Сочинения. 1912–1935: В 2 томах. Том 2 - [12]
К вечеру пришёл сторож ввинтить лампочку. «Я пять рублей платил», – сказал он. В.М. дал ему. «Растопи печку», – попросил В.М. Сторож заглянул туда. «Вай, – сказал он, – вчера не сгорели». «Нет, – сказал В.М., – до утра дымило». «Э, зачем так, надо печника позвать». «Позови», – согласился В.М., он чувствовал страшную слабость, ему было жарко. Он вспоминал, что ещё нужно. Да, он хотел водой прополоскать свою плевательницу. И умывальник. «Гвозди принеси», – сказал он. «Хорошо, хорошо», – отвечал сторож и вскоре принёс два кривых гвоздя. «Молоток есть?» – спросил он. «Какой молоток у меня? Нет», – удивился В.М. «Ну, хорошо, я свой принесу», – согласился сторож и ушёл.
<1932>
Пьесы
Чего мы боимся
Действие I
Господин Блэк
Мадемуазель Надежда Николаевна
Председатель
Нина Васильева
Господин Миша
Мадам Ольга
Мадемуазель Софки Пэ
Бедный Жоржик
Некто в туфлях
Шаги
Последние дни института уже без дивана у Гордея.
Громко и весело. Бедный Жоржик только что кончил петь «Ниам-ниам». Все смотрят на м-ль Софки Пэ и аплодируют. Жоржик под шумок пьёт из чужого стакана.
Г-н Миша. Господа, как хорошо! (Проявляет братские чувства.)
Г-н Блэк (неожиданно улыбается).
М – м Ольга. Почему Вы не привели Шанидзе?
Председатель. Выпьемте за процветание!
Г-н Блэк (улыбается дважды).
Шум. Чокаются.
М-ль Надежда (Блэку на ухо). Что вы смеётесь?
Г-н Блэк. Какой-то мужчина нежно наступал на мою ногу.
М-ль Софки Пэ (встаёт). Я поеду в Россию.
Все. Глупости. Подожди.
С. Хорошо.
Бедный Жоржик спит.
С. Нет, я всё-таки пойду.
Бедный Жоржик. Я провожу Вас (засыпает и во сне уводится ею за сцену).
Туфли нет.
Действие II
Те же
+ Г-жа Блэк
Посторонние лица
Г-н Блэк. Анастасий!
Анастасий. Что Вам угодно, господин?
Г-н Блэк. Почистите пепельницу.
Анастасий. Слушаю, господин (чистит, уходит).
Г-н Блэк. Анастасий!
Анастасий. Что Вам угодно, господин?
Г-н Блэк. Почистите левую ножку главного стола.
Анастасий. Слушаю, господин (чистит, уходит).
Г-жа Блэк. Анастасий!
Анастасий. Что Вам угодно, госпожа?
Г-жа Блэк. Принесите ногтеочистительную машинку (уходит, приносит).
Г-жа Блэк. Дайте машинку господину.
Анастасий. Слушаю, госпожа (даёт, уходит).
Г-жа Блэк. Господин Блэк, почистите ногти.
Г-н Блэк. Слушаю, госпожа Блэк.
Звонок.
Анастасий. Господин Блэк, там пьяный пришёл.
Г-н Блэк. (Вычистил ногти.) Проси.
Анастасий. Слушаю, господин. (Кричит в дверь.) Пожалуйте!
Бедный Жоржик (пришёл, увидел чистоту и аккуратность, смутился, неуверенно). Здравствуйте, господин Блэк.
Г-н Блэк говорит по-арабски. Бедный Жоржик сконфузился, ушёл.
Доклад.
Входит Гордеев. Здравствуйте, господа.
Г-н Блэк говорит по-церковнославянски.
Гордеев смутился, ушёл.
Доклад.
Приходит Ч у б и н о в. Здравствуйте, господа.
Блэк говорит по-древнегрузински.
Чубинов смутился, ушёл.
Доклад.
Пришёл Завриев. Здравствуйте, господа, Блэк.
Блэк говорит по-древнеармянски.
Завриев смутился, ушёл.
Доклад.
С.М. Здравствуйте господа, Блэк.
Блэк говорит по-древнееврейски. С. смутилась, ушла.
Доклад.
Пришёл Миша Калашников. Здравствуйте.
