Соблазненная сенатором - [50]

― Ты хочешь сказать… Ты не можешь... ― Так вот значит, где он приобрел свои умения трахаться как дикарь… но вот только он ― Сенатор Соединенный Штатов. Тут что-то не сходится. Он должно быть шутит!

― Что ты хочешь знать? ― Он говорит абсолютно серьезно. Его глаза стали стеклянными. Крепкое, зеленое стекло.

Просто скажи это:

― Ты говоришь о секс-клубе? ― Эти слова еще ни разу не срывались с моего языка, но, похоже, сейчас самое время. Поэтому идея, хоть и призрачная мысль о секс-клубе и нашей причастности к нему, даже и не мелькала в моей голове. Я была ошеломлена. И это беспокоило.

Его уверенная, почти волчья ухмылка вернулась, и становилась шире, но его глаза не отпускали меня.

― Это не просто секс-клуб. Как я уже сказал, он закрытый.

Я поерзала, ошарашенная и ляпнула, не подумав:

― Только ты и я? Вот это эксклюзивно.

Он нахмурил брови и покачал головой.

― Есть разные понятия эксклюзивности. У Дома крайне элитное покровительство.

― Это не делает его закрытым. Беннетт, по мне, это место для развлечения богатых мужчин.

― Ты видишь только черное и белое, и в опровержение твоих слов скажу, там довольно много женщин, и они члены клуба. ― Он опускает голову, немного опустив глаза, но его взгляд все также непоколебим.

― Надо же. Ты мог бы говорить конкретнее, но ты увиливаешь от ответа. Я задаю вопрос, ты на него отвечаешь, и ни словом больше. ― Мы не разрываем зрительный контакт, и напряжение нарастает. Он смотрит мне в глаза, будто заглядывает прямо в душу. ― Неважно с толпой или без. Не отходи от темы, и объясни все, во что ты меня втягиваешь. ― Я выдыхаю и опускаю глаза. Мы давно перешли черту дозволенности, и все быстрее утопаем в этом безумии!

― Ладно. Хорошо. Там есть покровители, ― ответил он, но не объясняя.

Покровители? Элита? Это своего рода игра? Я смотрю на него и вновь ловлю его взгляд.

― Сколько там людей ― покровителей? И кто они?

― По последним данным 110 человек. Но никаких имен. Я не могу раскрывать их личности.

Я прикрываю рот рукой, готовая закатить глаза, но не делаю этого. Пока.

― И почему?

― Если ты спрашиваешь, будет ли твоя личность также скрыта, то мой ответ «да». По правде говоря, люди присутствуют в клубе, но не говорят. Это запрещено. Поверь мне, там много людей со связями. Наш клуб ориентирован на влиятельных людей. Никто не будет видеть конфиденциальное соглашение с моим партнером, и оно будет у меня. И мы знаем всю информацию о приходящих поиграть. Ты сразу все поймешь, как только окунешься в эту атмосферу.

― И ты, и твои партнеры знаете все обо мне? ― Если это правда, то они все знают, что меня включили, так как я его интерн.

― Если честно, то да. Но ты под запретом… за исключением меня конечно.

― О, ну конечно. Твое собственничество сложно не заметить.

Он наклонился и нежно поцеловал меня в губы.

― Так ты согласна или нет?

― А есть еще варианты? ― Я начала заикаться, боясь принять решение. ― Потому что мне возможно нужен стимул.

― Так не получится. Ты должна решить сама. Либо ты бросаешься в омут с головой, либо отходишь в сторону. Третьего не дано.

― Я боюсь. Когда я должна принять решение?

― Прямо сейчас.

Так серьезно и так быстро, но рядом с ним я понимаю, что собой представляет его жизнь. Как удар ножом, ну или, по крайней мере, так мне показалось, не анализируя все возможные для меня варианты, я кивнула.

― Согласна. Я согласна.

― Хороший выбор. Я очень рад. А теперь ложись. ― Он прижал меня ― После того как ты решила подчиниться мне, наши отношения будут развиваться совсем по-другому.

Он постелил под меня полотенце, и опустил мои бедра на матрас. Развел мои ноги в стороны и прикоснулся влажным полотенцем к моим складочкам, вытирая меня, ставя мои ноги удобней, давая ему больше доступа.

Полотенце более мокрее, чем я себе представляла, и он не пытался довести меня до оргазма, но все же я чувствовала волны наслаждения от его прикосновений. Сжав простыни в кулак, мои ноги напряглись, и я была близка к мольбам, просящим закончить начатое.

― Мы встретимся в Доме. Это хорошо охраняемый клуб. Как с внешними атрибутами безопасности, так и с внутренними, защищающими частную жизнь членов клуба. Дом не афишируется и не обсуждается; это секретное и закрытое место, где мы можем познавать себя. Без преувеличения могу сказать, там безопасно. Возможно, это сильно отличается от мест, в которые ты привыкла ходить. Ты не можешь говорить о нем. Рассказывать друзьям. Водитель заберет тебя, завяжет глаза и привезет ко мне.

― И я должна буду молча следовать?

― Ты доверяешь мне?

― Я тебя не знаю… ― Но, даже едва зная его, я не могла отрицать, в нем было нечто влекущее. Что-то, что вызывало доверие. Не только мое, но и других, и это никак не связано с его рекламной кампанией. ― Как бы безумно это не звучало, но я доверяю тебе.

― Приходи в субботу вечером и стань моей. ― Он насухо вытер меня, после чего опустился вниз, вдохнул мой аромат и прошелся языком по моим складочкам, и я вновь утонула от его действий.

― Пожалуйста, ― прошептала я, когда он лизнул мой клитор и пососал его. И сосал до тех пор, пока я не увидела звезды. Я кончила, зарываясь пальцами в его волосах, пока он раскрывал мою киску. Я сжималась и ерзала, пока он трахал меня языком, слизывая мои соки. ― Беннетт. Боже… это просто потрясающе.