Сны воинов пустоты - [3]
Требуется совершенноясно видеть, как пылающий огонь пустоты сжигает дрова всех явлений. Например, несмотря на то, что жизнь и смерть (вхождение в абсолютное прекращение иллюзии) равно не существуют, несуществующие, подобные трупам философы упорно придумывают и то, и это. Но все их учения, как и полагается, пусты и бессущностны. В данной связи, не только цепляние за жизнь, но также и цепляние за смерть — всё преодолевается пустотой. А пустота самой пустоты — это есть пустота запредельного, в которой больше мудрости, чем в учениях миллионов Будд. Ведь даже Будды, их учения и поступки, как и всё остальное, не имеют истинного «существования».
Это очень буддийское свойство — стремление в пустоту. Неправда, что телега, в которую запряжены лебедь, рак и щука стоит на месте. Как любые магические иллюзии, включая и нас самих, она тоже двигается — со скоростью жизни — из пустоты относительной в пустоту абсолютную.
Сон второй
Так говорил Нагарджуна
Однажды отец обратился к сыну, вернувшемуся после обучения у лучших браминов Индии: «А знаешь ты, что в жизни самое главное, что является причиной возникновения всего и конечной целью?» Сын не смог ответить на этот вопрос. Тогда отец велел сыну принести жёлудь.
— Из чего растёт дуб? — спросил отец. — Из этого жёлудя. — Разрежь жёлудь и посмотри, что у него внутри. — У него внутри мякоть. — Из чего состоит эта мякоть?
Сын разрезал мякоть и увидел, что внутри неё ничего нет.
— Видишь ты эту пустоту, в которой начинается мякоть, дающая жизнь жёлудю, со временем вырастающему в огромный дуб? Знай, что из этой пустоты возникает абсолютно всё, для того, чтобы однажды вернуться в неё назад. А теперь возвращайся к своим учителям: если они тебя этому не научили, то всё твое знание ничего не значит.
Такую историю рассказывают «Упанишады», которые по времени предшествуют буддизму. А вот буддисты — мадхъямики вобще отрицают «существование» какой–либо реальности, духовной или недуховной. Согласно их вз–глядам всё представляет собой пустоту. Такая философия часто рассматривается как полный и чистый нигилизм, опустошающий бытие вплоть до полного его отрицания, как учение, чья концепция реальности заключается в абсолютном ничто. Иногда мадхъямиков называют наиболее радикальными нигилистами из всех, когда–либо «существовавших», но это уже явное преувеличение, поскольку самым последовательным нигилизмом является философия несуществования.
«Нет дхармы (свойства) вещей, которая не зависела бы от некоторого другого условия в отношении своего происхождения. Поэтому нет дхармы, которая не есть шунья (пустота)» — так говорил основатель мадхъямики Нагарджуна. Пустота у мадхъямиков намного сложнее математической пустоты или простого отсутствия. Опасаясь обвинений по поводу «впадения в крайность нигилизма», последователь Нагарджуны Чандракирти пояснил:
«Мы релятивисты, мы не негативисты». И в этом проявилось его мыслетрусие. На самом деле элементы бытия, пропущенные через принцип абсолютного уничтожения, приобретают пустотное великолепие и стесняться этого совершенно излишне.
Когда будущему основателю философии мадхъямики Нагарджуне исполнилось двадцать лет, он был уже широко известен, изучил все светские науки и овладел магическими способностями, которые решил испробовать на практике. Нагарджуна познакомился с тремя отличнейшими человеками и с помощью магии сделал их и себя невидимыми. После этого философы забрались в царский дворец и начали бесчестить там жён. Однако присутствие молодых людей обнаружили по их следам и три товарища Нагарджуны были порублены в лапшу, ибо «подвластный смерти подобен лампе, стоящей на ветру».
Один Нагарджуна спасся, поскольку стоял невидимым рядом с царём и его не коснулись мечи. В тот момент, когда мыслитель находился на грани разрушения, в нём пробудилась мысль о всеобщей пустотности, о том что ничего нет: «Разрушение сущности называется несуществованием. Но если сущность не существует, что разрушается? Что именуется не–сущностью? И сущность и не–сущность равно пусты». Чтобы никто из существ не мешал ему думать о пустоте, Нагарджуна удалился в пустыню и там предался сугубым пустотным размышлениям. Ибо для чего «существуют» люди? Чтобы осознать, что на самом деле они не существуют и углублённо поразмышлять о пустоте. А где ещё можно свободно помыслить пустоту, как не в пустыне?
В процессе философских раздумий Нагарджуна счёл мирские вещи чрезмерно подлыми и грязными, а Суттры Будды недостаточно пустотными. А то, что недостаточно пустотно, следует ещё сильнее опустошить. Разве допустимо недоуничтожение? Затем Нагарджуна собрал своих учеников, придумал для них новые одежды и назначил им новые правила поведения.
«Всё, что рождается — не может не умереть. Всё, состоящее из частей — разрушается. Всё накопленное — тратится. Всё созданное — непостоянно. Представьте себе, что все вещи, которые вы хотите — это рога на ваших головах, — учил он. — Всё драгоценное не имеет проявленной природы, медитируйте на чистую пустоту».
В той области Индии правил царь, который был далёк от философии и поэтому нисколько не заинтересовался пустотной мудростью Нагарджуны.