Блэк говорит на архитектурном.
Калашников смутился, ушёл.
Звонок.
Пришла Нина. Здравствуйте.
Блэк говорит на поэтическом языке.
Нина смутилась, ушла.
Действие III
Завриев уехал в Эривань.
Гордеев уехал в Баку.
Миша Калашников уезжает завтра.
Чубинов стремительно соображает.
У Жоржика разрыв сердца.
Все в странности.
Жоржика все пос<тарались?> пригласить к Блэкам позвать их на заседание.
Жоржик возвращается. Не идут. Перестали пить.
Чубинов бросился в ближайший погреб.
Экстренно напился. Все за ним.
Действие IV
Все пьяны.
Миша. Господа, да ведь это всё во сне было.
Рад. Слёзы.
Действие V
Торжественное заседание Алкоголического института. Блэк и те же там.
<1919–1920>
<Пьеса>
Сцена представляет открытую настежь <пропуск в тексте> широкие горизонты, но также и холмы, скалы, посередине столб с лестницей.
Герой (стоя на возвышении): Кордамон Фебострофей гранит… Непомук рододендры архистратеотига впрекраю на стрдзенные медранты горотопонти йефонты. Прыть (бешеные аплодисменты. Кричат:)
– Мукей
– Выбома
– Кызл Кызопер
– Хырхыр (расходятся).
Появился иностранец, хочет получить справку:
– Пундосек, тифлн куаандель пыхага?
– Мужмяхмо хуляга вокзал
Двое полицейских (подозревают его в злоумышлении):
– Пукапуй?
– Сняхался вофряга нюхни (уводят в участок).
Герой (вышел на авансцену, говорит языком чувств):
о лямая вевга минетная. Снораю олжирею люмпарей
(Поёт.) Сарам барган вали манха набуми
(Пришли звать героя сражаться.
Поёт воинственную песнь):
(ушёл)
Хумрай пришла, рыдав, говорит:
Эй Макерой, макерой. Тинь блям мусаать пекаха ворнема Хухело <пропуск в тексте?>, тельно, куби. Нукасей?.. Веопяти колбе Терлянь бять (любовь, стихи)
<Первая половина 1920-х?>
Епископиада
Поют
Хориссимо
Вдруг Епископ выбегает Рубль тридцать предлагает Ловко дрыгает ногами Угощает пирогами.
Юрий Николаевич Марр (1893–1935), сын академика Н.Я. Марра, при жизни был известен лишь как специалист-востоковед, занимавшийся персидским языком и литературой. В 1970–1990-е годы появились первые публикации его художественных текстов, значительная часть которых относится к футуристическому и постфутуристическому направлениям в литературе, имеет очевидную близость как к творениям заумной школы и Обэриу, так и к традициям русской сатирической и лубочной поэзии. В этом издании собран основной массив его литературных сочинений (стихи, проза, пьесы), большинство из них воспроизводится впервые.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Дадаистский роман французского авангардного художника Франсиса Пикабиа (1879-1953). Содержит едкую сатиру на французских литераторов и художников, светские салоны и, в частности, на появившуюся в те годы группу сюрреалистов. Среди персонажей романа много реальных лиц, таких как А. Бретон, Р. Деснос, Ж. Кокто и др. Книга дополнена хроникой жизни и творчества Пикабиа и содержит подробные комментарии.
Повесть «отца русского футуризма» Давида Бурлюка, написанная в 1921 году в Японии и публиковавшаяся лишь в английском переводе (1954 г.), впервые воспроизводится по архивной рукописи. Филонов – фамилия её главного героя, реальным прототипом которого выступил тот самый русский и советский авангардный художник, Павел Николаевич Филонов. События этой полумемуарной повести происходят в Санкт-Петербурге в художественной среде 1910-х годов. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Книга впервые представляет основной корпус работ французского авангардного художника, философа и политического активиста, посвященных кинематографу. В нее входят статьи и заметки Дебора о кино, а также сценарии всех его фильмов, в большинстве представляющие собой самостоятельные философско-политические трактаты. Издание содержит обширные научные комментарии. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Заумно-клерикальный и философско-атеистический роман Хуго Балля (1886-1927), одно из самых замечательных и ярких произведений немецко-швейцарского авангарда. Его можно было бы назвать «апофеозом дадаизма».