий Николаевич Марр (1893–1935), сын академика Н.Я. Марра, при жизни был известен лишь как специалист-востоковед, занимавшийся персидским языком и литературой. В 1970–1990-е годы появились первые публикации его художественных текстов, значительная часть которых относится к футуристическому и постфутуристическому направлениям в литературе, имеет очевидную близость как к творениям заумной школы и Обэриу, так и к традициям русской сатирической и лубочной поэзии. В этом издании собран основной массив его литературных сочинений (стихи, проза, пьесы), большинство из них воспроизводится впервые.
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Дадаистский роман французского авангардного художника Франсиса Пикабиа (1879-1953). Содержит едкую сатиру на французских литераторов и художников, светские салоны и, в частности, на появившуюся в те годы группу сюрреалистов. Среди персонажей романа много реальных лиц, таких как А. Бретон, Р. Деснос, Ж. Кокто и др. Книга дополнена хроникой жизни и творчества Пикабиа и содержит подробные комментарии.
Повесть «отца русского футуризма» Давида Бурлюка, написанная в 1921 году в Японии и публиковавшаяся лишь в английском переводе (1954 г.), впервые воспроизводится по архивной рукописи. Филонов – фамилия её главного героя, реальным прототипом которого выступил тот самый русский и советский авангардный художник, Павел Николаевич Филонов. События этой полумемуарной повести происходят в Санкт-Петербурге в художественной среде 1910-х годов. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Книга впервые представляет основной корпус работ французского авангардного художника, философа и политического активиста, посвященных кинематографу. В нее входят статьи и заметки Дебора о кино, а также сценарии всех его фильмов, в большинстве представляющие собой самостоятельные философско-политические трактаты. Издание содержит обширные научные комментарии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Заумно-клерикальный и философско-атеистический роман Хуго Балля (1886-1927), одно из самых замечательных и ярких произведений немецко-швейцарского авангарда. Его можно было бы назвать «апофеозом дадаизма».