Собрание сочинений, том 22 - [44]

Все мы единодушны также и в том, что с прекращением издания этой газеты неизбежно должна образоваться брешь. Ни один из выходящих в Германии органов, официальных или неофициальных, не может ее заменить. Для партии это лишь относительный ущерб: она вступает в другие условия борьбы, и поэтому ей нужны другое оружие, другая стратегия и тактика. Но абсолютным ущербом это является для ее сотрудников, и в частности для меня.

Дважды в своей жизни я имел честь и удовольствие сотрудничать в газете, где мне были полностью обеспечены оба самых благоприятных условия, какие вообще могут существовать для работы в печати: во-первых, безусловная свобода печати и, во-вторых, уверенность, что тебя слушает именно та аудитория, к которой ты хочешь обращаться.

Первый раз — в 1848–1849 гг. в «Neue Rheinische Zeitung»[119]. Это было революционное время, а в такое время работать в ежедневной печати — одно наслаждение. Воочию видишь действие каждого слова, видишь, как статьи буквально бьют подобно гранатам и как разрывается выпущенный снаряд.

Второй раз — в газете «Sozialdemokrat». И это тоже было своего рода революционное время, начиная с того момента, как на Виденском съезде партия была восстановлена и после этого снова начала борьбу «всеми средствами», как законными, так и незаконными[120]. Газета «Sozialdemokrat» была воплощением этой незаконности. Для нее не существовало ни обязательной имперской конституции, ни имперского уголовного кодекса, ни прусского права. Противозаконно, вопреки имперскому и местному законодательству, проникала газета «Sozialdemokrat» каждую неделю через границы священной Германской империи; сыщики, шпионы, провокаторы, таможенные чиновники, удвоенная и утроенная пограничная стража — все оказалось бессильным; газета «Sozialdemokrat» доставлялась подписчикам в срок, чуть ли не с точностью векселя; никакой Стефан не мог помешать тому, чтобы германская имперская почта рассылала и доставляла ее по назначению. И это при наличии более десяти тысяч подписчиков в Германии; и если буржуазный читатель накануне 1848 г. оплачивал свои запрещенные издания лишь в самых редких случаях, то рабочие платили за свою газету «Sozialdemokrat» в течение двенадцати лет с величайшей аккуратностью. Как часто у меня, старого революционера, сердце радовалось при виде того, как из недели в неделю, из года в год бесперебойно осуществлялось это превосходно налаженное бесшумное взаимодействие между редакцией, экспедицией и подписчиками, проводилась эта businesslike, по-деловому организованная революционная работа!

И газета стоила тех усилий и тех опасностей, с которыми было связано ее распространение. Это была безусловно лучшая газета, которой когда-либо располагала партия. И не только потому, что лишь она одна пользовалась полной свободой печати. Принципы партии излагались и отстаивались на ее страницах с редкой ясностью и решительностью, и тактика редакции была почти без исключений правильной. К этому следует добавить еще один момент. В то время как в нашей буржуазной печати царит смертельная скука, на страницах «Sozialdemokrat» находил свое отражение тот живой юмор, с каким наши рабочие ведут обычно борьбу против полицейских козней.

При этом газета «Sozialdemokrat» была чем угодно, только не простым рупором фракции. Когда большинство фракции в 1885 г. склонялось к голосованию за пароходную субсидию, газета решительно поддержала противоположное мнение и отстаивала свое право на это даже после того, как большинство фракции запретило ей эту линию приказом, который теперь самому большинству кажется непостижимым. Борьба продолжалась целый месяц, в течение которого редакция получала энергичную поддержку со стороны партийных товарищей в Германии и за границей. 2 апреля было объявлено запрещение, а 23 апреля газета «Sozialdemokrat» напечатала совместное заявление фракции и редакции, из которого вытекало, что фракция брала свой приказ обратно[121].

Спустя некоторое время газете «Sozialdemokrat» довелось испытать хваленое швейцарское право убежища[122]. Тут обнаружилось, как и во всех подобных случаях, начиная с 1830 г., что это право убежища дает осечку каждый раз в тот момент, когда оно действительно должно вступить в силу. В этом нет ничего нового. Со времени проведенной с 1830 г. демократизации Швейцарии, соседние великие державы разрешают этой маленькой республике демократические эксперименты внутри страны лишь при том условии, что право убежища для эмигрантов будет ею осуществляться только под контролем заинтересованной в каждом данном случае великой державы. Швейцария слишком слаба, чтобы не делать уступок. Упрекать ее за это не приходится. Именно по поводу Голландии, Швейцарии и Дании Маркс обычно говорил, что в наше время нет ничего хуже, чем положение маленькой страны, имевшей великую историю. Но в таком случае пора, наконец, прекратить болтовню о неприкосновенном праве убежища в «свободной Швейцарии».

Газета «Sozialdemokrat» была знаменем германской партии; в результате двенадцатилетней борьбы партия одержала победу. Закон против социалистов пал, Бисмарк ниспровергнут. Могучая Германская империя пустила в ход против нас все свои мощные средства; партия ответила на это презрением, пока, наконец, Германской империи не пришлось склонить свое знамя перед нашим. Имперское правительство хочет попытаться действовать против нас снова в рамках общего права, а поэтому и мы попытаемся использовать законные средства, которые мы вновь завоевали путем энергичного применения незаконных. Будет ли при этом пункт о «законных» средствах снова включен в программу или не будет, это не так уж важно. Нужно пытаться обходиться пока что законными средствами борьбы. Так действуем не только мы, так действуют все рабочие партии во всех странах, где рабочие имеют известную установленную законом свободу движения, и по той простой причине, что таким путем достигаются наибольшие результаты. Но при этом предполагается, что и противник действует также в рамках закона. Если же посредством новых исключительных законов, или посредством противозаконных приговоров и противозаконной практики имперского суда, а также полицейского произвола или каких-либо других незаконных посягательств со стороны исполнительной власти будет предпринята попытка снова поставить нашу партию фактически вне общего права, то это вынудит германскую социал-демократию опять вступить на незаконный путь, как на единственный, который у нее еще останется. Даже у англичан, у нации, наиболее почитающей закон, первым условием соблюдения законности со стороны народа является то, что другие органы власти держатся в рамках закона; в противном случае, по английским правовым понятиям, восстание становится первой обязанностью граждан.