— Что ты думаешь об этом человеке? — спросил тихонько земледелец брамина.
— Святой человек, действительно, святой. Его боги — не настоящие боги, но он идет по верному пути, — ответил брамин. — А его способ составлять гороскопы, тебе это недоступно, — мудр и верен.
— Скажи мне, — лениво проговорил Ким, — найду ли я Красного Быка на зеленом поле, как было обещано мне?
— Что тебе известно о часе твоего рождения? — спросил брамин, преисполняясь важности.
— Между первым и вторым криком петуха в первую ночь мая.
— Которого года?
Я не знаю, но в тот час, когда я закричал впервые, произошло сильное землетрясение в Сринагуре, что находится в Кашмире. — Ким знал это от присматривавшей за ним женщины, которая, в свою очередь, узнала это от Кимбалля О’Хара. Землетрясение было ощущаемо и в Индии и надолго осталось исходной точкой летосчисления в Пенджабе.
— Ай! — взволнованно проговорила какая-то женщина. Это событие еще более подчеркивало необыкновенное происхождение Кима. — Не тогда ли родилась и дочь?
— А ее мать принесла своему мужу четырех сыновей в четыре года — славных мальчиков! — крикнула жена земледельца, сидя несколько поодаль, в тени.
— Никто, обладающий знанием, не забудет, как стояли в эту ночь планеты в своих созвездиях, — сказал брамин. Он начал рисовать на песке, покрывавшем двор. — Ты имеешь право, по крайней мере, на половину созвездия Тельца. Что гласит твое пророчество?
— В один прекрасный день, — сказал Ким, восхищенный вызываемой им сенсацией, — я стану великим благодаря Красному Быку на зеленом поле, но прежде явятся два человека, которые приготовят все.
— Да, так всегда бывает в начале видения. Глубокая тьма, которая постепенно проясняется. Вдруг входит некто с метлой и приготовляет место. Тогда начинается видение. Два человека, говоришь ты? Да, да. Солнце, выходя из созвездия Тельца, входит в созвездие Близнецов. Оттуда и два человека в твоем предсказании. Посмотрим. Дай мне ветку, малютка.
Он нахмурил брови, писал на песке какие-то таинственные знаки, стирал их, потом снова писал — к изумлению всех, кроме ламы, который с инстинктивной чуткостью воздерживался от вмешательства.
Через полчаса он сердито отбросил ветвь.
— Гм. Вот что говорят звезды. Через три дня придут двое людей, чтобы приготовить все, за ними последует Бык-знамение, противное ему, — это знамение войны и вооруженных людей.
— Действительно, в вагоне, в котором мы ехали из Лагора был солдат-сейк из лудианского полка, — радостно сказала жена земледельца.
— О! Вооруженные люди — много сотен. Какое отношение имеешь ты к войне? — сказал брамин Киму. — Твой знак — красный, гневный знак войны, который вскоре проявится в жизни.
— Никакого, никакого! — горячо сказал лама. — Мы ищем только мира и нашу реку.
Ким улыбнулся, вспомнив, что он подслушал в комнате. Решительно, он был любимцем звезд.
Брамин стер ногой грубо набросанный гороскоп.
— Более я ничего не могу увидеть. Через три дня Бык придет к тебе, мой мальчик.
— И моя река, моя река! — с мольбой проговорил лама. — Я надеялся, что его Бык приведет нас обоих к реке.
— Увы, что касается этой удивительной реки, то подобные вещи не очень-то обыкновенны, брат мой, — ответил брамин.
На следующее утро лама стал настаивать на отправлении в путь, несмотря на все уговоры остаться. Хозяева дали Киму большой узел с хорошей едой и три медные монеты на дорогу и, осыпая их благословениями, смотрели при свете утренней зари вслед уходящим на юг.
— Как жаль, что подобные люди не могут быть освобождены от Колеса Всего Сущего, — сказал лама.
— Тогда на земле остались бы только дурные люди, и кто дал бы нам мясо и приют? — проговорил Ким, весело шагая со своей ношей.
— Вон там маленькая речка. Посмотрим, — сказал лама, и он свернул с белой дороги в поле, попав в самый центр стаи бездомных собак.
За жизнь цепляясь, голос духа
Зовет на высшую ступень.
Сильны законы Девадатты,
Но Камакуры близок день
Сзади них бежал сердитый фермер, размахивая бамбуковой палкой. Это был садовник, который выращивал овощи и цветы для Умбаллы. Ким отлично знал людей этого сорта.
— Этот человек, — сказал лама, не обращая внимания на собак, — невежлив к чужестранцам, невоздержан в речах и немилостив. Пусть его поведение служит предостережением тебе, мой ученик.
— Эй, бесстыдные попрошайки! — крикнул фермер. — Убирайтесь! Вон отсюда!
— Идем, — со спокойным достоинством ответил лама. — Мы уйдем с этих неблагословенных полей.
— Ах, — сказал Ким, втягивая в себя воздух, — если у тебя будет неурожай, можешь бранить только свой язык.
Фермер озабоченно затоптался на месте.
— Страна полна нищих, — начал он, как бы извиняясь.
— А по какому признаку ты узнал, что мы собираемся просить у тебя, о Мали? — резко ответил Ким, назвав его именем, самым ненавистным для каждого торговца-садовника. — Мы только хотели посмотреть реку, что вон за тем полем.
— Реку, скажите пожалуйста! — фыркнул фермер. — Из какого вы народа, что не знаете, что это проведенный канал? Он бежит прямо, как стрела, а я плачу за воду, как будто она расплавленное серебро. Там дальше есть река. Но если вам нужно воды, я могу дать вам, а также и молока.
