Соблазны бытия - [320]
– Зачем я ему понадобился?
– Вот уж не знаю. Я думал, у него прошла голова и он решил приехать сюда. Я спросил его. Он ответил как-то уклончиво и сказал, что ему очень нужно поговорить с Джейми.
– Адель, ты не будешь возражать?
– Конечно нет.
Адель смотрела вслед уходящему Джейми и пыталась понять, с чего это он вдруг сказал, что ей понравится его коттедж в штате Мэн. Она мысленно отчитала себя за легкомыслие. Это что же, опять мужчина, с которым она едва знакома, становится для нее по-настоящему важным? С Джорди было точно так же. Она вышла за него слишком быстро, не успев толком узнать. И куда это ее завело? А почему вообще, черт побери, она думает о замужестве?! Раньше она видела Джейми всего раз или два и близко познакомилась с ним лишь в последние дни. Не глупо ли позволять себе такие мысли?
Оглядев зал, она заметила хохочущих Лукаса и Дженну. Неужели сын влюбился в эту девчонку? Она очень милая, но еще ребенок. Следующим, на кого обратила внимание Адель, был безнадежно одинокий Джо, потерявшийся среди шума и гама гостиной Уорвиков. Адель направилась к нему, решив познакомить парня с Люси. Ее младшая дочь отличалась умением заболтать кого угодно.
– Эллиотт?
– Да. Где вы? Дженна беспокоилась о вас.
– Я в «Савое».
– В «Савое»? Чего это вас туда занесло? Дженна говорила, что у вас дико болит голова.
– Я никогда не чувствовал себя лучше, чем сейчас.
Джейми вздохнул. Он не понимал, зачем Чарли позвал к телефону именно его, но разговор этот начинал его раздражать.
– Что я могу для вас сделать?
– А знаете, очень много. Дневники у меня.
– Дневники?
Джейми слышал свой голос как бы со стороны: вполне нормальный, с легким налетом удивления, словно он еще не понял всей серьезности слов, произнесенных Чарли. Возможно, не понял.
– Да. И вы знаете какие. Дневники Селии.
Первым на услышанное отреагировал не мозг Джейми, а, как ни странно, его желудок. Там словно завязали узел.
– Я что-то не понимаю. Почему вы их взяли?
– Потому что хотел их взять. Вдруг они окажутся мне полезны?
По спине Джейми пополз холодок. Дело принимало весьма скверный оборот.
– Я все-таки не понимаю, зачем вы их взяли.
– Не понимаете? Вам объяснить?
Джейми молчал. Голову сдавило невидимым обручем, плотным и очень горячим.
– Я хочу вам их продать, – сказал Чарли.
– Не говорите глупостей, Паттерсон. Вы не можете продавать то, что вам не принадлежит.
– А это мы можем обсудить. Думаю, вам известно такое понятие, как «право фактического владельца». Сейчас владелец дневников – я. Они рядом. Лежат возле моих ног.
– Как? Каким образом они у вас оказались?
– В данный момент это к делу не относится.
– Пожалуй, – сказал Джейми. Его мозг начинал вырываться из смирительной рубашки и работать продуктивнее. – Чем вы докажете, что дневники действительно у вас? Они находятся в сейфе рабочего кабинета Селии Литтон.
– Раньше находились. А теперь они лежат в очень элегантном кожаном портпледе, и я смотрю на них. Чем я могу это доказать? Тем, что зачитаю отрывки. Вот очень забавная запись от шестнадцатого июня тысяча девятьсот шестнадцатого года: «Джек приехал в отпуск. Как я рада видеть этого милого человека. Как разительно отличается он от Оливера: веселый, жизнерадостный. И такой красивый. Должна признаться, сегодня вечером я испытала весьма сильное искушение. Он стал меня целовать… по-настоящему. Я ответила ему таким же настоящим поцелуем. Я очень тосковала по нему и была почти готова увести его наверх. Едва удержалась, чтобы этого не сделать. А ведь он брат моего мужа. Хороша же я». Скажите, Эллиотт, я бы мог такое придумать? Молчите? Я и так понимаю, что убедил вас. Но я прочту вам еще один отрывок. Достаточно длинный. Так что запаситесь терпением. Тоже шестнадцатый год. Ноябрь. «Оливер приехал в отпуск и в тот же вечер рассказал мне жуткую историю. Историю о том, как ужас, на мгновение овладевший им во время вражеской атаки, стоил жизни его солдату. Они покидали окопы, чтобы перебраться на другой склон холма. Немцы вели обстрел, и Оливеру вдруг стало страшно. Он остановился в нерешительности. Тогда Бартон – так звали этого солдата – язвительно усмехнулся и спросил: „Вы никак испугались, сэр?“ Он великолепно понял состояние Оливера. А кто на фронте не знал приступов страха? Оливер совладал с собой и приказал Бартону вылезать из окопа. Эта задержка в несколько секунд стоила солдату жизни. Снаряд, который должен был бы ударить в Оливера, ударил в Бартона, оторвав тому руку и ногу. Бартон умер после многочасовой агонии. Оливер написал его семье, сообщив, как всегда делал в таких случаях, что Бартон погиб мгновенно. Оливер признался, что не простит себе этого до конца жизни».
