Собственность Рипера - [98]

— Макс пытался убить Хоса, — сказала я ему. — Он убил Джеффа. Я не доверяю никому из вас. Я хочу «скорую» для Хоса и хочу, чтобы вы убрались отсюда.

— Малышка, я понятия не имею, что здесь произошло,— медленно произнес Пикник, — но ты должна позволить нам помочь Хосу. Опусти пистолет.

— И не подумаю, мать вашу, — ответила я. — Макс выстрелил ему в спину. Я пристрелю любого из вас, гребаные Риперы, кто попробует тронуть его. «Скорую». Сейчас же.

— Она уже в пути. Бам вызвал ее. Но если будешь сидеть здесь, держа нас под прицелом пистолета, когда появятся копы, будет довольно проблематично позаботиться о Хосе. Он наш брат, мы не причиним ему вреда.

— Макс тоже был его братом.

— Здесь произошло кое-что плохое, — сказал Дак, выступив вперед.

Что-то в его голосе заворожило меня, а взгляд его был мягким и грустным. Я наблюдала, как он медленно подошел и сел передо мной, в трех футах от пистолета.

— Не делай все еще хуже. Мы все еще можем контролировать ситуацию, но не с тобой, вступившей в перестрелку с копами.

Это напугало меня.

— Я не хочу стрелять в копов, я хочу лишь защитить Хоса.

— Как они об этом узнают? — его резонный вопрос прозвучал на фоне приближающихся сирен. — Ты теряешь время, позволь нам помочь тебе, ладно?

Я хотела согласиться и уже открыла рот, чтобы сказать ему об этом, как что-то схватило меня сзади. В тот же момент рука Дака метнулась вперед, выбивая пистолет из моей хватки, а Ругер перекатил меня от тела Хоса. Он прижал меня к полу, зажав рукой рот и близко склонившись к моему лицу. Выражение его лица было напряженным, почти диким. Боковым зрением я увидела, как парни приступили к действиям, бросая вещи в сумку, которую Бам-Бам подхватил, прежде чем выбежать через заднюю дверь амбара.

— Здесь разверзнется ад, когда появятся копы, — с настойчивостью в голосе заговорил Ругер. — Они, вероятно, арестуют тебя, возможно, всех нас. Держи рот на замке. Меня не волнует, что здесь произошло, и кто в кого стрелял. Ты молчишь и раскрываешь свой рот только для того, чтобы попросить адвоката. Продолжай просить адвоката, пока не добьешься своего, и мы пришлем его тебе. Не разговаривай, ты поняла меня?

Он убрал ладонь с моего рта, и я кивнула. Мои глаза были широко распахнуты. Один полицейский влетел в амбар и резко остановился, очевидно, в шоке от места происшествия.

— Твою мать! — вскрикнул он, потянувшись к своей рации. — Нам нужно подкрепление и срочно. Всем поднять руки, чтобы я мог их видеть. Отпустите девушку и отойдите от нее.

Ругер скатился с меня, встал и попятился назад с высоко поднятыми руками. Остальные последовали его примеру, а после и я присоединилась к ним. Одинокий полицейский наблюдал за нами с тревогой, в то время как фельдшеры бросились к Хосу, уложили того на носилки и вынесли за дверь. В помещение ворвалось еще больше полицейских, знаменуя начало очень и очень долгой ночи.

Я попросила адвоката и, в конце концов, я его получила, но он не мог ответить на единственный вопрос, который меня волновал.

Был ли жив Хос?

Хос

Он чувствовал себя отдельно от своего тела, почти одурманенным. Внутри бушевала боль. Эхом отдавались голоса и вой сирен. Затем он снова отключился.

Больше голосов. Боль, но приглушенная. Хос медленно открыл глаза, увидел расплывающуюся комнату, яркий белый свет. Над ним стояла женщина, задавала ему вопросы. Он старался отвечать, называя ей свое имя, но он так чертовски устал. Ему нужно было поспать.

— Вставай, засранец. Ты опоздал в Церковь. Никаких оправданий.

Черт. Он уснул?

Хос открыл глаза и быстро заморгал, пытаясь сфокусировать свой взгляд. Это не его комната... больница. Должно быть, больница. Воспоминания обрушились на него — он был с Мари, а затем кто-то выстрелил в него.

— Они забрали Мари? — требовательно спросил он, но вышло это шепотом.

Сукин сын, он даже не мог говорить. Он ненавидел чувствовать себя слабым.

— Мари в безопасности, — ответил Пикник, шагнув к Хосу, чтобы тот мог его видеть.

Хос изучил его лицо, чтобы убедиться, что мужчина не лгал ему.

— Она сейчас в следственном изоляторе. Наш парень договаривается о залоге. Он говорит, что если баллистические данные соответствуют ее рассказу, они, вероятно, не будут ее в чем-либо обвинять. Ее бы уже отпустили, но они злятся, так как она отказывается давать показания о том, что не поделили ее брат и Макс.

— В следственном изоляторе? — растерялся Хос.

— Мари выстрелила в Макса.

Лицо Пикника было мрачным. Хос сморщил лоб.

— Ругер тоже там. Руки были покрыты кровью, поэтому его арестовали. Он должен был схватить твою девочку, чтобы забрать у нее пистолет. Она устроила нам «Криминальное чтиво», готовая защищать тебя, даже если бы ей пришлось убить нас всех. Нависала над твоим телом как Чудо-Женщина[43]. У меня стояк только от одной мысли об этом.

— Ты мудак. Почему она стреляла в Макса? — из-за больного горла слова давались Хосу с трудом.

Он что, черт возьми, поймал пулю ртом? Почему он не мог нормально говорить?

— Макс выстрелил тебе в спину, — коротко бросил Пикник, — а затем пристрелил Дженсена. Мари, вероятно, была бы следующей. Она сказала нашему парню, что Макс был готов прикончить тебя, когда она вырубила его. Эта малышка как чертов спецназовец, такого я не ожидал. Она выстрелила в него семь раз.