Собачья площадка - [8]

Валерий прочитал ещё много чего, повлиявшего на его решение. Например, он узнал, что раньше было модно, придя в трактир и отсчитав планируемую сумму, привязывать к ошейнику ожидающего ротвейлера кошелек. Собака с этого момента не только не разрешала хозяину пользоваться кошельком, но и приводила последнего домой, когда он в этом нуждался.

Во второй визит на Птичий рынок было проще. Не прошло и трех часов, как Валерий обмывал с бывшим хозяином покупку, а восьмимесячный Геркулес с недоумением осматривал новую квартиру.

Утром следующего дня пес оставался несговорчив. К вечеру хорошая еда и безысходность сделали свое дело, и собака стала снисходительней. Однако пройдет немало времени, пока Валерий убедится, что собака готова к выходу на охоту. Наконец этот момент наступил. В тот вечер, заморозив себя и собаку, новоиспеченный собаковод решил уже, что бабца не появится, пошел на последний круг и, обойдя дом, увидел её в компании женщины с эрдельтерьером. Это не входило в его планы, так как про бассетов прочитал предостаточно, а вот про эрдельтерьеров мало, хотя и определил породу точно. Но отступать было не в привычках Валерия, и, подтянув к себе поводок с Геркулесом, он направился к дамам.

— Что это вы так внимательно смотрите на наших собак? — первой заговорила молодая с эрделем.

— Люблю смотреть на хороших псов, — как бы между прочим ответил Валерий и закурил.

Пожелав им доброго вечера и приказав своей собаке сидеть. Чуб некоторое время смотрел на бассета, а затем подошел к эрдельтерьеру. Осмотрев беглым взглядом всю собаку, он внимательно уставился на её морду сначала сбоку, а затем сверху и восхитился:

— Да это же девочка!

— Я вижу, — выкрутился специалист. — Я о черепе. Длина черепной части должна быть равна длине морды.

— А у меня равна? — спросила с надеждой хозяйка.

— Несомненно.

— Тишка, ко мне, — позвала Ольга Максимовна отбежавшую собаку.

— Голова должна казаться прямоугольной как при взгляде сверху, так и сбоку, — закончил Валерий.

Нужно было уходить, так как он сказал все, что помнил. Это-то помнил только потому, что, когда читал об особенностях морды эрдельтерьера, в голове промелькнуло: морда просит кирпича.

— У вас тоже собачка хорошая, — похвалил Тишку Чуб и, уходя, добавил: — Вы, пожалуйста, извините меня за лифт. До свидания.

Глава 6

Костерок, как обычно, разжегся с первой спички. Язычок пламени по-хозяйски побежал вверх по скомканному обрывку вчерашней газеты, по лежащим на нем сухим стружкам, вовлекая в процесс все новые и новые веточки, палочки, а затем уже и обломки старых ящиков, куски дверного проема — словом, всего того, что удалось насобирать. Как обычно, с первой спички, потому что разжигал Сардор, а Сардор Рахимович Сардоров, под стать опытному промысловику, умел так положить дрова и поджечь, что второй спички, как правило, не требовалось даже в ветреные зимние дни, не то что сегодня. Сегодня, в это солнечное весеннее утро, даже с дровами у Сардора Рахимовича не было проблем, то есть ноу проблем, как он часто любил выражаться. Ноу проблем сегодня и с мясом — нормальной баранины гораздо больше, чем просроченной, хватало и мяса другой принадлежности. Порезанное кусочками, оно возвышалось над столом аппетитной горкой и смотрелось очень даже ничего. Ноу проблем и с рисом, конечно ничего общего не имевшим с тем рисом, который раз в полгода привозили из Ургенча. Без того риса, которым так славилась древняя Хива, где, по твердому убеждению Сардора, пловом называли рисовую кашу в мясом. Рис сегодняшний, хотя и самый дешевый, был длинненький, чистенький и из самой Америки. Пирамида из него достойно возвышалась над холмиками нарезанной соломкой моркови и кольцами лука. Ассортимент и качество продуктов сегодня, по местным меркам, в пределах нормы. Бывали дни похуже… А бывали и такие, за которые Сардору, видно, всю жизнь придется краснеть при одном воспоминании… Но надо отдать должное повару, он знал дело, что называется, крепко и всегда выводил свою команду, казалось бы, из безнадежной ситуации. А ситуации, что и говорить, случались пиковые. То начальство нагрянет, то милиция, то санэпидемстанция, то другие проверяющие, а то и братва подгребет. А тут не ресторан, где одним можно приготовить так, другим эдак… Здесь же котел. И он один, один большой котел на весь день, вот и крутись как хочешь, чтобы в этом же котле не сварили, — а бывает за что… Это Сардор знал. Но мастер, он везде мастер — Сардор Рахимович и из топора плов сварит, было бы курдючное сало, рис да специи.

Тем временем рынок, на территории которого разгорался костер, начал просыпаться.

Пора начинать, подумал Сардор и налил в казан масло, в которое набросал кусочки жира, сел на раскладной стул и стал ждать. Время пошло — процесс начался. Весеннее солнышко ласково пригревало его широкое и смуглое лицо, а он, прикрыв глаза, чтобы не отвечать на постоянные приветствия, предался утренним размышлениям о жизни.

Воспоминания о детстве — самые сладкие, и это понимали все, кто проходил в эти минуты мимо дремлющего повара, увидев выражение его лица. Родной Учкун — обычная тихая улочка, ограниченная по сторонам двумя рядами дувалов, укрытая тенью чинар над журчащими арыками. Арыки — как приятно было окунаться в них мальчишкой… и как неприятно порой было вылезать из них юношей и уж совсем стыдно взрослым. За глухой стеной одного из дувалов стоял дом родителей Сардора с большим айваном, густо обвитым виноградом. На этой веранде каждый день собиралась большая семья Сардоровых отдохнуть на мягких курпачах и подушках от палящего солнца, утоляя жажду ароматным зеленым чаем с карамелью и пушистым лавашем.