Джейми молчал. Чарли тоже молчал, затем сказал:
– У Бартона наверняка живы родственники. Например, его дети. Интересно, как они воспримут правду о его гибели? Надеюсь, я достаточно вас убедил, что дневники Селии в моих руках?
Джейми испытывал не меньший ужас, чем Оливер в момент вражеского обстрела. Он подождал, когда хватка ужаса ослабнет, сделал глубокий вдох и спросил:
– И все-таки я не понимаю, как дневники оказались у вас?
Вторая книга трилогии «Искушение временем» – «Наперекор судьбе» – охватывает почти два десятилетия. Беззаботные двадцатые годы… и тридцатые, когда над Европой сгущаются тучи…Повествование начинается с празднования восемнадцатилетия дочерей Селии – восхитительно красивых сестер-близнецов Адели и Венеции Литтон. Им кажется, что мир вращается вокруг них, а свое привилегированное положение в обществе они принимают как должное. Совершенно по-иному складывается жизнь Барти Миллер – воспитанницы Селии, выросшей в ее доме.
Это роман длиной в полвека, история целого клана англо-американской семьи. Герои книги живут так, как и полагается благополучным, богатым людям: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения, бурные романы. Но время от времени они попадают в такие трагические ситуации, что невольно возникает мысль - а не являются ли они просто фишками в чьей-то дьявольской игре?
Прекрасная, как мечта, свадьба превратилась в кошмарный сон - невеста исчезла! В ночь перед венчанием с привлекательным удачливым врачом Оливером Бергином, отправляясь спать, Крессида Форрест выглядела совершенно счастливой. А утром ее уже не было в доме - пропала без следа, без причины… Без причины ли? Гарриет Форрест, сестра Крессиды, начинает собственные поиски - и постепенно распутывает хитросплетенную сеть сексуальных, семейных и финансовых тайн…
Это история англо-американской семьи длиной в полвека. Герои — благополучные и богатые люди: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения и бурные романы.Красавица Вирджиния Прэгер, дочь американского банкира, наследница многомиллионного состояния, думала, что ей никогда не суждено выйти замуж, пока не встретила знатного англичанина, графа Александра Кейтерхэма. И это была любовь с первого взгляда. Муж боготворил свою избранницу, а старинное поместье в Англии стало для них семейным гнездом, где они, казалось бы, счастливо прожили двадцать лет.Но у каждой семьи есть секрет.
Тайны прошлого и секреты настоящего. Опасности войны и изощренные интриги за роскошным фасадом шоу-бизнеса. Мирная Англия, блистательный Нью-Йорк и, наконец, Голливуд — эта целлулоидная столица мира, которая срывает мишуру невинности и обнажает пороки, скрытые в глубинах человеческих душ. Любовь и ненависть — ненависть, которая ломает людские судьбы, и любовь, которая сметает все преграды…
Это роман длиной в полвека, история целого клана англо-американской семьи. Герои книги живут так, как и полагается благополучным, богатым людям: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения, бурные романы. Но время от времени они попадают в такие трагические ситуации, что невольно возникает мысль - а не являются ли они просто фишками в чьей-то дьявольской игре?
Книга британского писателя и журналиста Р. Уэста знакомит читателя с малоизвестными страницами жизни Иосипа Броз Тито, чья судьба оказалась неразрывно связана с исторической судьбой Югославии и населяющих ее народов. На основе нового фактического материала рассказывается о драматических событиях 1941-1945 годов, конфликте югославского лидера со Сталиным, развитии страны в послевоенные годы и назревании кризиса, вылившегося в кровавую междоусобицу 90-х годов.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем.
После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.
Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.