Собиратель костей - [45]
Неизвестно почему я вдруг вспомнил: «Дверь отпирается словом любви и смерти…» Всего одна фраза из бреда ясновидящей. Однако в ту минуту я почувствовал, что эта дверь действительно существует. Разделяющая навеки или способная соединить. За нею – счастье и страдание… Я боюсь даже прикасаться к ней. Впрочем, контакта и не требуется, а слово может быть брошено случайно. Например, Габриэлем.
– Войди в меня, стань мною… – шепчет Двуликая.
Просит.
Умоляет.
Я знаю, что похоть тут ни при чем. Она хочет, чтобы он проделал с нею то же самое, что и со мной. Она хочет стать ТРЕТЬЕЙ в противоестественном союзе наших душ.
Меня продирает озноб, будто под загрубевшей шкурой хозяина есть ещё один слой – тонкая цыплячья кожа. Моя кожа… Я боюсь проникновения Двуликой и слияния с нею. Я боюсь запачкаться её чистотой. Мне не хватало только пережить кошмары изуродованной женщины как свои собственные. «Нет!» – ору я, но лицо Габриэля остаётся безмятежным. Я спрятан слишком глубоко; мой страх – что-то вроде приятной щекотки, лёгкое возбуждение на периферии сознания, заменитель сигары или рюмки коньяку…
– Почему? – с болью во взгляде спрашивает Двуликая.
Чёрный Ангел гладит её по щеке.
– Подожди ещё немного, – говорит он.
Вчера я впервые переспал с Двуликой. Габриэль велел мне сделать это. Вернее, деликатно предложил. «Вручаю тебе твою Еву», – сказал он с издевательской торжественностью, держа девушку за руку. Она скромно потупила взор, который я тщетно пытался перехватить.
И я взял её. Она была покорна и ласкова. Я чувствовал нечто большее, чем непродолжительное слияние тел. Порой я снова слышал её шёпот: «ВОЙДИ В МЕНЯ, СТАНЬ МНОЮ…» Иногда у неё был хрипловатый голос Эрики, иногда – проникновенный баритон Габриэля. И теперь я уже не боялся слияния. Сила освободила меня от одиночества, а её – от кошмаров…
Среди ночи мне отчего-то приснилась Клара в компании верного рыцаря Ричарда, Заворожённого Смертью. Они сидели на кушетке в её салоне; стрелка часов двигалась в обратном направлении, и ослепшая ясновидящая шептала шершавым голосом Ржавого Короля: «Кости… Мне нравилось откапывать их. Это занятие было сродни поискам сокровищ. Я находила белые твёрдые предметы в чёрной рыхлой земле, ивлекала их и складывала одной мне ведомым способом. Возникали странные для непосвящённого идеограммы. Я очищала кости мягкой кистью убитого мною археолога, и в моих пальцах они начинали блестеть, как самородки…»
Наутро я обнаружил, что дерево, под которым мы заснули, было старой яблоней. На ней висели огромные увядающие плоды. Никто их так и не сорвал; они остались ненужными и нетронутыми. С нижней ветки свисала дохлая змея.
Подозреваю, что это была одна из самых невинных шуточек Габриэля. К тому же, как выяснилось, Ева-Двуликая не боялась змей.
Я разглядывал бывшую монахиню в лучах рассвета. Таким пристальным взглядом всматриваются только в зеркало. Она не стеснялась ни своей наготы, ни своего уродства. Мы уже были одним целым, вернее, двумя третями целого; последующее разделение казалось чем-то вроде недолгой разлуки. И эта её невыразимая улыбка… Словно она заранее знала, что так все и будет…
Габриэль посмеивался, наблюдая за нами.
И я понял, в чем заключался урок. Я изменился необратимо и, надеюсь, к худшему. Я преодолел пустыню упадка, украшенную эстетскими безделушками и манекенами людей. Я больше никогда не смогу любить красивых женщин. Я узнал их слишком хорошо и слишком рано – породистых сук из отцовской «псарни». Они продажны, жадны, отвратительны в своей самовлюблённости. Лживые, плохо замаскировавшиеся проститутки, торгующие не только своими телами, но и душами. Впрочем, их души – это лишь довесок, бесплатная дешёвка, вроде кулька с символикой универсального магазина, в который продавец кладёт купленные вами трусики. То, что эти красавицы называют «любовью» на своём птичьем языке, – всего лишь их реальная рыночная стоимость. Для меня они грязнее самых вонючих потаскух. Из их стерильных ротиков несёт гнилью… Они избалованы, отравлены преклонением глупцов, они не способны на бескорыстие. Эти стервы надёжно отгорожены от подлинной любви стеклянной стеной своей приторной слащавости, резиновой сексуальности, фальшивой утончённости, своим кукольным совершенством. Зеркала, назойливо шепчущие «ты красивее всех», навеки ослепили их глаза, умертвили их сердца, скрыли от них само таинство жертвоприношения.
