Собачье наследство - [44]

— Ну да, мы здесь именно для этого, — усмехнулся Лукас. — Зашли на минутку за одолжением.

— Не знал, что вам должен, — улыбнулся Бруно. — Все было сделано анонимно. Платеж — безналичный, со счета. Впрочем, вам везет. Я узнал номер: понимаете ли, знакомая комбинация цифр. Мне стало любопытно, захотелось выяснить, кто это, и я проверил свои записи.

— Ну и?..

Вопрос задал Лукас, но Бруно, отвечая, смотрел на Эллу.

— Заказ на убийство твоей семьи поступил из Лондона. «Ларсен-Гроль».

Девушка обернулась к Лукасу:

— Вы слышали о нем?

Бруно опередил его:

— Это не «он». «Ларсен-Гроль» — компания, которая занимается обеспечением корпоративной безопасности. Они и прежде несколько раз пользовалась моими услугами — просили подобрать охранников для работы на Востоке. Тогда со мной контактировал человек по фамилии Купер. На этот раз, естественно, никаких имен.

— То есть для этой компании заказ человека — необычное дело, даже при наличии клиента? — спросил Лукас.

— По-моему, да. Впрочем, возможно, что в иных ситуациях они пользуются услугами других ребят, но тогда почему с этой работой они пришли ко мне? Нет, это явное отклонение, которое, как я считаю, облегчает тебе жизнь.

— Может быть, и так, — ответил Лукас. — Номер банковского счета.

— Позвони мне позже. Кстати, Лукас, пожалуйста, веди себя тихо. Будь это обычный клиент, ты понимаешь, я тебе его не сдал бы.

— Разумеется.

Он мельком взглянул на смешанную толпу туристов и местных жителей, неторопливо идущих в сторону термальных бань. Такие беззаботные, с сумками и полотенцами. Лукас не знал, завидовать им или нет.

— Пока, Бруно.

Лукас пожал Бродски руку и встал. У Эллы был ошарашенный вид — это рукопожатие застало ее в момент, когда она делала глоток.

Девушка резко вскочила, но Бруно остался сидеть. Рук пожимать они не стали.

— Если решишь вернуться из отставки, сначала позвони мне, хорошо?

— Для нас обоих лучше, если этого не произойдет.

Лукас немного помедлил, давая Элле шанс что-то сказать — на тот случай, если она захочет. Однако девушка пошла к стоянке такси. Лукас подумал, осознает ли она, насколько Бруно оказался им полезен.

Уже в такси Элла сказала:

— Не думаю, что мне есть смысл здесь оставаться. А вы как считаете?

— Я же говорил, что тебе не нужно приезжать.

— Ладно, ничего страшного. Что теперь?

— Сделаю несколько звонков, выясню насчет «Ларсен-Гроль». Мы подходим все ближе. Бруно здорово нам помог.

Однако Лукас видел, что Элла недовольна. И знал почему: Бруно, счастливый и здоровый, по-прежнему безмятежно сидел на залитой солнцем террасе. Она не понимала, почему его оставили безнаказанным, почему не отплатили за смерть, доставку которой в дом семьи Хатто он так эффективно организовал.

— Что тебя тревожит?

Элла посмотрела в окно на реку.

— Я понимаю: он помог нам, и помню о том, что вы сказали в Лондоне. Но и вы, надеюсь, хорошо понимаете, что именно я чувствую, когда сижу и слушаю, как он шутит с вами по поводу бизнеса. Бизнес!.. Убивать людей — это бизнес?! Как я могу считать, что он невиновен?..

— Если кто-то погибает в авиакатастрофе, ты подаешь иск на авиакомпанию, а не на агента, который продал тебе билет.

— Подам и на агента, если он знал наверняка, что самолет разобьется.

Лукас разозлился на себя за то, что привел такую слабую аналогию. А Элла, кстати, может, и права. Месть и должна быть такой — безжалостной и неотвратимой.

Лукас вспомнил об Изабелл — девочке, о которой слишком мало думал в первые годы ее жизни. И все же, опираясь только на недавние мимолетные воспоминания о ней — идущей по улице, сидящей в кафе с друзьями, — он знал: случись что-нибудь с ней, он тоже возжелал бы страшной расплаты.

Элла желает, чтобы Бруно был мертв, потому что она любила свою семью. А Лукасу нужно сбить ее с этого курса из собственных эгоистичных интересов: ему не хочется оказаться втянутым в это дело дальше, чем он может себе позволить.

— Одного прошу: давай выясним, кто заказал убийство, и сначала разберемся с ними. Отомсти за родных, покарав заказчиков, а после, если все еще будешь считать, что такие люди, как Бруно Бродски, тоже должны умереть, — пусть будет так.

Элла кивнула:

— Ладно. Только дайте мне пистолет, чтобы был у меня в номере сегодня ночью, как тогда.

— Тебе не нужно оружие, — ответил Лукас, забеспокоившись, как бы ей не пришло в голову проделать все самой.

— Откуда вы знаете? Насколько нам известно, заказ на мою голову еще никто не отменял. Бродски в курсе, что я в Будапеште. Чем не шанс выполнить незаконченное дело?

— Сомневаюсь. Но если настаиваешь, я принесу его тебе в номер, когда вернемся. Кстати, не хочешь еще чем-нибудь заняться вечером? Речная прогулка, опера, ужин…

Элла улыбнулась:

— Думаю, что я поужинаю у себя в номере и пораньше лягу спать. Завтра у меня будет еще несколько часов до отлета, смогу побродить по городу.

— Конечно.

Она откровенно лгала, и это огорчало Лукаса и подогревало его подозрения по поводу того, что она лжет ему с тех самых пор, как обратилась за помощью.

Ожесточение вынудило Эллу требовать смерти Новаковича. Но не было ли ее желание после всего выстрелить ему в голову только необходимостью потренироваться, хладнокровной репетицией будущих актов возмездия?..