Сны о России - [25]

Пятнадцатого июня японцев разместили в четырех лодках, стоявших у пристани на Большой реке близ Нижнекамчатска. Их сопровождали чиновник Орлеанкова — Тимофей Осипович Ходкевич и два его подчиненных. В каждой лодке находились по два-три русских гребца. Всего же в этом небольшом отряде насчитывался двадцать один человек — шестеро японцев и пятнадцать русских. Лодки длиной до девяти метров и шириной около девяноста сантиметров были выдолблены из цельных бревен. Вместе с двумя гребцами каждая лодка свободно вмещала по пять-шесть человек, максимум семь-восемь. Отряд плыл вверх по Большой реке. Продвигались вперед очень медленно — из-за быстрого течения. Японцы и не предполагали, что таким образом им удастся выйти к Охотскому морю, преодолев пересекающий полуостров горный хребет. В то время это был наиболее удобный и широко применяемый на Камчатке и в Сибири способ передвижения. Зимой лодки перевозили через водораздел на санях, чтобы спустить их на воду у истоков другой реки, летом — перетаскивали с помощью катков. Так передвигались русские путешественники, а нередко и казаки, которых пушной промысел манил через Уральские горы к Тихоокеанскому побережью.

Четырнадцать дней поднимались вверх по течению Большой реки лодки с японцами. День ушел на то, чтобы пересечь водораздел. Вниз по течению плыли куда быстрее. Казалось, в одно мгновение они пролетели несколько десятков верст и первого июля прибыли в Тигиль. Весь путь в триста семьдесят верст занял пятнадцать дней. Близ водораздела были заранее приготовлены запасные лодки, так что тащить своп лодки волоком не пришлось.

Сразу же по прибытии в Тигиль японцы отправились в дом уездного начальника, где был приготовлен для них ночлег. Тигиль представлял собой небольшой городок, состоявший из ста сорока пяти домов. Здесь отряд прожил целый месяц. Чтобы попасть в Охотск, надо было пересечь море. Из-за неустойчивой погоды плавание могло продлиться дней пятнадцать-двадцать, и необходимо было запастись продовольствием. День отплытия назначили на первое августа. Японцы пошли на пристань поглядеть на судно, на котором им предстояло добираться до Охотска. Они увидели одномачтовый бот водоизмещением примерно четыреста коку. Понравился он им или нет — трудно сказать. Во всяком случае, теперь они знали, на каком суденышке спустя несколько дней они отплывут в Охотск.

Первого августа судно отплыло из Тигиля. Кодаю сказали, что при попутном ветре до Охотска можно добраться за полмесяца. Однако на двадцать пятый день плавания земли все еще не было видно. Продовольствие и пресная вода были на исходе, экипажем стало овладевать беспокойство. Рацион сократили до двух кружек воды в день, вместо обычной еды выдавали соленую черемшу.

Наконец показалась земля. Палуба судна огласилась радостными криками, но радость была преждевременна. По словам матросов, они оказались значительно севернее Охотска, и никто не знал, сколько еще потребуется времени, чтобы достигнуть цели путешествия. Курс держали теперь к югу. Стояла безветренная погода, паруса обвисли, и судно в течение трех дней едва продвигалось вдоль унылого побережья без единого деревца. Пассажирам настолько опротивела соленая черемша, что они готовы были высадиться в любом месте, не дожидаясь прибытия в Охотск. В самый разгар обсуждения за и против высадки внезапно подул попутный ветер и разрешил споры.

К вечеру следующего дня судно прибыло в Охотск. Ярко светила полная луна. Кодаю и его спутники впервые за многие годы после отплытия из Сироко увидели настоящую морскую гавань ночью. Правда, она не была очень оживленной, здесь не сновали взад и вперед суда и лодки, но у пристани стояли на якоре несколько крупных кораблей, а на берегу в окнах домов светились золотой цепочкой огни. По морю путь от Тигиля до Охотска составил восемьсот верст, по суше пришлось бы пройти около двух с половиной тысяч верст. Первую ночь в Охотске Кодаю и его спутники провели на судне. Кюэмон и Сёдзо уснули сразу. Остальным не спалось. Возможно, они были слишком взволнованы.

На следующее утро японцы сошли на берег и в сопровождении чиновника отправились в город.

— Гавань приличная, а городишко маловат, — отметил Коити.

Охотск и в самом деле был невелик — домов двести. Главная улица тянулась здесь не вдоль побережья, а пересекала город с востока на запад. Сойдя у пристани на берег, японцы как раз и пошли по ней. Но чем дальше они шли, тем большее испытывали разочарование: дома по обе стороны улицы встречались все реже.

— Все дома здесь построены на один манер, — сказал Сёдзо.

По виду они напоминали японские продовольственные склады, которые строят из бревен.

— В том большом доме с окнами на восток живет начальство, — сказал чиновник, сопровождавший японцев.

— Здесь есть поблизости река? — обратился к нему по-русски Исокити.

— А на что у тебя глаза? — удивился чиновник. — Разве не заметил реку Охоту? Гавань как раз в устье реки находится.

— А рыба в реке водится? — не унимался Исокити.

— Ну и глупый же ты парень! Какая же река без рыбы?

— А есть эту рыбу можно?

— Есть? — у чиновника даже губы побелели. — Да мы этой рыбой живем круглый год.