Соблазненная во тьме - [14]

загорелого живота и бедер, и сквозь треугольник иссиня-черных волосков, затекала ей

между ног.

Он прикасался к ней и там, перебирая негустую растительность, пока не

почувствовал под своими пальцами ее влажную плоть. Это было похоже на

раскрывание цветка - дрожащих розовых лепестков, блестящих от росы и похоти.

Он встал на колени, преклоняясь перед ней, и она открылась ему, голодная и

жаждущая.

Все его чувства устремились и сосредоточились только на ней. Он чувствовал

запах ее возбуждения, видел, как наливалась ее плоть, ощущал своими пальцами ее

дрожь и слышал ее негромкие стоны. Она умоляла его попробовать ее.

Медленно, он провел языком по ее крошечному бутону. О-о! Как же она его

хотела.

Шире раздвинув свои ноги и запустив пальцы в его волосы, она притянула его

ближе.

- Попроси меня, - прошептал он у ее плоти.

- Пожалуйста, Калеб. Пожалуйста, оближи меня.

Он подчинился. Одним долгим, влажным скольжением языка он провел по ее

раскрытым лепесткам. Она всхлипнула, - Еще. Пожалуйста. Еще.

- Скажи, что ты хочешь, чтобы я облизал твою киску.

Она лишь сильнее сжала его волосы, - Калеб! - умоляла она.

- Скажи. Я хочу услышать, как ты говоришь пошлости.

Она замешкалась. Ее бедра двигались ему навстречу, но все, что он делал, это

лишь целовал ее своими губами.

- Пожалуйста, Калеб. Об-оближи мою... киску.

Никогда раньше он не слышал ничего более возбуждающего. Разведя ее ноги

шире и положив их себе на плечи, он уткнулся лицом в ее лоно. Облизать ее? Да он,

блять, поглотит ее.

33

Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.

Казалось, боль уже не волновала ее, когда она извивалась, подавая свои бедра к

его ненасытному рту. Ее руки держали его голову и притягивали Калеба ближе, требуя

большего, несмотря на то, что он не переставал ее ласкать.

Когда она кончила, ее киска сжалась вокруг его языка. Влажная, пульсирующая

плоть трепетала у такой же влажной, пульсирующей плоти. Ее соки заполнили его рот

потоком медового нектара, который он не только проглотил, но и еще долго не

отводил он нее своих жаждущих губ, даже после того, как она умоляла его

остановиться.

Но, то было тогда. А это было сейчас.

Калеб тяжело вздохнул, раздосадованный таким поворотом событий. Больше

беспокойства, чем поведение Котенка, ему доставляла разве что перспектива

неизбежного визита Рафика.

Утром, в то время, пока Котенок одевалась и расчесывала свои волосы, он

пытался дозвониться до Рафика, но ответа так и не последовало. Калеб допускал

только два варианта - либо Рафик был уже в пути, либо он просто его игнорировал.

Калеб надеялся на второе. Потому как последнее, что ему было нужно, после долгой и

утомительной поездки - это противостояние с Рафиком.

Их отношения были более, чем сложными. Рафик был многим для Калеба.

Первое время он был его опекуном, позже - другом. А сейчас?

Рафик звал его братом. Но Рафик был для него кем-то большим, чем просто

братом. Он всегда удерживал господство и власть над Калебом, с давлением которых,

тот никогда не мог смириться.

Калеб был трудным подростком. После Нарви в нем осталось неимоверное

количество страха, которое со временем превратилось в злость. Временами, когда они

ссорились, Калебу приходилось видеть в Рафике то, что ему никогда не хотелось

увидеть снова.

Ради осуществления задуманного, Рафик никогда и ни перед чем не

останавливался. Он жертвовал кем и чем угодно; для него люди были не чем иным,

как пушечным мясом. И если, когда-нибудь дело дойдет до него самого, Рафик убьет и

его, следовательно, Калебу нужно быть готовым к тому, чтобы нанести удар первым.

Но вся суть была в том, что никто из них не получил бы удовольствия от смерти

другого.

Проезжая по узким дорогам, Калеб думал о том, что ему делать, если Рафик ждет

его в Тустепеке. Он сильнее сжал руль.

Он знал. В этом то и была проблема. Он точно знал, что произойдет.

Нужно подготовить ее.

- Прежде, чем мы доберемся до места, нам придется провести в дороге весь этот

день и часть следующего.

Ослабив хватку на руле, он откинулся на спинку сидения. Ему нужно прекратить

быть с ней мягким. Он должен был сделать ее стойкой и жесткой, ведь он не

понаслышке знал, как беспристрастность восприятия реальности может отрезвить

любую мечтательность в розовых очках.

Первым шагом было рассказать ей правду о том, что ее ждет… ему придется

оттолкнуть ее от себя. Он должен был заставить ее понять, что у них нет будущего.

34

Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.

- Предлагаю тебе подумать о серьезности твоей ситуации. Я простил тебе твой

побег, но только потому, что судьба сама тебя настигла, наказав сильнее, чем это

сделал бы я.

Калеб смотрел вперед, отказываясь обращать внимание, на девушку, сидящую

рядом с ним, ту, которой он разбивал сердце. Ему не нужно было видеть ее, чтобы

знать, какую боль он причинял ей своими словами. Казалось, что отголосок ее боли,