Собрание сочинений. Том 9 - [66]

— Вы снова правы, Ники. Извините меня. Я больше не буду, — пообещала она.

Он улыбнулся.

— Боюсь, что будете. Потому что очень трудно перестать быть самим собой. А теперь, дорогая Фенелла, разрешите пожелать вам доброй ночи.

Он переместился к другому концу стойки, где орудовала блондинка-барменша.

Послушай, Бланди, — сказал он ей, — прими-ка от меня заказ… а точнее, два заказа. Дай мне двойное виски, как обычно, и стакан содовой с анатстурой… Это мы с мистером Марчем потребим сейчас. А пока мы с ним будем беседовать, ты приготовишь для меня вот что: возьми плоскую бутылку на четверть пинты и смешай в ней одинаковые количества виски, бренди и джина. Эту штуку я прихвачу с собой.

Господи, ну и смесь! — воскликнула Бланди. — Это что, новое рвотное? Вы сами будете пить или хотите отравить кого-нибудь?

Она поставила на стойку два стакана — то. что он заказал вначале.

— А эту смесь я сейчас приготовлю… Кому бы она ни предназначалась, приношу ему свои соболезнования.

Держа в каждой руке по стакану, Беллами отошел от стойки. Когда он проходил мимо Фенеллы, то ощутил уже знакомый аромат ее духов. Он искоса бросил взгляд на ее отражение в зеркальной панели. Лицо у нее было бледное, застывшее.

Он пересек зал, подошел к Харкоту, который все еще пытался выиграть у автомата, и тронул его за плечо.

— Харкот, я принес вам содовую с ангосгурой. Вы от нее протрезвеете. Сядьте, выпейте залпом, а потом я вам кое-что расскажу.

Марч раздраженно передернул плечами.

— Черт побери, Ники, вам не кажется, что вы слишком много себе позволяете? Я не люблю, когда со мной так разговаривают. И вам полезно зарубить себе на носу…

— Будет лучше, если вы заткнетесь, Харкот. Если вы закроете рот и откроете уши, я, может быть, спасу вас от виселицы, на которой вам, в противном случае, придется сплясать месяца через два. Заметьте, я сказал "может быть", не больше И бросьте эти театральные позы — в вашем положении они попросту неуместны.

Марч без возражений опустился на стул; его руки дрожали. Беллами поставил перед ним содовую с ангостурой.

— Глотайте. Залпом.

Марч поднял стакан и осушил его до дна.

А теперь слушайте меня. — Беллами швырнул в пепельницу окурок, закурил следующую сигарету, отпил немного из своего стакана и снова поставил его на стол. — Это в ваших интересах — выслушать меня внимательно и сделать все, что я скажу; если вы так поступите, то я почти ручаюсь, что все окончится для вас благополучно. И избавьте меня от ваших дурацких замечании — я их знаю наперед, и вы вряд ли способ ны сказать что-нибудь, о чем я не догадался и не подумал заранее. Вы все поняли, Харкот?

Да, — ответил Марч. — Но я не намерен давать вам какие-либо обещания. Я вам не доверяю, Беллами, но я вас выслушаю.

И последнее. Доверяете вы мне или нет — это мне до лампочки. Но я хочу, чтобы вы делали то, что я вам прикажу. И вы будете это делать по двум причинам. Во-первых, потому, что если вы откажетесь повиноваться мне, то вас вздернут за убийство Фредди Уэнинг. Это я вам гарантирую. Во-вторых, если вы сделаете то, что я вам скажу, то завтра вечером вы получите от меня сто фунтов. Думаю, это вас заинтересует. Ведь источник, питавший вас все эти месяцы, теперь перекрыт.

— Будь вы прокляты, Беллами! Что вы можете знать о том, откуда я беру деньги?

Беллами передернул плечами с сардонической улыбкой.

Все, — коротко ответил он. — Я даже не намерен обсуждать с вами этот вопрос, потому что ничего нового вы мне не скажете. Так как, вы будете слушать молча?

Пусть будет так, — согласился Марч. — Ради сотни фунтов я согласен вас выслушать — деньги мне сейчас действительно нужны.

В этом я не сомневаюсь. И вот вам мой совет: когда вы их получите, уезжайте из Лондона куда-нибудь подальше, лучше в деревню. И бросьте пить. Ваш теперешний образ жизни вам никак не подходит.

Марч молча вертел на столе свой стакан.

— Через несколько минут, — продолжал Беллами, — мы уйдем отсюда и поедем к Филипу Уэнингу. Он ждет нас в своей квартире. И не удивляйтесь, Харкот. Я ведь не сказал еще самого главного. Вы опасаетесь, что Скотланд-Ярд может заподозрить вас в связи с убийством Фредди Уэнинг. Так вот, против вас уже состряпано готовое дело. Правда, прямых улик против вас у них нет, но разве мало людей отправили на виселицу на основании косвенных улик? Так что, мой дорогой Харкот, вы не имеете ни одного шанса — это я вам гарантирую. А сейчас соберитесь с духом и выслушайте, что за дело вам шьют. В Ярде убеждены, что Фредди Уэнинг в течение нескольких последних месяцев была вашей любовницей. И они располагают доказательствами этого. В их распоряжении имеется человек, готовый показать это под присягой. Кроме того, против вас будет свидетельствовать Айрис Берингтон: разве не вы сами рассказали ей о деньгах, которые намеревались получить от Фредди вечером в понедельник? В этот вечер вы должны были отвезти Фредди на прием к мисс Иверард. Когда вы заехали за ней, между вами произошла ссора и денег она вам не дала. Вы ушли от нее, а к Кэрол приехали с Айрис Берингтон — тогда-то вы и рассказали ей о том, что поссорились с Фредди и что она отказала вам в деньгах, на которые вы рассчитывали. От Кэрол вы вышли вместе с женой, но на улице поссорились и домой поехали одни. Так что у вас нет алиби. Вы говорите, что до половины двенадцатого бродили в одиночестве по улицам, но вам никто не поверит. В одиннадцать тридцать или чуть позже вы заявились к Айрис Берингтон, и вид у вас был ужасный. Она не сомневается, что после приема у Кэрол вы еще раз побывали у Фредди и задушили ее. Неужели вы надеетесь, что в такой ситуации вам удастся убедить присяжных в своей невиновности? Да они вашего адвоката и слушать не станут.