Собрание сочинений. Том 1. Стихотворения - [35]

Этого мне не забыть:

Тетерев на проталинку вышел

И стал из лужицы пить.

Перекатывался хрустальный горошек

В горлышке косача.

Он стоял на земле без сапожек,

Песенку бормоча:

«Ах, тетеря! Чего таишься?

Не бежишь на свиданье бегом?

Иль холодной воды боишься?

Или думаешь о другом?»

На призывную песню такую

Зазвучала ответная грусть:

«Ты не видишь — я тоже токую,

На сучке на еловом томлюсь!»

Он пошел к ней пешком по лощинке,

Глядя вверх, говорил, говорил…

А на лужицах были морщинки —

Это ветер весенний дурил.

1959

* * *

Заросли. Заросли. Хмель и крапива.

В омуте сонно стоят облака.

Иволга пела — и вдруг прекратила,

Рыба клевала — и вдруг ни клевка.

О, это туча! Лиловый передник

Темной каймой отливает вдали,

Зашелестел приумолкший березник,

Теплые капли танцуют в пыли.

Падают полчищем стрелы косые

В гати, в горелые пни и хвою.

Это земля моя, это Россия,

Я нараспашку у речки стою.

Скольким дождям подставлялись ладони

В поле, в седле, на плотах в камыше!

Слушал я их то в горах, то в вагоне,

В пахнущем дынями шалаше.

Ласково струи на плечи стекают,

Слиплись и спутались пряди волос.

Дождь не утих, а уже припекает,

Солнышко сушит листву у берез.

Снова стрекозы парят над водою,

Полдень желаньем и зноем налит.

И над ушедшей лиловой грядою

Непререкаемо солнце горит!

1959

* * *

В глазах твоих весенняя грустинка

Поблекшей медуницей зацвела.

Все потому, что узкая тропинка

Тебя в сосновый бор не увела.

Мне больно видеть — взгляд твой сходен с

                    дымом,

Не отражаться в нем речной заре.

Все потому, что ты в своем любимом

Себя хоронишь, как в монастыре.

Шагни на взгорье, к той сосне горбатой,

Которая влюбленно смотрит в дол,

И вдруг ты станешь сильной и богатой

И заключишь в объятья медный ствол!

И ты заметишь солнце над рекою,

Как золото на отмелях излук,

И ощутишь горячею щекою,

Что есть тепло теплей любимых рук.

И ты иначе милого обнимешь,

Иначе припадешь к его устам.

И, может быть, любовь свою поднимешь

К вершинам сосен, к легким облакам!

1959

У светлояра

На Булатном болоте,

На Колчанном броду

Я тропою Батыя

К татарам иду.

— Режьте голову мне!

Я москвич,

Я русак.

— Что спешить?

Заплати-ка

Сначала ясак.

Предо мною князек,

Мелкий вор,

Казначей,

Он смеется:

— Люблю вымогать с москвичей!

Заплати-ка ямщину,

Возьми-ка ярлык!..

Освещает лучина

Басурманский кадык.

Божьи лики по избам

Темнеют в углах,

Кнут ременный гуляет

По спинам в узлах.

— А-а-а! —

Молодку татарин

Схватил у плетня,

Руки вяжет пенькой,

Волочет на коня.

— Эй, пусти,

Узкоглазый,

Товар этот наш!

Не с тобою

Пойдет она ночью

В шалаш.

Врешь!

Не будет

Красавица

Эта твоей! —

Кистенем я его

Меж заросших бровей.

Кровь

И крики,

И ржанье,

И топот,

И стон!

Режут горло мне…

Тут обрывается сон.

Я встаю

И тревожно

Глазами вожу:

И себя

На лугу,

На копне, нахожу.

В мокрых травах

Лежит предо мной

Светлояр,

Ни колчанов,

Ни стрел,

Ни коней,

Ни татар,

Только где-то

Звенит луговая коса

Да заблудший теленок

Мычит из овса.

Ну и сон!

Мне такого

Не снилось вовек,

Чтобы древность такая,

Двенадцатый век.

Это предок, наверно,

В крови проскакал,

Чтобы я без ошибки

В лицо его знал!

1959

Я вышел рано

Я вышел рано.

Роса на травах,

Роса на злаках,

На всей земле.

Поклон — дорогам,

Поклон — деревьям,

Поклон — селеньям,

Поклон — семье.

В мешке дорожном

Простые вещи:

Две майки, мыло,

Порошок.

Мне с ними лучше,

Мне с ними легче,

Моя поклажа не режет плечи,

Не давит спину — хорошо!

А что там иволга

В ветвях запела?

Какую шутку

Ей дрозд изрек?

С какою целью

Пчела летела,

Потом свернула и присела

На мой погнутый козырек?

А! Отдохнуть?

Ну что же, можно!

Не пропадать в лесах добру!

Раз прилетела,

Такое дело:

Я — пчеловод

И осторожно

Ее за крылышки беру.

Лети, родная!

Скоро ульи,

И ждут тебя в твоем летке.

Колхозный пчеловод Ульяна,

Она ведь тоже встала рано,

И у нее нельзя без плана,

Да вон она

В цветном платке!

Иду лесами,

Иду полями,

Иду по кладинкам

И вброд,

И до последней капли крови

Я в каждом шаге,

В каждом слове

С тобой,

С твоей судьбой

        народ!

1959

* * *

Месяц июль — знойный и дрёмный,

Пылью полынной воздух горчит.

Возле омета месяц огромный,

Это ему перепелка кричит.

Где я? В Рязани над тихой Окою

Или в Тамбове у реченьки Цны?

У Иртыша иль за Ворей-рекою

Тихо смотрю подмосковные сны?

Волжское или другое теченье

Ласково льнет и касается плеч?

Это совсем не имеет значенья,

Только б Россия и русская речь!

Только б суровые, честные лица,

Только бы труженики — не жулье,

Только б готовые поделиться

Хлебом и радостью люди ее!

1960

* * *

Трехструнная тревога балалайки

Зовет меня на улицу села.

Я вспоминаю детство. На лужайке

Здесь верба одинокая цвела.

И вот на этом самом сером камне,

Который и тогда еще лежал,

Я трепетными юными руками

Играющее дерево держал.

Несложный инструмент, наивность детства,

Как веселил ты сельскую толпу!

Ты мне тогда достался как наследство,

Как приложенье к плугу и серпу.

Я распевал прибаски и пригудки,

Белел на балалайке белый бант.

И девки мне дарили незабудки,

И говорили гордо: — Он талант!

Чего скрывать: моя душа гордилась,

Она росла, ей делалось теплей.

Мне это ободренье пригодилось,

Оно во мне живет и по теперь.

Не я на камне, и не я играю,

Не в этом дело. Важно, что игрок

В запале чувств дает родному краю

Свой музыкально-песенный урок!

1960

За сельдью

Капитану рыболовного сейнера

А. Неверову