Собрание сочинений, том 14 - [37]

; персидский и русский агенты прибыли в Кабул, и Дост, вследствие неизменного отказа англичан взять на себя какие-либо определенные обязательства, был в конце концов принужден принять предложения, исходившие от другой стороны. Берне покинул Кабул, и тогда генерал-губернатор Индии лорд Окленд, под влиянием своего секретаря У. Макнотена, решил покарать Дост-Мухаммеда за тот шаг, который он сам же вынудил его сделать. Окленд решил низложить его и посадить на его место шаха Шуджу, состоявшего в то время пенсионером индийского правительства. С шахом Шуджей и с сикхами был заключен договор; шах начал собирать армию, оплачиваемую англичанами и возглавляемую их офицерами, а на реке Сатледж были сосредоточены англоиндийские войска. Макнотен, имея помощником Бёрнса, должен был сопровождать экспедицию в качестве посланника в Афганистане. Тем временем персы сняли осаду Герата, и таким образом был устранен единственный веский предлог для вмешательства в афганские дела. Тем не менее в декабре 1838 г. армия вступила в Синд, принудив эту страну к подчинению и обложив ее контрибуцией в пользу сикхов и шаха Шуджи[65]. 20 февраля 1839 г. английская армия перешла Инд. Она насчитывала около 12000 солдат и свыше 40000 обслуживающих армию лиц, не считая новобранцев шаха. В марте армия перешла через перевал Болан; стал ощущаться недостаток провианта и фуража; верблюды гибли сотнями, и значительная часть обоза была потеряна. 7 апреля армия приблизилась к Ходжакскому перевалу, перешла его, не встретив сопротивления, и 25 апреля вступила в Кандагар, покинутый афганскими правителями, братьями Дост-Мухаммеда. После двухмесячного отдыха сэр Джон Кин, командующий армией, выступил с главными силами на север, оставив одну бригаду под командой Нотта в Кандагаре. Неприступная твердыня Афганистана Газни была взята 22 июля, после того как один перебежчик сообщил, что из всех ворот только одни Кабульские не забаррикадированы; ворота были взорваны, и крепость взята штурмом. После этой катастрофы армия, собранная Дост-Мухаммедом, тотчас же рассеялась, и 6 августа Кабул тоже открыл свои ворота. Шах Шуджа с надлежащими церемониями был водворен на трон, но подлинные бразды правления оставались в руках Макнотена, который также оплачивал все расходы шаха Шуджи из индийского казначейства.

Завоевание Афганистана казалось законченным, и значительная часть войск была отправлена обратно. Однако афганцы вовсе не соглашались находиться под властью Feringhee Kaffirs (неверных-европейцев), и в течение 1840 и 1841 гг. одно восстание следовало за другим во всех частях страны, Англоиндийским войскам приходилось постоянно быть в движении. Тем не менее Макнотен заявлял, что таково обычное состояние афганского общества, и писал в Англию, что дела идут отлично и власть шаха Шуджи укрепляется. Предостережения английских офицеров и других политических агентов были тщетны. В октябре 1840 г. Дост-Мухаммед сдался англичанам и был отправлен в Индию; все восстания в течение лета 1841 г. были подавлены в результате успешных действий, и к октябрю Макнотен, назначенный губернатором Бомбея, предполагал с другой группой войск отправиться в Индию. Но тут разразилась буря. Оккупация Афганистана стоила индийскому казначейству 1250000 ф. ст. в год: приходилось покрывать расходы на содержание в Афганистане 16000 англо-индийских войск и войск шаха Шуджи; еще 3000 находились в Синде и на Боланском перевале; монаршья пышность шаха Шуджи, жалованье его чиновникам и все расходы на содержание его двора и правительства оплачивались индийским казначейством, и, наконец, из того же источника субсидировали или, точнее, подкупали афганских вождей, чтобы удерживать их от враждебных действий. Макнотену сообщили, что тратить деньги в таких количествах долее невозможно. Он попытался навести экономию, но единственным возможным путем для ее осуществления было прекращение выплаты субсидий вождям. В тот самый день, когда он попробовал прибегнуть к этой мере, вожди составили заговор с целью истребления англичан, и таким образом, Макнотен сам явился орудием объединения тех мятежных сил, которые до сих пор боролись против завоевателей в одиночку без всякого единства и согласия; впрочем, несомненно также, что к этому времени ненависть к британскому господству достигла среди афганцев кульминационного пункта.

Англичане в Кабуле находились под командой генерала Элфинстона, страдавшего подагрой, совершенно беспомощного и нерешительного старика, приказы которого постоянно противоречили один другому. Войска занимали нечто вроде укрепленного лагеря, столь обширного, что гарнизона едва хватало для обороны валов, и было совершенно недостаточно, чтобы выделять отряды для действий в открытом поле. Укрепления были столь несовершенны, что ров и парапет можно было преодолеть верхом. Словно в довершение всех бед, над лагерем господствовали высоты, расположенные почти в пределах ружейного выстрела; венцом же нелепости всего расположения было то обстоятельство, что все запасы продовольствия и медикаментов находились в двух отдельных фортах, на некотором расстоянии от лагеря, вдобавок отделенных от него обнесенными оградой садами и другим маленьким фортом, не занятым англичанами. Цитадель Кабула, или Балагисар, могла бы послужить надежной и превосходной зимней квартирой для целой армии, но в угоду шаху Шудже ее оставили незанятой. 2 ноября 1841 г. восстание разразилось. Дом Александра Бёрнса в городе подвергся нападению, и сам он был убит. Британский генерал ничего не предпринимал, и восстание, не встречая противодействия, усилилось. Совершенно растерявшийся Элфинстон, слепо следуя всевозможным противоречивым советам, вскоре привел все в состояние такого расстройства, которое Наполеон характеризовал тремя словами: ordre, contre-ordre, desordre