В отличие от них бедные дурнушки и откровенные уроды излучали ненависть к миру и благодарность к ближнему. Они отдавали себя целиком, беззаветно и не требовали ничего взамен. Чаще всего их ожидало убийственное разочарование, но оно ничего не значило. Невозможная любовь была их короткой жизнью; обман становился их смертью. В этом и заключался смысл жертвы, приносимой ими жестокому божеству, разъединившему людей, и они знали, что наказание все равно неизбежно. Вот ещё один повод для сочувствия: мне нравятся те, кто наперёд знает про плохой конец. Назовите это обречённостью, а я назову это человечностью.
Благодарность, испытываемая Двуликой за ласку, пронзала меня, накапливалась во мне, настаивалась и превращалась в ответную любовь. В одном из странных измерений я уже любил женщину по имени Эрика. Сейчас я почувствовал, что могу полюбить снова. Не просто могу – я уже любил Еву-Двуликую. Она была реинкарнацией Эрики, я свято верил в это. Я любил её израненную душу, любил прекрасное существо, застигнутое врасплох кошмаром бытия и разделившее этот кошмар со мной. Родимое пятно я считал чем-то вроде стигматов, проступивших на теле той, которая страдала слишком много. Я готов был так же, как Габриэль, целовать багрового «паука», пожиравшего её лицо; она стала для меня тёплым сгустком света, заключённым внутри безобразной капсулы из плоти; этот свет согревал меня, он подарил мне новую жизнь, пробудил меня от спячки; с ним я ненадолго перенёсся в рай. А капсула… Капсула бесследно растворится в желудке Костлявой, и останется один лишь свет…
Если Вы живете в сонном провинциальном городке, если Ваш ум заплыл жиром, а от всех возможных чувств осталась только зависть к тем, кто живет лучше Вас, значит встреча с Ним неминуема.Он нес в себе разрушение уже разрушенного, разбивал уже разбитые зеркала, червем вползал в уже испорченные плоды, топтал уже треснувшую скорлупу. Однако никто не догадывался об этом, кроме него; он имел дело с неизлечимыми слепцами. Никто не знал и о том, зачем он это делал. Скука иссушила его черное сердце. Его жестокость и холодность были беспредельны, преступлениям не было числа, но здесь есть место для описания только одного из них, далеко не самого жуткого.
Главный герой рассказа, Hик, получил от своей девушки с поцелуем черную метку – небольшой чип, делавшей обладателя жертвой, дичью, за которой охотится вся страна. И странное дело, только теперь Hик начал жить.
Он не убивал, он только переправлял своих жертв на ту сторону. Но что будет, когда он их встретит там?..
Земля после катастрофы. Отравленные реки. Заброшенные города. Опустившиеся люди ведут отчаянную борьбу за выживание… Их реальность — лишь подделка, их разум — батарейка для компьютерной системы. Сопротивление практически невозможно, но в засекреченных монастырях уже создают клонов, способных уничтожить систему! Наперехват повстанцам послан неуязвимый охотник — тот, кто убивает одним прикосновением…
Он – Сенор. Человек без прошлого. Невольная марионетка в чужой хитроумной игре. Человек, коего незнаемая сила заставляет творить многое и многое, человеку непосильное… Бросить ли вызов коварству власть имущих и мощи магов в странном городе, обреченном на безумие и гибель силами Зыбкой Тени Хаоса?.. Сыграть ли – поставив в игре ставкой собственную жизнь – самую запутанную карточную игру в мире? Игру с неведомыми Сущностями, владетелями судьбы?.. Стать ли, наконец, одним из странников Тени, обретя тем самым поистине мифическое могущество – но утратив все, даже собственное лицо? Он – Сенор.
...Мир после катастрофы. Странный, страшный и – увлекательный. Каким он может быть? Оледеневший пустыней, в которой вынуждены выживать три расы – мутировавшие суперанималы-воины и ментаты-экстрасенсы и их новые рабы – обычные люди? Замкнутым металлическим Лабиринтом-муравейником, которым правит таинственный и всемогущий Человек-бог?..Безграничным океаном, где люди управляют стаями китов-косаток и белых акул – и где идет вечная, бесконечная война между народами «плавучего острова» и «подводного города»?.
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
Маленький боевик в стиле меча, магии и черного плаща. Автор постарался максимально избежать ляпов и очевидных несуразностей. Надеюсь получилось.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!