Собачья работа - [2]

– Отбой, – машинально выдохнул Рудин, пристукнув себя по бедру, и псы сели и замерли, наблюдая за майором. – Зря ты так, Палыч… Ты теперь что – до самой смерти мне будешь это поминать? – Рудин кивнул в сторону носилок с трупами и сглотнул подступивший к горлу комок. – Если считаешь, что я виноват, скажи прямо! А то жлобу заточил, косишься ходишь… Ну, скажи!

– Прокурор с «вертушкой» будет, – обронил майор после некоторой паузы, не глядя на Рудина. – Этот чмо, – он потыкал пальцем в сторону минного поля, простиравшегося перед позициями заставы, – он наверняка будет его пасти – жопу дяде подарю, если это не так. Мои, конечно, с утра по «зеленке» ползали, но сам знаешь… В общем, как с поля брякнут, что «вертушка» к нам пошла, берешь свою группу – и вперед, И это… в общем, точно – виноват ты. – Начальник разведки захлопнул дверь рефрижератора и продолжил, немигающе уставившись на подчиненного:

– Все вроде правильно ты делал, однако… Ну, короче, Пес, – я ж тебя не первый год знаю… Если б ты своих ублюдков не пожалел, глядишь, эти дядьки не лежали бы в рефрижераторе. Короче, должок за тобой. Если и в этот раз обверзаешься – я тебе руки больше не подам… И скажи, бляха, что я не прав!

Рудин ничего говорить не стал – отвел взгляд в сторону, развернулся и направился к своей землянке – подымать снайперов, отдыхающих после ночного дежурства. Псы затрусили вслед за хозяином, сердито оглядываясь на майора, от которого исходили ощутимые флюиды недоброжелательности. Ух и вредный мужик! Почему хозяин его терпит? Дал бы заветную команду «Мочи!» – моментом бы на пару порвали наглеца на куски! Нет, не дает – терпит…

Возражать майору Рудин не стал, потому что прекрасно знал: в словах начальника разведки была доля правды. Если бы Рудин не пожалел вчера своих псов, полковники, вполне возможно, некоторое время еще пожили бы. А от Ингрид и Рэма наверняка остались бы два небольших холмика рядом с мусоросборником да рудинская закорючка в графе «потери» собачьего реестра…

– Подъем! – негромко скомандовал Рудин, просунув голову в землянку. – Десять минут на сборы – и на работу!

Над топчаном, расположенным в дальнем углу землянки, приподнялись две бритых головы, одна из которых невнятно выругалась, затем головы вновь исчезли в ворохе соломы, служившей подушкой, но с топчана вставать никто не пожелал. Судя по всему, многоопытный командир группы уже давно привык к подобной реакции на свои распоряжения – по крайней мере расстраиваться и бурно реагировать он не стал.

– Жду минуту, потом пускаю Ингрид с Рэмом к вам – играть в мяч, – флегматично сообщил Рудин в пространство землянки. – Посмотрю, как они вам попы повскрывают.

Услышав о мяче, псы оживленно закрутили хвостами и, радостно поскуливая, попытались пролезть в землянку через узкое пространство между бедром Рудина и дверным косяком.

Между тем у обитателей землянки сообщение Рудина вызвало противоположную реакцию – то ли хлопцы патологически не любили спортивные игры, то ли в тутошней интерпретации «игра в мяч» не совсем соответствовала общепринятым нормам. Над топчаном вновь возникли два бритых черепа, один из которых гнусаво заканючил:

– Ты че, Пес, – офуел?! В семь утра легли! Сам сказал – до развода спать!

– В натуре. Серый, – совесть иметь надо, – хриплым басом протянул второй обитатель землянки. – Мы че тебе – солдаты? Спим, бля, по три часа в сутки – как птички, бля! Нет, ты совсем…

– Минута прошла, – оборвал Рудин, доставая из кармана маленький каучуковый мячик, покрытый многочисленными следами собачьих зубов. Показав мяч собакам, он резко дернул рукой, делая вид, что швыряет многострадальный каучук в землянку, распахнул дверь и, отступив в сторону, скомандовал: «Играть!!!» – а мячик незаметно спрятал за пазуху.

Восторженно взвыв, трехгодовалый игрун Рэм бросился в глубь землянки – с секундным опозданием за ним последовала легкомысленная мамаша Ингрид, которая, несмотря на почтенный, по собачьим меркам, возраст, никогда не упускала случая порезвиться с сынком на пару.

В землянке мгновенно образовался неописуемый бардак. Не обнаружив «апорт» на полу, псы вскочили на нары и принялись требовать искомое у снайперов, вроде бы в шутку покусывая их за различные части тела и оглушительно лая. Рудин злорадно посмеивался у входа: в короткие периоды относительно мирного существования он приучил свою команду к этой коллективной забаве, в результате чего у псов сложился стереотип поведения – нужно успеть отобрать мяч у одного из снайперов до того момента, пока тот не бросил его напарнику.

– Убери этих козлов. Серый! – отчаянно заорал номер первый – Саша Масловец (боевая кличка, сами понимаете, Масло). – Убери, бля, а то щас порвут!

– От же гондон, сука! – невнятно выругался номер второй – обладатель хриплого баса Кот (в миру – Валера Котов). – Ну пес – он и есть пес! Люди ему по барабану…

Рудин чутким слухом определил, что Кот запрыгнул на стол и находится в относительной недосягаемости для псов. Он уже хотел было пошутить, что, дескать, коты к разряду людей никоим образом не относятся, а потому и пользуются особым расположением собачьего сословия, но в этот момент Кот продолжил тираду: