Собака с деревянной ногой - [13]

— Мы сейчас на крыше, папаша. Будь осторожен — здесь нет перил. Да и плитки парапета подогнаны плохо, могут отвалиться.

Затем он продолжил, обращаясь уже ко всем:

— Итак, слушайте меня внимательно. Я знаю, что вы все любите играть. Отметьте мелом те плитки, которые плохо держатся, и пусть он идет. Привяжем горящую сигарету к его трости и будем подталкивать его, если он станет тормозить. Делайте свои ставки! Я, например, ставлю 100 долларов на то, что он дойдет до третьей плитки. Эти слепые, я их знаю — у них глаза на ногах!

— А я ставлю 200 долларов на то, что он рухнет на первой!

— Ладно, ставки сделаны! Пусть идет.

— Конечная остановка шестью этажами ниже, — пошутил кто-то.

Мартин почувствовал, как кончик горящей сигареты обжег его с левой стороны. С другой стороны была пустота. Ничего не оставалось делать, и он пошел, медленно и осторожно, как канатоходец в цирке. Старик почему-то совсем не боялся. Он был спокоен. Теперь, когда Дика больше нет, ему ничего не нужно: он чувствовал, что с радостью бы умер, чтобы больше не страдать.

Что-то качнулось под его ногой, и он отскочил назад. Потом прыгнул вперед, приземлившись на твердую поверхность. Что-то сзади с грохотом упало вниз.

— Прошел, — радостно воскликнул кто-то сзади. — Ты проиграл свои 200 долларов.

— Подожди, еще ничего не кончилось.

Опять послышался звук упавшей плитки, и… лай собаки! Дик! Это лаял Дик! Так он не умер! Он внизу, в полном порядке! Услышав лай любимого пса, Мартин впервые испугался и начал от страха балансировать на краю крыши, напрасно ища чего-нибудь, за что схватиться.

Раздался выстрел, но внизу, а не на крыше. Острая боль вдруг пронзила его правое плечо и он упал внутрь, на крышу. Некоторое время он лежал без движения. Высота падения была небольшой, но связанные руки не смогли смягчить удар. Он слышал, что и сверху и снизу гремят выстрелы, но понять ничего не мог. Стрелявшие снизу начали подниматься все выше, кто-то упал и стал ругаться. Судя по гнусавому голосу, это был Анжи. Потом раздался крик — видимо, кто-то вместе с плиткой рухнул с крыши.

Тут рядом колыхнулся воздух, и Мартин почувствовал язык Дика на своем лице. Пес радостно повизгивал. Чьи-то руки подняли Мартина, сняли с него веревки, и голос Бурхарда спросил:

— Вы сильно ушиблись? Простите меня, но я не видел другого способа помешать вам рухнуть вниз.

Мартин, однако, совсем не думал о своей ране:

— Дик… Он был ранен… Это не опасно?

— Ваш Дик — хитрец! Он их надул! У него всего маленькая царапинка.

— А как вы узнали, что я здесь?

— Ваша собака выбралась на шоссе. Какой-то водитель, пораженный его видом — сами понимаете, деревянная нога, кровь на голове — остановился и подсадил его. На ошейнике были ваше имя и адрес, а на ремешке протеза — ваше послание: «Пришлите подкрепление! Дик вас приведет!» Шофер отвез пса в комиссариат и оттуда они поехали за мной. Потом мы все вместе приехали к тому месту, где шофер подобрал Дика. И потом просто шли за вашей смелой собакой.

— Мне удалось оправдаться? — спросил Мартин после того, как ему перевязали плечо.

— Мы арестовали всех, кто остался жив. Вас нет. Вот ответ на ваш вопрос.

— А вы не злитесь из-за того, что пришлось провести столько времени у нас дома?

— Нет, не очень. Это дало мне возможность получше узнать Селию… И мне кажется, я буду часто к вам заглядывать. Вот только мне хотелось бы узнать еще одну вещь: когда вы успели написать эту записку и засунуть ее в культю?

— Я написал ее не здесь, а еще в машине. Пока мы сюда ехали, я понял, что это не такси, поскольку расстояние между задним и передним сиденьями было слишком большое. Кроме того, я не слышал счетчика. Наконец, я все время разговаривал с водителем и узнал его голос — это был тот человек, что остановил меня на улице за несколько минут до того. И тогда я быстренько нацарапал эту записку. Единственным способом избавиться от Дика было заставить его выпрыгнуть в окно. Иначе он бы никогда меня одного не оставил, даже если бы я ему приказал.

— Черт возьми, что за собака! — воскликнул Бурхард.